Дураков нет - Руссо Ричард

– Да, – ответил Руб.

– Сын.

– Что? – буркнул Питер, играть в эти игры у него не было настроения.

– Я хочу, чтобы ты сидел где сидишь, – сказал Салли. – Не вставай с этого чертова табурета. Это приказ.

Питер неохотно улыбнулся:

– Будет сделано.

Салли вновь повернулся к Рубу.

– Ну вот, – сказал он, – теперь доволен?

Руб не был доволен, но догадался смолчать. К счастью, к ним подошла Бёрди, чтобы принять заказ.

– У нас новое блюдо, – сообщила она. – Острые крылышки буффало [45].

– Вот не знал, что у буйволов есть крылышки, – вставил Питер, ему явно нравилась то ли Бёрди, то ли ее лестное мнение о нем.

Руб нахмурился, недобро глянул на Питера:

– У буйволов нет крылышек. – И покосился на Салли в ожидании поддержки.

– Тебе звонили два раза, – сказала Бёрди. – Твоя бывшая и миссис Робак.

– Окей, – неуверенно ответил Салли и поискал в кармане мелочь. – Что твоей матери от меня надо?

– Понятия не имею, – сказал Питер – неискренне, как показалось Салли.

Он нашел два четвертака.

– Наверное, она хочет мне сообщить, что дед из меня так себе, – решил Салли. – Ничего, если я скажу, что ты мне уже на это указал?

– Может, хотя бы сделаешь заказ, а потом побежишь звонить? – предложила Бёрди.

– Гамбургер, – ответил Салли.

– Не хочешь попробовать наши крылышки?

– Окей, делай как знаешь, – ответил Салли.

– Не злись. Я просто спросила.

– Чизбургер, – произнес Руб, когда Бёрди посмотрела на него.

– Попробуй крылышки, – посоветовал Салли.

– Ладно, – сказал Руб.

– А тебе что, красавчик? – Бёрди повернулась к Питеру.

– Гамбургер. И картошку.

– Не напрягайся, – сказал Салли Бёрди, направившись к таксофону. – Принеси нам три порции крыльев.

Предугадать, сколько времени займут звонки, было невозможно, поэтому Салли взял с собой табурет и поставил у таксофона. Ему нужно было сделать два звонка. Один самой красивой женщине в Бате (вполне возможно, она звонила, чтобы позвать его к себе) и один бывшей жене – та наверняка звонила, чтобы дать ему очередной нагоняй. Кому же звонить первой?

– Привет, куколка, – сказал Салли, когда Тоби Робак взяла трубку. – Твой непутевый муж здесь же, в “Лошади”.

Клайв-младший и его спутница ушли. Карл подсел за столик к местным бизнесменам и наверняка сейчас рассказывал им, какой поц Клайв-младший.

– Он только-только сделал заказ. Пять минут – и я у тебя.

– По телефону ты смелый, – ответила Тоби. Удивительно, как она всегда догадывается, когда он блефует. И Салли вдруг понял, что действительно блефовал. – Да и не успеешь ты за пять минут, – продолжила Тоби. – Ты по лестнице поднимаешься и того дольше.

– Спорим, я приеду в два раза быстрее, если будет веская причина, – сказал Салли. Тоби права. По телефону он действительно смелый. – Кстати, я слышал, ты залетела, что за черт, неужели правда?

– Еще какая, – согласилась Тоби Робак. – Значит, он по-прежнему ходит, выпятив грудь колесом, и громко кукарекает?

– Как бентамский петушок.

– Все равно ты его любишь.

– Не-а, – возразил Салли. – Это ты его любишь.

– Ладно, – отрезала Тоби Робак (судя по голосу, ей надоело болтать). – Вот что я узнала о доме.

– О каком доме?

– О твоем доме, Салли. Сосредоточься. Мы сменили тему.

Салли вспомнил, что Карл попросил кого-то навести справки о доме на Баудон-стрит, и поймал себя на том, что даже, сам того не желая, на что-то надеется.

– Формально, – продолжала Тоби, – дом пока еще твой.

– Формально, – повторил Салли, слово ему не понравилось.

– Период, когда ты можешь погасить долги, еще не закончился. Но месяц с лишним уже прошел. Наверняка ты получил извещение.

– Наверняка получил, – согласился Салли.

Тоби Робак его ответ не заинтересовал.

– Это значит, что некто заключил договор на покупку дома по цене налоговой задолженности. Но если ты до первого февраля ее оплатишь, недвижимость вернется к тебе.

– А кто его купил?

– Этого я не знаю. Покупатели не обязаны сообщать свои данные.

Салли задумался.

– Кто бы его ни купил, – сказал он чуть погодя, – его ждет большой сюрприз, потому что я только что продал паркет твоему мужу.

– Гм.

– Хотел бы я знать, кому мог понадобиться этот дом, – продолжал Салли и вдруг сообразил, что земля, граничащая с территорией “Сан-Суси”, могла понадобиться владельцам гостиницы. Может, они решили скупить все участки в северной части городка и навести там порядок. Отсюда логичный вопрос: насколько сильно она им понадобилась?

– И какая там задолженность по налогам?

– Ты готов?

– Почему нет, – ответил Салли, прикинув, что речь идет тысячах о пяти долларов.

– Десять с лишним тысяч.

– Шутишь.

– Увы.

Салли глубоко вздохнул. Получается, дело уладилось само собой.

– Дороговато за дом без пола, – сказал он. – Я так понимаю, ты вряд ли мне одолжишь такие деньги?

Этот вопрос позабавил Тоби Робак.

– Ах, Салли, – со вздохом сказала она на прощанье, – какой ты смешной.

Вера взяла трубку после первого же гудка.

– Привет, – произнес Салли, не потрудившись представиться.

С Верой он предпочитал исходить из предположения, что она узнает его голос, даже если они год не общались. Он считал, что уж это-то ему точно положено, учитывая, что они были женаты и успели родить сына. Салли был убежден, что любая женщина, на которой ты был женат, должна тебе хотя бы такую малость, тем более что ты больше ничего и не просишь.

– Что у тебя случилось?

– Кто это?

Салли так и подмывало ответить ей тем же вопросом. Ведь трубку наверняка взяла Вера (если, конечно, он не ошибся номером), но голос был не похож, намного ниже. Такое ощущение, что женщина, ответившая на звонок, проспала два дня кряду и только проснулась.

– Вера?

– А, – сказала она.

– В смысле – “а”? – спросил Салли, уже раздражаясь. – Мне передали, что ты звонила.

– Чтобы сказать, что ты выиграл.

– Что выиграл? – опешил Салли, но Вера уже положила трубку.

Салли посмотрел на телефон, повесил трубку и направился к стойке, где Руб с Питером ели куриные крылья. Ни тот ни другой на него не взглянули, Салли вернулся к таксофону и снова набрал Верин номер. На этот раз она взяла трубку гудке на двадцатом.

– Что происходит, черт побери? – спросил Салли. – Не смей бросать трубку. А то я через пару минут сам к тебе заявлюсь. И не надейся, что Ральф меня выгонит, потому что он этого делать не станет.

– Я не питаю иллюзий, будто муж хоть раз в жизни заступится за меня. – В голосе Веры сквозила жалость к себе. – Тем более что его даже нет дома.

– Я его понимаю, – сказал Салли, не подумав, – впрочем, он и подумав сказал бы то же самое. На том конце повисло долгое молчание, и Салли добавил: – Так в чем дело, Вера? Ты не стала бы звонить, если бы не хотела со мной поделиться.

– Просто… – выдавила наконец Вера, голос ее смягчился, – я… так старалась… – Она всхлипнула.

Слезы бывшей жены не вызвали у Салли никакого сочувствия, он прекрасно помнил Верину склонность драматизировать. У Веры в любой ситуации, серьезной или не очень, всегда наготове истерика.

– А ты вообще не старался, – продолжала она, – и он выбрал тебя.

– Так мы о Питере, что ли? – наконец догадался Салли. Он был уверен, что речь пойдет об Уилле, и не сразу переключился.

– Ты выиграл, – повторила Вера, – но твой выигрыш ничего не стоит.

– Да ну тебя к черту, – ответил Салли, уже готовый бросить трубку.

– Пусть он тебе расскажет о своей бесстыжей шлюхе из Моргантауна.

– Питер мне ничего не рассказывает, – заверил Салли.

– Расскажет, – сказала Вера. – Вы два сапога пара. А меня он презирает.

– Ты не в своем уме.

Снова молчание. Видимо, грядет очередная истерика. А может, и что-то еще.