Мифы древнего мира - Беккер Карл Фридрих
Персей занял укрепленную позицию на реке Эльпне. Обходным движением Эмилий принудил его оставить эту неприступную позицию и отступить к северу. Персей остановился у Пидны и расположился здесь лагерем. Эмилий последовал за ним. Накануне сражения было лунное затмение, которое привело в ужас как римлян, так и македонян. Римляне стучали всякими металлическими орудиями, чтобы этим шумом снова вызвать лунный свет, и поднимали вверх множество факелов и головней, как будто желали зажечь потухший небесный свет. На следующий день военный трибун Сульпиций Гальба объяснил войску естественные причины этого явления. Эмилий приказал принести в жертву луне одиннадцать молодых быков, а на следующее утро двенадцать волов в жертву Геркулесу. Он не тотчас напал на неприятеля, а сначала дал отдохнуть своим утомленным воинам. Вечером 22 июня 168 года стычка передовых войск, ведших коней на водопой, переросла в решительное сражение при Пидне. Столкновение македонской фаланги с римскими легионами было ужасно. Римляне не могли прорвать плотно сомкнутый лес копий. На флангах римлянам удалось прорвать несколько рядов, здесь римляне сначала привели македонские войска в замешательство, а затем и в совершенное расстройство. По уверению историка Полибия, Персей одним из первых обратился в бегство. Скоро оно сделалось всеобщим, и сражение окончилось полным поражением македонян. Последствия этого поражения были решительны. Эмилий Павел сделался повелителем всей Македонии, так как пришедший в отчаяние Персей не думал больше ни о какой обороне, а бежал со своими сокровищами из Пидны в Пеллу, оттуда в Амфиполь и наконец на священный остров Самофракию, где он искал убежища в храме Кастора и Поллукса. Но все было напрасно. Из-за измены одного критянина, который взялся перевезти его во Фракию к царю Коттису, бегство не удалось, и Персей вынужден был сдаться претору и начальнику флота Октавию. Октавий отвез его вместе с детьми и казной на корабле в Амфиполь, а оттуда отправил в стан Эмилия.
В траурной, темно-серой одежде вступил в римский стан низверженный монарх. Здесь Персея окружила такая огромная толпа любопытных, что он мог пройти в палатку военачальника лишь с помощью ликторов, очистивших ему дорогу.
Приказав находившимся в палатке остальным военачальникам сидеть, консул встал, сделал несколько шагов навстречу входившему царю и протянул ему руку. Тот хотел броситься к ногам консула, но он не допустил этого, ввел царя во внутреннюю часть палатки и усадил напротив собравшегося здесь военного совета. Первый вопрос, с которым Эмилий обратился к царю, был следующий: «Какое оскорбление привело тебя в столь враждебное настроение, что ты решился предпринять против римского народа войну, в которой рисковал потерять все свое царство?» Все с нетерпением ожидали ответа, но так как царь, опустив глаза в землю, молчал и только плакал, то консул продолжал: «Если б ты вступил на престол юношей, то для меня было бы менее удивительно твое незнание, каким могущественным другом и опасным врагом может быть римский народ. Припомни — ты сам был свидетелем всего этого — веденную твоим отцом войну и заключенный затем мир с нами, который мы соблюдали во всех мельчайших подробностях, и скажи нам, чего желал бы ты больше: вести войну или оставаться в мире с теми, чью мощь в военное время и верность во время мира узнал ты по опыту?» Когда Персей ничего не отвечал и на это, консул продолжал: «Но произошло ли это случайно, или вследствие свойственного людям заблуждения, или же в силу обстоятельств, не теряй мужества! Великодушие, проявленное римлянами к столь многим царям и народам в их несчастии, должно внушить тебе не только надежду, но почти положительную уверенность, что тебе нечего опасаться за свою жизнь».
Римляне любили хвастать своим обхождением с побежденными врагами и на деле доказали это, обходясь с Персеем деликатно и сообразно с высоким положением павшего монарха. В тот же день Персей был приглашен консулом к столу, и ему были оказаны все приличествующие его сану почести.
В руки римлян попали неисчислимые сокровища. Бескорыстный полководец не пожелал даже взглянуть на них и велел тотчас отправить все в Рим. Цицерон восхваляет Эмилия именно за то, что он «принес своей семье лишь одно вечное воспоминание о своем имени». Воины же, развращенные потворством прежних начальников и рассчитывающие обогатиться в этой войне, удивлялись строгости, которая не допускала удовлетворить их алчность.
Эмилий, продолжая командовать войсками, был назначен проконсулом Македонии, и к нему были присланы десять представителей из Рима, которые должны были под его наблюдением преобразовать государственное устройство Македонии. Это царство формально пока еще не должно было стать римской провинцией, а под именем «республики» сохранить кажущуюся независимость. Постановление, изданное сенатом по этому случаю, имело целью ввести в заблуждение побежденных и заключало в себе следующие блестящие фразы: «Македония и иллирийцы будут свободны, чтобы весь мир убедился в том, что римляне прибегают к силе оружия не для того, чтобы порабощать свободные народы, но, напротив, освобождать порабощенные народы. И когда они ведут войну с царями, то она оканчивается победой для римлян и свободой для народов». Действительное же намерение римлян — сделать Македонию бессильной и безвредной — обнаружилось в данном ей государственном устройстве. Под тем предлогом, чтобы необузданная толпа не злоупотребляла дарованною ей свободой, Македония была разделена на четыре республики с главными городами Амфиполем, Пеллой, Фессалониками и Пелагонией. Чтобы как можно более изолировать эти государства друг от друга, было поставлено, что жители их не могут заключать между собой браков и входить в какие-либо торговые сношения. Этим республикам не позволено было также содержать войска. Половина земельной подати должна была поступать в пользу римлян. Обо всем этом было объявлено Эмилием Павлом в созванном в Амфиполе собрании представителей от всех городов. Окруженный блеском римского величия, прочел он с высокой трибуны постановление сената. Серебряные и золотые рудники не должны разрабатываться, ввоз соли воспрещается, не дозволяется рубить корабельный лес ни для себя, ни для других. Все военачальники и царские сановники вместе с их взрослыми сыновьями должны быть отправлены в Италию, чтобы предотвратить возможность нарушения мира.
Из Амфиполя Эмилий отправился в Эпир, часть жителей которого перешла на сторону Персея, чтобы примерно наказать эту страну совершенным опустошением. Это ужасное поручение Эмилий исполнил с полным хладнокровием. Он приказал выдать все серебро и золото, расположил по всей стране солдат и в один из заранее назначенных дней приказал совершенно разграбить и разрушить около 70 городов и около 15.000 жителей продал в рабство. На этом страшном примере народы должны были узнать, как наказывает Рим отпадающих союзников. Во всех греческих городах существовала римская партия. Ее представители были злостными доносчиками на своих сограждан, главным образом, на тех, которые находились в близких отношениях с Персеем. По этим доносам в Этолии римскими солдатами было схвачено и казнено 550 знатнейших граждан. В ахейском союзе был известный Калликрат, изменник, пользовавшийся особым благоволением римлян. Он представил список из тысячи имен самых уважаемых и достойных граждан, стоявших во главе союза. На созванном по этому случаю собрании представителей союза римляне потребовали смертной казни всем этим лицам, не называя их даже по именам. Когда же к ним обратились с требованием указать, кого именно они обвиняют, один из римлян сказал: «Всех тех, которые занимали какие-либо должности или служили в войсках». Тогда поднялся почтенный и уважаемый грек по имени Ксенон и сказал: «Я один из бывших стратегов и предводительствовал войсками. Но клянусь, что я никогда ни малейшим обазом не действовал во вред римлянам и готов доказать это здесь же, в собрании, или даже в самом сенате». После этого вся тысяча человек, составлявших цвет греческого народа, и в их числе знаменитый историк Полибий, были в качестве рабов посажены на корабль и в 167 году увезены в Италию. Там они, как государственные пленники, были размещены по разным городам, содержались там в течение 17 лет без всякого расследования их дела и только после того, когда 700 человек погибли от лишений, остальные были отпущены на свободу. В войске Эмилия Павла поднялся ропот за то, что он строго преследовал солдат за грабежи. Этим обстоятельством воспользовались его враги в Риме и хотели запретить ему триумфальное шествие. Однако друзья Эмилия и справедливость самого дела одержали верх, и он совершил свой въезд с таким блеском, который превзошел блеск всех предшествовавших триумфов.
