Дженни Хан - Всем парням, которых я любила
Как правило, по субботам у нас на завтрак что– нибудь вкусненькое, например, блины или фриттата[17]с мелконарезанным замороженным картофелем и брокколи. Но поскольку Китти с Марго нет, я просто ем хлопья. Не будешь же готовить блины или фриттату только для одного? Папа уже давно проснулся и сейчас стрижет газон. Мне не хочется помогать ему с работой во дворе, поэтому хлопочу по дому и натираю лестницу. Я полностью погружена в уборку: чищу, подметаю и протираю столы, и все это время я беспрестанно думаю о том, как мне выкрутиться из этой истории с Питером К., сохранив крупицу достоинства. Колесики все вращаются и вращаются, но ничего хорошего на ум так и не приходит.
Я складываю белье, когда Китти возвращается домой. Она плюхается животом на кушетку и спрашивает меня:
– Что ты делала вчера вечером?
– Ничего. Просто сидела дома.
– И?
– Перебирала гардероб. – Как унизительно произносить это вслух. Я быстренько меняю тему. – Итак, мама Алисии сделала сладкие блинчики или соленые?
– И то, и другое. Сначала мы ели с ветчиной и сыром, а потом с Нутеллой. А почему мы никогда не покупаем Нутеллу?
– Потому что от фундука у Марго зудит в горле.
– Ну, мы можем купить немного в следующий раз?
– Конечно, – отвечаю я. – Нам просто нужно будет съесть всю баночку, до того как Марго вернется домой.
– Не проблема, – говорит Китти.
– По шкале от одного до десяти, как сильно ты скучаешь по Гоу-Гоу? – спрашиваю я сестру.
Китти задумывается.
– Шесть с половиной, – отвечает она наконец.
– Всего лишь шесть с половиной?!
– Да, я была очень занята, – говорит она, перевернувшись и закидывая ноги в воздух. – У меня совсем не было времени скучать по Марго. Знаешь, если бы ты больше гуляла со своим друзьями, то, возможно, не скучала бы по ней так сильно.
Я кидаю в нее носок, и Китти заливается от смеха. Я щекочу ее, когда заходит папа со стопкой писем.
– Тут кое-что пришло к тебе, Лара Джин, обратно к отправителю, – говорит он, вручая мне конверт.
На нем мой почерк! Я поднимаюсь и выхватываю письмо из его рук. Это мое письмо к Кенни – мальчику из лагеря. Оно вернулось ко мне!
– Кто такой Кенни? – допытывается папа.
– Просто мальчик, с которым я познакомилась в церковном лагере давным-давно, – отвечаю я, на ходу распечатывая конверт.
Дорогой Кенна,
Сегодня последнай день смены и, возможно, последний раз, когда я вижу тебя, потому что мы живем так далеко друг от друга. Помнишь, как на второй день я боялась стрелять из лука, а ты пошутил по поводу мелких рыбешек? Это было так смешно, что я чуть не описалась в штаны…
Я останавливаюсь. Шутка про мелких рыбешек? Почему она показалась мне смешной?
…Я очень скучала по дома, но ты развеселил меня, а мне стало лучше. Думаю, я бы уехала из лагеря раньше, если бы не ты, Кенна. Так что спасибо тебе. Ты также изумительный пловец, а мне нравится твой смех. Хотелось бы, чтобы именно меня ты поцеловал у костра прошлой ночью, а не Блэр Х.
Кенни, береги себя. Желаю тебе хорошего летнего отдыха и хорошей жизни.
С любовью, Лара Джин
Я прижимаю письмо к груди.
Это первое любовное письмо, которое я когда-либо писала. Рада, что оно вернулось ко мне. Хотя, полагаю, было бы не так плохо, если бы Кенни Донати узнал, что тем летом в лагере он помог двум людям – ребенку, который чуть не утонул в озере, и двенадцатилетней Ларе Джин Сонг Кави.
Глава 23
ПО ВЫХОДНЫМ ПАПА ГОТОВИТ КОРЕЙСКУЮ ЕДУ. Она, конечно же, не совсем аутентичная. Папа отправляется на корейский рынок и покупает готовые гарниры и маринованное мясо. Но бывает и так, что он звонит бабушке, узнает рецепт и действительно пытается что-то приготовить. Только в том-то и дело, что пытается. Он так не говорит, но я-то знаю, что он это делает, чтобы мы не потеряли связь с нашей корейской стороной, а еда – единственный известный ему способ, как этому поспособствовать. После смерти мамы отец, бывало, пытался заставить нас общаться с другими корейскими детьми, но такие встречи всегда были неловкими и напряженными.
Разве что я на мгновение увлеклась Эдвардом Кимом. Слава Богу, это увлечение так и не переросло в настоящую влюбленность – а иначе я бы написала и ему письмо, и он тоже бы появился в списке людей, которых я избегаю всеми силами.
Папа приготовил Боссам – блюдо из нарезанной свиной лопатки, завернутой в листья салата. Прошлой ночью он положил все это в рассол из соли и сахара и теперь весь день запекает блюдо в духовке. Мы с Китти постоянно проверяем: так вкусно пахнет!
Когда, наконец, наступает время обеда, папа все красиво раскладывает на столе. Серебряная чаша с только что вымытыми маслянистыми листьями салата с бусинками воды, все еще цепляющимися за поверхность листьев; хрустальная чаша с кимчи, которую он купил в магазине натуральных и органических продуктов; вазочка с пастой из перца; соевый соус с зеленым луком и имбирем.
Папа фотографирует наш обеденный стол.
– Я пошлю фото Марго, – говорит он.
– Сколько сейчас там времени? – спрашиваю я его.
Сегодня такой приятный и уютный день. Почти шесть часов, а я до сих пор еще в своей пижаме. Я обхватываю руками колени, прижав их к себе, сидя на большом обеденном стуле с подлокотниками.
– Одиннадцать. Уверен, она еще не легла, – отвечает папа. – Почему бы тебе не пригласить Джоша? Нам понадобится помощь, чтобы доесть всю эту еду.
– Он наверняка занят, – быстро отвечаю. Я все еще не решила, что скажу ему о Питере и тем более о письме.
– Просто пригласи его. Он любит корейскую еду, – папа перемещает свиную лопатку в центр. – Поторопись, а то Боссам остынет!
Я делаю вид, что набираю сообщение на мобильнике. Чувствую себя чуть-чуть виноватой за ложь, но папа бы понял, если был бы в курсе всех обстоятельств.
– Не понимаю, почему вы, молодежь, пишете эсэмэс, когда могли бы просто позвонить. И получили ответ тотчас, вместо того, чтобы ждать.
– Ты такой старомодный, папочка, – говорю я и смотрю на свой телефон. – Джош не сможет прийти. Давайте просто поедим. Китти!
– Ид-у-у! – кричит Китти сверху.
– Ну, может, он подойдет позже и доест остатки, – произносит папа.
– Папочка, у Джоша теперь своя жизнь. Зачем ему приходить к нам, когда Марго здесь нет? Кроме того, они даже больше не вместе, помнишь?
Папа делает растерянное лицо.
– Что? Не вместе?
Полагаю, Марго все-таки не рассказала ему. Хотя он и сам мог догадаться: Джош не поехал с нами в аэропорт. Как он мог этого не понять? Разве у папы нет глаз и ушей?
– Не вместе. И кстати, Марго сейчас в колледже Шотландии. А меня зовут Лара Джин.
– Хорошо, хорошо. Твой отец бестолковый, – говорит папа. – Понял. Не нужно повторять. – Он почесывает подбородок. – Боже, клянусь, Марго никогда не упоминала о…
Китти врывается в столовую.
– Ням, ням, ням, – она плюхается на стул и протыкает свинину вилкой.
– Китти, сначала нужно помолиться, – напоминает папа, усаживаясь на стул.
Мы молимся перед едой только тогда, когда едим в столовой. А в столовой мы едим, когда папа готовит по-корейски, на День благодарения или на Рождество. Когда мы были маленькими, мама частенько брала нас в церковь, и даже после ее смерти папа пытался продолжить традицию, но по воскресеньям у него бывают смены, и походы в церковь стали еще реже.
– Спасибо, Господи, за пищу, что ты послал нам. Спасибо тебе за моих прекрасных дочерей и, пожалуйста, пригляди за нашей Марго. Во имя Иисуса, Аминь.
– Аминь, – эхом вторим мы.
– Выглядит очень даже, да, девочки? – папа улыбается, перемешивая лист салата со свининой, рисом и кимчи. – Китти, ты же знаешь, как это делается, да? Это вроде маленького тако[18].
Китти кивает и повторяет за ним.
Я же делаю свое собственное тако из салатных листов и чуть не выплевываю его. Свинина очень соленая. Аж до слез. Но я продолжаю жевать, а на другой стороне стола Китти строит мне гримасу, но я бросаю на нее взгляд: «молчи». Папа еще не попробовал; он фотографирует свою тарелку.
– Так вкусно, папочка, – говорю я. – Как в ресторане.
– Спасибо, Лара Джин. Получилось прямо как на картинке. Не могу поверить, насколько красивой и хрустящей выглядит корочка. – Наконец папа откусывает кусочек, затем хмурится. – Для вас не солоновато?
– Не совсем, – отвечаю я.
Он откусывает еще раз.
– А по мне, на вкус очень солено. Китти, как тебе?
Китти запивает водой.
– Нет, вкусно, папочка.
Я тайно посылаю ей большой палец вверх.
– Хм-м, нет, на вкус определенно соленая. – Папа сглатывает. – Я в точности следовал рецепту… Может, я использовал не ту соль для рассола? Лара Джин, попробуй снова.
Я откусываю крошечный кусочек и пытаюсь спрятаться, заслонив лицо листом салата.
– М-м-м.
– Может быть, если бы я отрезал от середины.
