Флоринда Доннер - Жизнь-в-сновидении
-- Легенды, конечно, рассказывают об истине завуалированно, -- продолжала она. -- Им удалось замаскировать истину потому, что человек убежден, что это просто сказки. Легенды о людях, превратившихся в птиц или ангелов, -- вот примеры такой замаскированной истины, и они могут казаться фантазиями или заблуждениями первобытного или больного разума.
Поэтому задачей магов на протяжении тысячелетий было создание новых легенд и раскрытие замаскированной истины в старых легендах.
Здесь на сцену выходят сновидящие. Женщинам лучше удается сновидеть. У них есть способность отказаться от себя, способность позволить всему случаться.
Женщина, обучавшая меня сновидениям, могла удерживать двести сновидений.
Эсперанса внимательно посмотрела на меня, как бы оценивая мою реакцию. Я совсем остолбенела, ибо совершенно не понимала, о чем она говорит. Она объяснила, что удерживать сновидение означает, что человек может сновидеть нечто конкретное о самом себе и может войти в это сновидение, когда захочет. Ее наставница, как утверждала она, могла войти по желанию в двести отдельных видений себя самой.
-- Женщины -- бесподобные сновидящие, -- уверяла меня Эсперанса. -- Женщины очень практичны. Чтобы удерживать сновидение, нужно быть очень практичным, поскольку сновидение должно содержать практические аспекты снов человека. Любимым сновидением моей наставницы было то, в котором она сновидела себя как сокола. Еще одним было сновидение совы. Поэтому, в зависимости от времени суток, она могли быть одним из них, и поскольку она сновидела-наяву, он, на самом деле полностью и была соколом или совой.
В ее голосе и ее глазах было столько искренности и убеждения, что я оказалась полностью во власти ее чар. Ни на секунду я не сомневалась в ее словах. В ту минуту ничто из того, о чем она говорила, не казалось мне необычным.
Затем она пояснила мне, что для того, чтобы достичь сновидений такого рода, женщина должна следовать железной дисциплине. Она наклонилась ко мне и конфиденциально, как бы не желая того, чтобы ее услышали другие, сказала:
-- Железной дисциплиной я называю не тщательное соблюдение любого рода распорядка, как раз наоборот, это означает, что женщины .должны разрушить любой распорядок, которого от них ожидают.
-- Так они поступают в юности, -- подчеркнула она. -- И что самое важное -- в силу своей девственности, не прибегая к силе. Часто, когда женщина уже достаточно стара, чтобы продолжать оставаться женщиной, она считает, что пришло время заняться мирскими или ино-мирскими мыслями и действиями. Как бы мало она ни хотела и насколько бы ни было малым то, во что она хотела бы поверить, ей ничего так и не удастся достичь.
Она мягко похлопала меня по животу, словно играла на барабане.
-- Тайна силы женщины в ее матке.
Эсперанса утвердительно кивнула, словно на самом деле услышала тот глупый вопрос, который появился у меня в голове:
-- В ее матке?
-- Женщина, -- продолжала она, -- должна начать с того, чтобы сжечь свою матрицу. Она не может служить плодоносящей почвой, ожидающей оплодотворения мужчиной, повинуясь повелению Бога.
Она посмотрела на меня пристально, улыбнулась и спросила:
-- Ты, случайно, не религиозна?
Я покачала головой. Говорить я не могла. Мое горло настолько сжалось, что я едва могла дышать. Я оцепенела от страха и удивления, но не столько от ее слов, сколько от перемен в ее лице. Спроси меня, и я не могла бы ответить, когда именно это началось, но внезапно ее лицо стало молодым и сияющим; внутри нее как бы вспыхнула внутренняя жизнь.
-- Прекрасно! -- воскликнула Эсперанса. -- Значит, тебе не придется бороться с верованиями, -- подчеркнула она. -- Их победить очень трудно. Меня воспитывал правоверный католик. Я чуть не умерла, когда мне пришлось изменять свое отношение к религии.
Она вздохнула. Ее голос, некоторое время звучавший печально, снова стал нежным, когда она добавила:
-- Но это несравнимо с той битвой, в которую мне пришлось вступить до того, как я стала настоящей сновидящей.
Тяжело дыша, я терпеливо ожидала, пока очень приятное ощущение, подобное слабому электрическому току, не разольется по всему моему телу. Я уже предвкушала рассказ об ужасном сражении с наводящими ужас созданиями. Мне едва удалось скрыть свое разочарование, когда она сказала, что ей пришлось вступить в битву с самой собой.
-- Чтобы стать сновидящей, я должна была покорить себя (а также эго (англ. -- self) (прим. перев.)), -- пояснила Эсперанса. -- Вроде пустяк, но нет ничего тяжелее этого. Мы, женщины, самые несчастные пленники своего "я". Это "я"-- наша тюрьма. Наша тюрьма создана из команд и ожиданий, которые обрушиваются на нас с самого момента рождения. Если родился первенец, и это мальчик, тогда это праздник. Но если же это девочка, тогда пожимают плечами и говорят: "Все нормально. Я все же буду любить ее и сделаю для нее все".
Из уважения к этой старой женщине я не могла смеяться громко. Никогда я не слышала ничего подобного. Я считала себя независимой, но в свете того, что говорила Эсперанса, я была ничем не лучше остальных женщин. Вопреки своему обычному способу реагирования на такого рода идеи, я была с ней согласна. Я всегда осознавала, что предварительным условием того, что я женщина, является то, что я зависима. Мне всегда говорили, что женщине очень повезло, если ее настолько желает мужчина, что ради нее будет делать многое. Мне говорили, что для меня как для женщины унизительно самой делать что-то, что мне и так могут дать. В меня вбили, что место женщины дома, рядом с мужем и детьми.
-- Как и тебя, меня воспитывал авторитарный, хотя и снисходительный отец, -- продолжала Эсперанса. -- Как и ты, я считала себя свободной. Для меня понять путь магов -- что свобода не означает быть самой собой -- было равносильно тому, чтобы убить себя. Быть собой для меня означало утверждать себя как женщину. И осуществление этого занимало все мое время, мои усилия и энергию.
Маги, наоборот, понимали свободу как способность совершать невозможное, неожиданное -- сновидеть сновидение, не имеющее основания, реальности в повседневной жизни. -- Ее голос снова превратился в шепот, и она добавила: -- Знание магов -- это то, что волнующе и ново. Вообразить, что женщине нужно изменить себя и стать сновидящей.
Эсперанса сказала, что если бы ей не удалось победить себя, то это вернуло бы ее к жизни обычной женщины, той жизни, которую уготовили для нее родители. Жизни, состоящей из поражений и унижений. Жизни, лишенной тайны. Жизни, предопределенной привычкой и традицией.
Эсперанса ущипнула меня за руку. От боли я вскрикнула.
-- Тебе следует слушать более внимательно, -- заметила она.
-- Да, конечно, -- промямлила я виновато, поглаживая руку. Я была уверена, что никто не заметит ослабления моего интереса.
-- Тебя не могут заманить или соблазнить войти в мир магов, -- предупредила она меня. -- Ты должна выбрать это, осознавая то, что тебя ожидает.
Перемены в собственном настроении поразили меня, ибо они были совершенно иррациональны. Мне следовало бы испугаться. Но я сохраняла спокойствие, словно это была самая естественная вещь в мире.
-- Тайна женщины в ее матке, -- сказала Эсперанса и снова похлопала меня по животу.
Она сказала, что женщины сновидят с помощью матки, или даже скорее -- из матки. Сам факт, что у них есть матка, делает их совершенными сновидящими.
До того, как я успела додумать до конца вопрос, почему же матка так важна, Эсперанса ответила.
-- Матка -- это центр нашей творческой энергии, -пояснила она. -- Даже если в мире не останется ни одного мужчины, женщины смогут продолжать воспроизведение рода. Но тогда мир будут населять только женщины.
Она добавила, что женщины могут размножаться однополо, но воспроизводить только себе подобных.
Меня искренне удивил именно этот пласт информации. Я не могла удержаться и прервала Эсперансу, рассказав ей, что я читала о партеногенезе и несексуальном размножении биологических видов.
Она пожала плечами и продолжила свое объяснение.
-- Женщины, обладая способностью и органами для продолжения жизни, также обладают и способностью порождения сновидений, используя те же самые органы, -- сказала она.
Увидев в моих глазах сомнение, она предупредила меня:
-- Не беспокой себя сомнениями о том, как это происходит. Объяснение очень простое, но именно поэтому его очень трудно понять. Я не могу ответить на все твои вопросы. Чисто по-женски я и действую. Я сновижу и оставляю объяснение мужчинам.
Эсперанса рассказала мне, что сначала маги, о которых она мне рассказывала, передавали свои знания своим биологическим наследникам или людям, которых они сами выбирали. Но это привело к катастрофическим результатам. Вместо того, чтобы развить знание, эти новые маги, выбранные ими в качестве фаворитов, стали в говорильне возвеличивать самих себя. В конце концов, почти все они были уничтожены, и это чуть было не уничтожило их знание. Те немногие маги, которые остались, решили, что больше не следует передавать свое знание биологическим наследникам или своим избранникам. Необходимо доверять его тому, кого избрала безличная сила, которую они назвали духом.
