Коллектив авторов - Правдивые истории о чудесах и надежде
Но не мы одни радовались присутствию этого требовательного малыша в доме. Наши родители тоже обожали Тонку и Бисби. И в дальнейшем, когда мы уезжали в отпуск, всегда спорили из-за того, кому сидеть с кошками. Однажды мы оставили котов с родителями на выходные, и Тонка за это время освоил новый навык: он понял, что, если с достаточной силой прыгнуть на дверную ручку, дверь откроется. Поскольку он весил пять с половиной килограммов, ему это легко удавалось.
Как-то вечером мои родители заехали к нам переночевать после поездки в Америку, где во всех отелях им доставались номера с двумя односпальными кроватями. Поднимаясь наверх в спальню, мама пошутила:
– Как же здорово было спать в отдельной кровати! А сегодня опять придется привыкать спать вместе с твоим отцом!
Они ушли. Наутро я спросил, выспались ли они.
Мама смущенно улыбнулась.
– Проснулась среди ночи, – ответила она, – от того, что твой отец храпит. Включила свет, чтобы разбудить его, а оказалось, это не он! Это Тонка храпел на моей подушке!
Я покатился со смеху.
– Бедный папа! Вечно все валят на него.
На этом ночные приключения Тонки не закончились. Бисби, напротив, обожал поваляться с Джошем и со мной перед телевизором или спокойно подремать в уголке, погрузившись в глубокие размышления.
Тонка всю жизнь был домашним котом, но это не мешало ему проказничать. Как-то раз мы уехали в Лиссабон на выходные и поручили приятелю заглядывать иногда к нам, проверять, как кошки, и кормить их. И тут наш друг заявил, что не может найти Тонку! Мы чуть не улетели домой, когда услышали об этом, но билеты стоили так дорого, что пришлось отказаться от этого плана.
Мы точно знали, что окна и двери в доме заперты, поэтому вероятность, что Тонка сбежал, равна нулю. Скорее всего, он спрятался в каком-нибудь укромном месте и уснул там. Это было единственное объяснение.
Однако когда мы приехали домой, его действительно там не было. Бисби дежурил у холодильника – у нас был сдвоенный холодильник с морозильной камерой, как принято в Америке. Мы покормили его и начали искать Тонку.
Я слышал, как Джош зовет Тонку в другой комнате. Судя по голосу, он все сильнее заводился. На кухню он вернулся в слезах.
– Кажется, Тонка вылез через дымоход. Бог знает, где он теперь.
Из нас двоих я был менее эмоциональным и велел ему вздохнуть спокойно. «Давай хорошенько подумаем», – сказал я.
Тем временем Бисби, хотя его уже покормили, так и сидел перед холодильником.
Я проследил за его взглядом и кое-что заметил. Между холодильником и шкафом был небольшой зазор – не больше двадцати сантиметров. Не мог же Тонка…
Я забрался на кухонную столешницу и посветил в дыру фонариком. И точно: из темноты на меня жалобно уставились два глаза!
Это был Тонка. Он умудрился провалиться в дырку и застрял между холодильником и стенкой шкафа. Я позвал Джоша, и тот сразу прибежал. В конце концов нам пришлось снять дверцу холодильника, и мы достали кота.
Очутившись на свободе, Тонка первым делом бросился к лотку. Оказывается, бедняга не ходил в туалет все время, пока сидел в западне!
Странно, что он не издавал ни звука, пока мы его звали. Обычно он не стеснялся, громко мяукал и мурлыкал, но, видимо, Тонка настолько испугался, что потерял дар речи. Зато после того, как он поел и попил, ему уже не терпелось обо всем нам рассказать. Он залезал на нас, мяукал, болтал, напрашивался на объятия и попискивал.
Говорят, у кошки девять жизней, и это происшествие уж точно чуть не стоило ему одной.
В середине декабря – через три месяца после того, как мы забрали кошек из приюта – я полез на чердак и достал несколько коробок, на каждой из которых красовалась надпись «Рождество», и они доверху были набиты шариками, мишурой, гирляндами и прочими украшениями. Тонка и Бисби обрадовались так, будто для них наступили все праздники одновременно. Им непременно хотелось обследовать все коробки и обе елки – настоящую, в гостиной, и искусственную, в комнате отдыха наверху, где мы проводили больше всего времени.
Я пытался нарядить елку, а кошки прыгали вокруг. Оказалось, что наряжать елку с кошками – серьезная задача, которая отняла у меня на несколько часов больше, чем в предыдущие годы. Любой позвякивающий предмет становился мишенью для когтей и лапок. Как два поджарых маленьких боксера, Тонка и Бисби выбрали себе по зеркальному шарику и набросились на них.
В конце концов мне все-таки удалось нарядить обе елки, но на всякий случай мы не разрешали животным приближаться к настоящей, чтобы они не укололись об острые иголки. А вот искусственная елка наверху стала для них новым домом – они восприняли ее, как большой кошачий тренажер. Бисби был поменьше Тонки; он легко и проворно взбирался на дерево, отыскивая местечко поближе к теплым огонькам гирлянды. Почти весь декабрь он проспал на этом дереве.
Тонка не желал оставаться в стороне и делал то же самое. Только вот по пути он сбивал с дерева половину игрушек и раскачивал его из стороны в сторону. Но в итоге все равно устраивался рядом с Бисби. По утрам мне приходилось приводить в порядок его сторону елки, а несколько шариков он разбил.
А вот носки с подарками мы повесили повыше. Я купил их четыре штуки и прикрепил наши инициалы: Т, Б, Д, Н. Мы с Джошем набили носочки Тонки и Бисби игрушками с кошачьей мятой, плюшевыми мышами и лакомствами и повесили вне досягаемости над камином. К Рождеству все было готово.
Первое Рождество с Тонкой и Бисби было волшебным. Мы с Джошем наконец жили в доме своей мечты – пятиэтажном таунхаусе, обустроенном полностью по нашему вкусу. И семья наша стала больше: теперь нас было четверо.
Когда приехали мои родители, подарков под елкой сразу стало больше. Тонке и Бисби досталось их больше, чем нам, вместе взятым. Мы баловали их до невозможности, но ничего не могли с собой поделать.
На Рождество в доме собралась куча родственников, стоял шум и суета. Весь день папа играл с Тонкой и Бисби – первый обожал гоняться за теннисными мячиками, второй до изнеможения мог преследовать мышь на веревочке. По вечерам мы сидели в гостиной, и кошки переходили от одного человека к другому, напрашиваясь, чтобы их погладили и угостили.
На следующий день Джош отправился на кухню готовить, а мама решила познакомиться с кошками поближе. Любопытно, что она всегда утверждала, будто не любит животных – но стоило рядом оказаться кошке или собаке, и их было не разлучить.
К обеду родители просто влюбились в наших котов. И разве могло быть иначе? Тонка и Бисби были красивыми и ласковыми. Они стали героями нашего Рождества и обнюхивали все новое – от шуршащей оберточной бумаги до подарков под елкой. Впервые увидев, как они забираются на елку вздремнуть, мама покатилась со смеху.
А мне тем временем выпала серьезная задача: не подпускать кошек к Джошу, который занимался готовкой. Но, несмотря на все усилия, они умудрялись запрыгнуть на столешницу, и ни один кусочек нельзя было оставить без присмотра. Чтобы как-то их занять, мы вручили им подарки, и тут они, конечно, оживились. Тонка закружился, на седьмом небе от счастья, увидев свою игрушку с кошачьей мятой, а Бисби пришел в восторг от мышки. Он расхаживал по дому, нося ее в зубах, как собака. Прятал, потом находил, перетаскивал с места на место, и так продолжалось все Рождество. В конце концов они оба затащили свои игрушки на елку, устроились на своих местах и уснули. В жизни не видел ничего забавней. В наше первое Рождество я сделал больше сотни фотографий!
После Нового года кошачья тема стала все заметнее на моем рабочем столе – фотографии Тонки и Бисби были и на компьютере, и на телефоне. Кажется, я превращался в завзятого кошатника, но мне было все равно. Впрочем, как и Джошу – хотя тот часто замечал, что, вообще-то, сначала я хотел собаку.
И правда. Но теперь у нас были Тонка и Бисби, и мы не могли представить жизни без них.
Приближалась Пасха, и я готов был придумать любой предлог, лишь бы отсрочить последний важный шаг: нам предстояло выпустить котов на улицу.
Мы установили магнитную кошачью дверцу на дверь в патио, и Джош сказал:
– Ну что же, пора им выйти на улицу.
Я был как на иголках, но понимал, что он прав.
Бисби лишь через два дня понял, как работает кошачья дверца, а Тонке на это понадобилось две недели!
Но в конце концов они оба справились. Им нравилось быть в саду, а наблюдать за ними было одно удовольствие. Тонка и Бисби обнюхали все уголки и быстро сообразили, что в саду на дереве живет их враг. На нашем ясене давным-давно обосновалась белка Сирил (так мы ее прозвали), и теперь смыслом жизни кошек было ее поймать.
Прошло время, и как-то раз у нас ужинали друзья. Наша подруга пошла в туалет на втором этаже, и тут мы услышали ее крик:
– Джош, Найл, смотрите скорее!
Она высунулась из окна. Я встал на ее место и, выглянув, оказался нос к носу с Тонкой. Тот забрался на дерево и теперь сидел на высоте около 10 метров! Видимо, он погнался за Сирил и застрял. Я занервничал, да и Джош, как обычно, ударился в панику. Я решил, что самое безопасное решение – оставить Тонку в покое; пусть утихомирится и спустится.
