Карен Уайт - Рапсодия ветреного острова
– И то верно, – его белоснежные зубы блеснули в лунном свете. – Здесь вы в безопасности, – он немного сильнее прижал Мэгги к себе. – И я чувствую себя лучше, когда знаю, что вам ничто не угрожает.
– Правда? – Она подняла голову и едва не прикоснулась губами к его губам.
– Правда.
Мэгги не знала, когда закончилось слово и начался поцелуй. Она знала лишь, что снова почувствовала себя плывущей во времени и пространстве. Рокот волн внизу и дыхание Питера на ее коже были такими же привычными, как воздух.
Внезапно Питер отодвинулся от нее.
– Прошу прощения. Это просто… – он ненадолго замолчал, но Мэгги чувствовала, что он смотрит на нее. – Я просто не мог остановиться.
Их дыхание смешивалось в тающих облачках белого пара. Глядя на них, Мэгги жалела, что он остановился, но вместе с тем признавала его правоту. Кэт непременно поцеловала бы его в ответ и попросила поцеловаться еще разок, но она была другой.
Мэгги приложила палец, обтянутый перчаткой, к губам Питера.
– Хватит об этом. Просто обнимай меня, продолжай говорить, и все будет хорошо.
Питер снова привлек ее к себе, когда они склонились над перилами.
– Расскажи, что ты видишь отсюда.
Держа его за руку, Мэгги вернулась в дом и указала на большое панорамное окно.
– Это западная часть Фолли-Бич. Названия улиц одинаковы с обеих сторон от Сентер-стрит, но здесь они называются западными, а там восточными. Например, Вест-Эшли и Ист-Эшли: это улица в одном квартале от океана с восточной стороны, но отсюда, где заканчивается Арктик-авеню, она стала прибрежным бульваром.
Питер смотрел на огоньки, мерцавшие во тьме.
– Моя улица, Секонд-стрит, идет перпендикулярно океану. Поблизости, на Вест-Эшли, находится отель, который все называют «Бич-Хаус». Ходят слухи, что береговая охрана собирается использовать его как казарму.
Питер кивнул, и они довольно долго стояли в молчании, прежде чем он заговорил снова.
– Люди, которые живут в этих домах… где они работают? Чем они занимаются?
– У нас есть библиотека, полицейский участок и почтовое отделение, хотя большинство людей работает на верфи в северном Чарльстоне. Но это постоянные жители. Летом приезжает много отдыхающих и население почти удваивается. И, разумеется, теперь здесь много военнослужащих, с тех пор как Чарльстон стал военной базой.
Питер удивил Мэгги, легко прикоснувшись к ее подбородку.
– Умная и красивая. Какое привлекательное сочетание.
Прежде чем она нашлась с ответом, он заговорил снова:
– А что находится на окраинах острова?
Он взял ее руку и указал на дальнюю оконечность Фолли-Бич, между океаном и Фолли-Ривер, где воды океана как будто поглощали свет.
– Ничего, кроме леса. Там остров становится очень узким.
Питер положил подбородок ей на макушку, и она расслабилась в его объятиях, откинув голову ему на грудь.
– Там, наверное, хорошо плавать?
– Да, там есть чудесные пляжи, хотя и не такие хорошие, как на восточном побережье. Отсюда не разглядеть, но там, на острове Моррис, есть маяк. Теперь он работает в автоматическом режиме, потому что со всех сторон окружен водой, но это очень красивое зрелище. Вокруг сильное течение и нельзя плавать, но во время отлива можно приплыть туда на лодке и подняться на вершину.
Питер немного отстранился и посмотрел на нее.
– Ты когда-нибудь была там?
– На самом верху? – Мэгги отвернулась, вспоминая. – Да. Он выше, чем кажется снаружи.
Она опустила голову, не желая, чтобы он видел ее глаза. Мэгги захлестнули воспоминания о Джиме, которыми она ни с кем не делилась.
– Может быть, однажды ты отвезешь меня туда, – Питер ласково улыбался, как будто понимал, в чем дело.
– Хорошо бы, – она посмотрела на воду, где свет луны отражался от гребней волн. – Нам лучше идти, а то прилив затопит парадный вход.
Питер взял Мэгги за руку и повел к парадной двери.
– Мы немного опоздали, – сказал он, когда выглянул наружу. – Я отнесу тебя.
Он поднял Мэгги на руки, как в ее любимой сцене из «Унесенных ветром», и отнес по мелководью к рыхлому песку на пляже. Там он немного помедлил, держа ее на руках, прежде чем осторожно опустить на землю.
– Спасибо, – прошептала Мэгги, одновременно чувствуя себя невесомой и прочно стоящей на ногах.
Питер взял ее лицо в ладони, наклонился и легко прикоснулся губами к ее губам.
– Спасибо тебе, – сказал он, потом отстранился и снова предложил ей опереться на его руку.
Лишь гораздо позже, когда Мэгги лежала в постели рядом со спящей Лулу, она задалась вопросом, за что именно он поблагодарил ее.
Глава 6
Рядом раздался какой-то звук, а потом что-то влажное мазнуло по носу и щеке Эмми, но она лежала тихо, не вполне уверенная, что это не сон. Ей не хотелось просыпаться. Она снова услышала шаги, но на этот раз вместо того, чтобы приближаться или отдаляться, они просто замерли, и Эмми полусонно вытянула руку. Вернись ко мне.
Запах псины ударил ей в нос, и что-то пощекотало ее руку. Мало-помалу она поняла, что дождь прекратился и что она определенно чувствует на руке чье-то влажное дыхание. Открыв глаза, она увидела большого темно-рыжего пса неопределенной породы. На нем был ошейник с металлическими бирками и кокетливая красная бандана. Рядом с псом стоял мужчина в резиновых шлепанцах, широких рабочих шортах и футболке. Он с задумчивым видом уставился на Мэгги, подобно медведю, обнаружившему непрошеного гостя в своей берлоге.
Эмми резко выпрямилась, едва не свалившись со стула, на котором она, судя по всему, заснула. Потом она кое-как встала и уставилась на незнакомца и собаку, сидевшую у его ног.
– Кто вы? – спросила она, удивляясь своему спокойствию.
Мужчина был высоким, стройным и довольно крупным. В его карих глазах угадывалось скорее замешательство с примесью раздражения, чем какая-либо угроза.
– Вы плакали во сне, – деловито произнес он.
Эмми в замешательстве провела рукой по лицу и повторила:
– Кто вы такой?
Он уперся руками в бедра, возвышаясь над Эмми почти на целый фут. Бен тоже был высоким, и она почему-то испытала иррациональное ощущение безопасности и защиты в обществе этого незнакомца. Она отступила на шаг и скрестила руки на груди.
– Я собирался задать вам такой же вопрос, – ответил он с почти неуловимым акцентом, как будто не часто бывал в южных штатах. А может быть, он приложил немало усилий к тому, чтобы избавиться от южного акцента.
– Я Эмми Гамильтон, – сказала она. – И я арендовала этот дом на несколько месяцев.
Он поднял брови пшеничного цвета, такие же, как и волосы, заметно выгоревшие на солнце. Волосы незнакомца были довольно длинными и почти доставали до воротника рубашки. Когда-то Эмми считала длинные волосы у мужчин привлекательными, но потом встретила Бена с его армейским «ежиком» и с тех пор уже не помнила, что так ее привлекало в длинных волосах. Длинноволосый мужчина, стоявший перед ней, выглядел довольно небрежно.
– Я – Хит Рейнольдс, владелец этого дома. Сегодня я приехал поработать на причале и увидел ваш автомобиль. Я не знал, что дом сдали в аренду.
Эмми моргнула.
– Но это правда. Договор лежит у меня в автомобиле.
Он только отмахнулся.
– Не трудитесь показывать. Моя мама слишком занята продажей книжного магазина и подготовкой к уходу на пенсию. Должно быть, она просто забыла мне сказать.
Эмми уронила руки.
– Значит, Эбигейл – ваша мать.
Он кивнул и засунул руки в задние карманы шорт. Эмми снова была немного раздосадована его небрежностью и подумала, что он выглядел бы гораздо лучше, если бы заправил майку в шорты. Вы плакали во сне. В самом деле? И почему он считает нужным об этом говорить? Ее раздражение и замешательство усилились.
– Тогда эта женщина по имени Лулу – ваша тетя, – не раздумывая, выпалила она.
В уголках его глаз появился намек на улыбку.
– Вообще-то «эта женщина по имени Лулу» – моя двоюродная бабушка. Мой отец – сын ее сестры.
Аналитический ум Эмми попытался систематизировать информацию и разложить все по полочкам.
– Значит, ее сестра должна быть вашей бабушкой. Она тоже до сих пор живет на Фолли-Бич?
Эмми представила еще одну коренастую женщину с внешностью и манерами Лулу и понадеялась, что ответ будет отрицательным.
Он покачал головой:
– Нет. Она погибла в 1989 году во время урагана «Хьюго».
Ответ удивил Эмми.
– Я думала, что накануне ураганов проводят всеобщую эвакуацию.
– Так и есть. Но она не покидала острова сорок пять лет и сказала, что очередной шторм – недостаточная причина для отъезда.
Эмми поежилась, не вполне понимая, почему бабушка ее нового знакомого отказалась уехать.
– Должно быть, родственникам было тяжело оставлять ее здесь.
Он оперся на угольный гриль, выглядевший так, словно им никогда не пользовались.
