Розмэри Сатклифф - Меч на закате
За нашей спиной послышались тихие шаги, и я, подняв глаза, увидел Гэнхумару, которая шла к нам по галерее с веретеном и ручной прялкой. Я подвинулся, чтобы освободить ей место на ступеньке, но она с улыбкой покачала головой и прислонилась к облупившейся штукатурке колонны, глядя на нас сверху вниз.
Бедуир уронил руку со струн арфы; нехитрая приплясывающая мелодия умолкла, и Гэнхумара быстро сказала:
== Нет-нет, продолжай играть; меня выманила сюда песня арфы.
И он слегка поклонился ей и подхватил мотив с того места, на котором его бросил. И пока он играл, у меня было время посмотреть на Гэнхумару так, как я почти не успевал смотреть на нее с тех пор, как вернулся домой. На ней было платье из какого-то мягкого красновато-коричневого материала, чуть поблекшее, как блекнет земля от солнца и дождя, и мне внезапно показалось, что в ней появилась какая-то новая мягкость, спелость урожая. Я искал ту женщину, у которой мои поцелуи вызвали то одно мгновение страстного ответа == под дождем, рядом с серым стоячим камнем, == и не мог найти ее, но знал, что она была частью этой другой женщины и не была потеряна, как зеленый побег не теряется в золотом зерне. В ней было более теплое спокойствие, завершенность и удовлетворение, как в хлебном поле, готовом к жатве. "Королева Плодородия, == подумал я. == Она похожа на Королеву Плодородия", == и отогнал эти мысли прочь из-за льнущего к ним привкуса жертвенности. Я спрашивал себя, не может ли быть так, чтобы она... нет, не забыла Малышку, но, возможно, вспоминала ее с меньшей болью.
Простенькая журчащая мелодия, которая была то рекой, то оляпкой, разлилась последней бегучей фразой и умолкла. И в тишине Гэнхумара неожиданно рассмеялась, и ее лицо со странно потемневшими глазами залилось от шеи до корней волос яркой краской.
== Артос, почему ты так на меня смотришь? Словно ты никогда не видел меня раньше?
== Правда? Прости. Но я в первый раз смотрю на королеву.
== Королеву, == медленно и осторожно сказала она, словно пробуя на языке незнакомое слово.
И Бедуир тоже рассмеялся, глядя на нее сощуренными против света заходящего солнца глазами, и ударил по вздрогнувшим струнам, извлекая из них короткую торжествующую трель.
== Ха! Теперь, когда цезарь дома, люди затрубят в твою честь в трубы, и откроют сундуки с сокровищами, и достанут из них синие, пурпурные и золотые шелка, что рвутся, как увядшие листья, и королевские драгоценности, затянутые паутиной; но пока вот тебе фанфары в честь королевы, которые, по меньшей мере, до сих пор еще никому не служили гирляндой.
== Не слушай его, == в меня тоже словно вселился этот дух тихого, спокойного смеха. == Все это давным-давно унесли Рыжий Лис и его племя. Для тебя не будет пыльных шелков и тяжести драгоценностей умершей женщины, мой свет... Если бы я был Владыкой Восточной империи, == должно быть, эту мысль подсказало мне воспоминание о какой-нибудь картине, мерцающей за церковным алтарем, == у тебя была бы корона из завивающихся, переплетающихся золотых стебельков и листьев == как у песчаной розы, только без шипов == и в каждом изгибе висел бы хрустальный колокольчик, который звенел бы на ходу.
== Бедуир говорил мне, что единственным венцом, который послужил для твоей коронации, милорд, был венок из дубовых листьев. Тогда короны из золотых стеблей ржи == если только я получу ее от моего повелителя == будет вполне достаточно для моего величества. С этим и твоими фанфарами, Бедуир, я не буду страдать без драгоценностей какой-то умершей королевы.
Я почувствовал внезапный прилив тепла и, протянув руку, обнял ее за колени == они были ко мне ближе всего.
== О Гэнхумара, как хорошо быть снова дома, с тобой.
Странно, но я гораздо меньше стеснялся прикасаться к этой новой Гэнхумаре, чем к той, старой.
Я смутно надеялся, что она ответит: "Так хорошо, что ты снова дома, со мной", но она сказала только:
== Правда, дорогой?
И я почувствовал, как она коротко вздрогнула под тяжелыми складками своего платья. Потом она нагнулась и провела по моей щеке ладонью, и я позволил себе поверить, что все, чего она не сказала словами, она выразила этим кратким прикосновением.
Бедуир укладывал свою драгоценную арфу в чехол и накидывал лямку на плечо, и что-то в его движениях напомнило мне путника, поднимающего свой пыльный узелок, чтобы снова отправиться в дорогу. И я без всякой задней мысли сказал:
== Ты похож на человека, который собирается в путь.
Он рассмеялся.
== Правда? Но если так, то он будет недолгим. Мне думается, что завтра я вновь переберусь в свою старую комнату.
Я резко выпрямился и отпустил Гэнхумару.
== Ты ведь это не серьезно?
== Серьезно.
== Бедуир, ты еще недостаточно окреп, чтобы возвращаться в эту свою конуру.
== Ты недооцениваешь заботливый уход леди Гэнхумары. Я уже почти здоров.
== Почти! И какое же зло причинил я тебе или ты мне, что ты убегаешь, как курица, которой в зад дует ветер, стоило мне вернуться домой с военной тропы? Гэнхумара, сердце моего сердца, скажи же ему, что он не может уйти.
Мне показалось, что на нее упала тень, но это просто заходящее солнце скользнуло за разрушенную колонну. Гэнхумара спокойно сказала:
== Бедуир знает, что здесь его дом и что здесь ему рады, сколько бы он ни пожелал остаться, и что здесь его будут ждать, когда бы он ни решил вернуться. И что он волен приходить и уходить, как ему вздумается.
Бедуир что-то делал с ремешком от чехла у себя на плече. Его пальцы застыли на пряжке, и он поднял глаза, чуть заметно усмехаясь над темными глубинами своей души.
== я только что подумал, что во всем этом мы забываем о Пурпуре. Люди могут сказать, что это неразумно и даже опасно == уходить, когда император говорит: "Останься".
== Если бы император приказал тебе остаться, ты повиновался бы? == спросил я.
== Я обязан подчиняться августейшему повелению.
Мы долго смотрели друг на друга, глаза в глаза и уже без смеха. Потом я сказал:
== Твой брат по оружию просит, чтобы ты уходил куда хочешь и когда хочешь и возвращался по своей воле.
Мы чувствовали, все трое, что хрупкое удовлетворение нескольких прошедших мгновений покинуло нас, и, думаю, попытались вернуть его сознательным усилием воли. Бедуир говорил, что немного погодя он, может быть, съездит еще раз взглянуть на ферму, которую я ему подарил, а Гэнхумара спрашивала, что она из себя представляет.
== Горное пастбище и конский выгон в нагорьях, == ответил он, == три поля и кучка торфяных хижин. Я не видел ее летом, но в феврале в лесах над домом должны быть подснежники. Поэтому ее и называют Коэд Гуин.
Только вот почему-то на этот раз я не мог проникнуть в то, что эти двое перебрасывали друг другу, словно разноцветный мяч. И внезапно мне показалось, что Гэнхумара решила оставить игру. Она слегка вздрогнула.
== Солнце село, и вот уже становится холодно. Давайте пойдем к огню.
Так что этот короткий час, в котором было нечто от тишины и покоя святилища, закончился, и несколько мгновений спустя я стоял вместе с Гэнхумарой на галерее, оглядываясь поверх невысокой стенки на то, как Бедуир, все еще слегка неуверенно, прокладывает себе путь через двор, направляясь к себе в комнату, чтобы собраться на ужин.
== Гэнхумара, ты, что, считаешь, что ему уже пора уходить?
Она тоже смотрела на удаляющуюся фигуру и теперь, едва заметно вздрогнув, повернулась ко мне. В доме уже сгустился сумрак == хотя со двора еще не ушло солнце == и некоторое время назад Нисса принесла в атриум свечи; и падающий из открытой двери свет мягко золотил лицо Гэнхумары, на котором серые сумерки углубили пятна теней.
== Да, я думаю, что пора, == сказала она и, взяв мою руку, повела меня в атриум.
Несколько дней спустя мне пришлось пройти через еще одну, более церемонную коронацию в базилике, но для меня это была всего лишь пустая оболочка той, настоящей, которая произошла в ночь после Бадона; и сейчас я почти ничего не помню о ней, если не считать неясных, расплывчатых золотых и разноцветных пятен, и серой стали ничем не прикрытых кольчуг, и блестящих и холодных, как у чайки, глаз епископа Дубриция, возлагающего золотой обруч на мою голову. И того мгновения, когда я надел на руку огромный драконий браслет Амброзия и осознал, что нахожусь там, где он хотел бы меня видеть.
Жизнь изменилась, повернувшись новой стороной, и я, который некогда был военачальником, а теперь стал Верховным королем (коронованным как цезарь, но Верховным королем во всем, кроме титула), чувствовал себя чем-то вроде чужака в чужой земле, постигая, как мог, в парадных залах и в Комнате Совета, где Амброзий прошлой зимой сводил себя работой в могилу, науку управлять королевством. Но мне помогала Гэнхумара, сидящая рядом со мной на большом королевином троне, который в течение стольких лет пустовал, запертый в кладовой. Правду сказать, той зимой она была ближе ко мне, чем когда-либо с тех пор, как умерла Хайлин. Бедуир же, напротив, словно отдалился от меня.
