Курт Брахарц - Исав насытившийся. Записки циничного гурмана
Тут к месту вспомнить о судьбе дронтов, последнюю точку в вымирании которых поставил пьяный матрос, вооруженный пустой бутылкой из-под пива.
* * *Как тяжело искать наугад, без должного руководства и наставления! После прочтения пары статей о Мальте мне осталось только тяжело вздохнуть. Меня Мальта впечатлила красотой ландшафтов, а отнюдь не кулинарными достопримечательностями. Запомнилось только, что рыбу-меч зовут здесь красивым словом «пишшиспад», но на вкус она – такая же пресная, как все остальное. И белое вино как-то пришлось вылить, – мы никак не могли решить, испорчено оно или это национальный колорит? А теперь прочитал про лучшие рестораны курорта Марсаскалы (а мы-то были в Марсакслокке…), где подают рыбное карпаччо с диким фенхелем, осьминогов, вымоченных в абсенте, и «паста ди полипо» – спагетти с крошечными каракатицами. Рыбный ассортимент невероятно широк, а лучше всего, конечно же, рыба с невероятным названием «спнот». Если сподоблюсь выбраться на Мальту еще раз, обязательно ее закажу, – это дивное согласное слово так подходит набитому рту и отрыжливой сытости!
* * *Поставляемые нашими массмедиа сведения о некоторых продуктах (и более всего о чае) могут совершенно сбить с толку.
В книгах (и скомпилированных из них газетных статьях) расписывается, как общеполезен чай, особенно зеленый, – и те же газеты постоянно рапортуют о том, что эксперты находят лучшие сорта чая напичканными отравой. И они же, ничтоже сумняшеся, пишут о неквалифицированности и лживости экспертов, проверяющих чай.
В начале месяца я, рутинно просматривая газеты, заметил во франкфуртской «Эко-тест» статью о химикатах в чае. «Эко-тест» я купил, статью прочел и узнал, что зеленый «Дарджилинг» содержит вшестеро против допустимого в Германии количество противогрибкового средства пентахлорфенола. А в конце месяца прочел в «Шпигеле» о том, что это, вполне возможно, происки конкурентов против поставщиков «Дарджилинга».
Чаю я пью – и зеленого, и черного – по три-четыре чашки в день, и до сих пор печень моя никакими тревожными симптомами себя не проявляла. Но, напуганный газетами, я было подумал о переходе на кофе – и тут же прочел про ядовитую паршу на кофейных бобах. А что уж можно отыскать в напитках из гуараны (хотя их я, из-за большей частью отвратительного вкуса, пью очень немного), даже и представлять себе не хочется.
В общем, отдохнув от чтения и попивая превосходнейший «Макайбари», я придумал себе мантру-заговор от ядов и газетчиков: «О флавоноиды, делайте мне с каждым днем все больше гитик…»
* * *Как все-таки меняются к лучшему времена: раньше таможенники свирепствовали, и с перевозкой мясного через границу проблем было не обобраться. Они придирались даже к полусъеденному печеночному паштету в открытой банке, не говоря уже про превосходный немецкий «вайсвюрст» (в австрийских сортах гораздо меньше свинины), который так удобно было бы покупать в Линдау.[101] А со вступлением в ЕЭС – сразу никаких проблем, покупай что хочешь и вези куда угодно. Опасность эпидемий и эпизоотии, которой раньше так солидно обосновывали необходимость пограничного контроля, вдруг как-то сразу исчезла.
А в Европе, между прочим, уже давно свирепствует «печатная хворь».[102]
* * *В России ныне в голос заявил о себе каннибализм. Известия о нем то и дело попадаются в газетах. Последняя новость – о серийном убийце Джумагалиеве. Меня изрядно удивило, что он «испытывал чувство внутреннего очищения и просветления», выпивая кровь своих жертв, однажды съел сырым кусок мяса из бедра убитой им женщины, а грудь, мышцы икр и плеч завялил на чердаке. Но особенно поразительным было то, что бомжи в Хабаровске и Чите продавали запакованные в полиэтилен куски человеческого мяса. Когда Джумагалиев, которого считают поставщиком этого товара, угощал гостей пельменями с человечиной, это еще его, так сказать, частное дело. Но торговля ею – уже явление общественное.
В Вене на улице я видел плакат с глядящим из-за решетки теленком и подписью: «Этот шницель когда-то дышал». В России на его месте вполне может оказаться какая-нибудь Ниночка.
* * *Велосипедная прогулка Шан – Бад-Рагац – Ландкварт – Маланс – Маенфельд – Шан. Чудесные среднеевропейские пейзажи, хорошие дорожки, первоклассные рестораны («Замок» в Мельсе, «Мельница» во Флеше), – и в который раз подкрепленное убеждение в том, что вино вкуснее всего прямо от винодела.
* * *За два последних года социологи провели в 20 странах опросы на предмет знания населением прописных научных истин, большей частью тех, с проявлениями которых приходится сталкиваться каждодневно. Результат оказался весьма любопытным. Только 18 % русских согласились с утверждением «в астрологии есть доля истины» и 69 % канадцев (хотя в целом Канада оказалась на первом месте, Россия – на предпоследнем, а нижняя строчка досталась полякам). В Японии, стране самого большого на душу населения потребления антибиотиков, 40 % опрошенных не знали, справедливо ли утверждение «антибиотики убивают бактерии, а не вирусы» (в Англии, знаменитой скверностью медобслуживания, правильно ответили 72 %). А с тезисом «все произведенные человечеством химикаты вызывают рак, если потреблять их достаточно много» согласились в США 47 %, в Новой Зеландии 53 и в Великобритании 57 % процентов опрошенных. Опрашивавшие, по всей видимости, полагают, что тезис этот неверен…
* * *Наличие столетних курильщиков и стодвадцатилетних алкоголиков, вне всякого сомнения, чрезвычайно важно для правильной оценки влияния табака и алкоголя на организм.
Но когда я сейчас в очередной раз слышу про обнаружение у 40 % признанных по стандартам ЕЭС «здоровыми» моллюсков возбудителя гепатита А, а у 56 – вызывающего воспаление слизистой желудка ротавируса, то в очередной раз рассказываю всякому желающему слушать, что последние тридцать лет кушаю всевозможных моллюсков во всевозможных ресторанах, ресторанчиках и забегаловках и за все время только дважды подхватил сальмонеллез. Оба раза в весьма высококлассных немецких заведениях, где устриц держали не во льду, а в воде. «Морские бритвы» в Лиссабоне, вываленные прельщения посетителей ради прямо под солнце на все утро; «морские сердечки»[103] и «морские улитки» в Барлетте, где с утра пораньше на шаткой стойке в порту раковины кололи куском черепицы и подавали на тарелках, прополосканных в грязной воде; дешевейшее, воняющее аптекой «вонголе» в тайской закусочной или обычные «североморские» мидии, вечно продающиеся с приоткрытыми раковинами, – все это я покупал, ел и нисколько не пострадал. Думается мне, дело не столько в среде обитания моллюсков, сколько в крепости иммунной системы едока.
* * *Ну, казалось бы, какие тайны у шоколадной промышленности? Правда, себя они не рекламируют и конкурсы на рабочие места публично не объявляют. Но может, и нужды им в этом нет?
А в чем у них есть нужда, я пытался узнать, пожелав с месяц тому назад добавить к переведенной мною книге Мортонов главку о швейцарской шоколадной промышленности. План я составил простой: сперва войти в контакт с фабрикой «Сухард» в Блуденце, потом – с «Шокосвисс» в Берне, а напоследок наведаться в пару кондитерских и Музей шоколада.
Даме, ведающей на фабрике «Сухард» связями с общественностью, я звонил раз десять – но пробиться к ней так и не смог. В конце концов мне позвонила ее секретарша и предложила выслать список вопросов, которые я хочу задать госпоже ведающей сношениями, факсом. Я выслал – и четыре дня спустя услышал вожделенный голос по телефону. Но удача моя обернулась чистой случайностью, – трубку госпожа подняла, по-видимому, чисто рефлексивно, факса моего прочесть она не смогла в силу нехватки времени и чрезвычайной занятости, а на просьбу сообщить мне адрес «Шокосвисс» ответила сурово: «Вы звоните в австрийскую фирму!» (которая, вообще-то говоря, давно принадлежит «Филипп Моррис»). Я смиренно переспросил, и она смилостивилась: разрешила мне позвонить чуть позже секретарше, которая для меня этот адрес отыщет (само собою, я мог позвонить и прямо в Берн и узнать в тамошней справочной, что «Шокосвисс» именно там, ясное дело).
Что уж тут говорить о других вопросах, заданных в моем факсе, к примеру: «Не мог бы «Сухард» предоставить какие-нибудь фотоматериалы о своей продукции и ее производстве?»…Об этом и речи не шло. Ну, если они не хотят попасть в единственную на сей день популярную книгу о шоколаде, их дело. Жаль только, что и «Шокосвисс» не снизошел на мои нижайшие просьбы поделиться со мной их страшными тайнами…
* * *Заведующая Фельдеровским архивом[104] привела с собой ко мне на обед Ларса Густаффсона. Я приготовил только то, что у меня всегда получается: карпаччо, перец, фаршированный овечьим сыром и итальянской ветчиной, и «оссобуко» с черным рисом. Мы поболтали за «Гайя-Барбареско» о том, как не дать «оссобуко» свернуться в трубочку при изготовлении, а также о свободе воли, Илье Пригожине (с кем Ларе частенько сиживал за одним столом в университетской столовой) и о компьютерах (у приверженного подобной технике Ларса была только старенькая «Квадра», и он искренне восхитился моему «Пауербуку 540с»). А позднее, под хмельком, помянули и неприличную в Австрии тему – смерть (говорили о друге Ларса Свене Дельбланке, умершем от костоеды). Любопытно, что, когда я предложил к кофе виски, Ларе сразу ответил: «Нет, я до шести – ни капли виски в рот, ни в коем случае». Но я усилил натиск, доставая все новые спиртосокровища и отсчитывая услышанные «нет-нет», пока в конце концов восемнадцатилетний «Макаллан» не стал последним королевским доводом. И тогда Ларе продемонстрировал на практике гибкость свободной воли непредубежденного разума: и принципы, и запланированные на после обеда важные дела вполне могут уступить очередь напитку, ждавшему своего часа так долго.
