Путь служанки - Мо Чжоу
Хайланьча удивленно заморгал:
– Ваше величество, от вас ничего не утаишь. Обманывать вас я не посмею, но это его личное дело, поэтому лучше будет расспросить самого Фухэна.
– Правда? – Изначально Хунли задал этот вопрос в шутку и даже подумать не мог, что попадет прямо в точку. Ответ Хайланьча был практически признанием, и Хунли тут же оживился: – Как вернется, пусть сразу же придет ко мне!
Фухэн, будучи начальником смены караула, не мог оставлять свой пост надолго, а потому вскоре вернулся в павильон Янсинь. Он удивленно вскинул брови, увидев, как Хайланьча настойчиво подмигивает ему:
– Твои глаза судорогой свело?
– Хе-хе, братишка, – похлопал его по плечу Хайланьча. – Ты должен как следует отблагодарить меня. Я тебя сегодня крупно выручил.
Фухэн непонимающе посмотрел на него и только было собрался поинтересоваться, о чем речь, как услышал голос Ли Юя:
– Стражник Фуча!
Его вызвал император. Свирепо зыркнув на Хайланьча, он вошел в кабинет.
Воздух был пропитан запахом туши, на столе лежали ожидавшие своей очереди доклады. Хунли изучал один из них, массируя висок:
– Цензор Шэнь Шифэн наведался к главе ведомства исполнения наказаний Лайбао. Говорит, что честности у него в избытке, а вот опыта маловато, и он не сможет дальше занимать должность в ведомстве исполнения наказаний. Что думаешь, Фухэн?
Фухэн решил, что Хунли собрался обсудить с ним дела государства, поэтому сразу же принял серьезный вид и, слегка поразмыслив, ответил:
– Когда Лайбао служил в ведомстве работ, то прилежно исполнял свои обязанности, о нем хорошо отзывались. Пока он не слишком хорошо знаком с делами нового ведомства, но с его усердием в работе обязательно добьется успеха – это лишь вопрос времени. Полагаю, ему можно дать шанс.
– Что за дерзость! – неожиданно рявкнул Хунли, стукнув кулаком по столу. – Заступаешься за другого из личных побуждений! Воистину непростительно!
Фухэн хоть ничего и не понял, но поспешил встать на одно колено:
– Ваше величество, я не понимаю, что за личные интересы, о которых вы толкуете.
– Пф-фх!
Фухэн обомлел и, подняв голову, увидел, что Хунли смеется от всей души. Фухэн почувствовал, что силы вмиг покинули его:
– Ваше величество…
– Ладно-ладно, давай вставай, – махнул рукой Хунли, сдаваясь первым. – Не нужно передо мной важничать. Я тебя прекрасно знаю, не нравилась бы – не ходил бы туда так часто. Среди личных служанок императрицы Эрцин отличается мягкостью нрава, Минъюй чересчур суетливая, а про третью в двух словах и не расскажешь! Ты наверняка выбрал Эрцин. Я все понимаю, не волнуйся, я повышу статус ее семьи, чтобы не посрамить твой род…
Молодой человек все еще не понимал намерений императора, а потому не посмел встать:
– Ваше величество, вы ошибаетесь! Я не питаю никакой привязанности к Эрцин. Я заступался за Лайбао только потому, что он может оказаться полезным.
Оказалось, что Лайбао и был отцом Эрцин, а ее дед был главой ведомства исполнения наказаний и советником, а также самым уважаемым придворным кланов трех знамен – желтого, белого и окаймленного желтого. Но придворный – все равно слуга, а слуга остается слугой. Как бы высоко он ни взлетел, при встрече с представителем знаменного клана приходилось со всеми почестями приветствовать его с низким поклоном. Поэтому самой большой мечтой семьи Эрцин было повышение статуса.
Хунли неправильно понял Фухэна и с улыбкой сказал:
– Ну, раз не Эрцин, тогда… неужели Минъюй? По сравнению с Эрцин она немного…
– Нет же! – категорично отрезал Фуча.
«Раз это не Эрцин и Минъюй, тогда остается только…»
Хунли уставился на него, улыбка постепенно сходила с его лица:
– Только не говори мне, что тебе приглянулась Вэй Инло.
– Я не посмею обманывать ваше величество! – Хотя и так все было ясно, Фухэн все же подтвердил его слова: – Это Вэй Инло!
Внезапно Хунли бросил тушечницу в сторону Фухэна. Она пролетела совсем близко и едва не задела его висок. Брызги разлетелись во все стороны, пачкая красивое лицо юноши, но Фухэн не посмел их стереть, а все так же продолжал стоять, склонив голову:
– Я всем сердцем люблю барышню Инло. Прошу ваше величество благословить этот брак!
Его почтительность и покорность лишь нагнетали гнев Хунли.
– Я понял! – Хунли стукнул кулаком по столу, поднялся и стремительно подошел к Фухэну. – Эта женщина стремится к роскоши, таит в себе недобрые помыслы. Она нарочно воспользовалась тем, что ты часто посещаешь императрицу, и соблазнила тебя!
Фухэн лишь покачал головой, защищая Вэй Инло:
– Я честно признался Вэй Инло в своих чувствах, но она не ответила на них. И ни разу не перешла границы дозволенного. Ваше величество, если вы хотите кого-то наказать, то накажите меня, она совершенно ни при чем!
– Совершенно ни при чем? – Хунли даже рассмеялся от гнева. – С твоим характером тебе подходит скромная и порядочная девушка из благородной семьи. Вэй Инло не только из семьи прислуги, но еще и сама слишком наглая и безрассудная! Фуча Фухэн! Тебе следует жениться на благородной девушке. Если я пожалую тебе такую взбалмошную девицу, то просто разрушу твою жизнь! Запомни, ты можешь выбрать любую девушку из благородных семей восьми знамен нашей Великой Цин. Любую! Я охотно благословлю ваш брак. Но только не Вэй Инло!
Хунли упрямо гнул свою линию, но и Фухэн был не из тех, кого легко переубедить. Их разговор окончился ничем.
У Хунли и так не было особого желания заниматься государственными делами, а после разговора с шурином он вообще не мог смотреть на все эти бумаги. Он махнул рукой, и все доклады тотчас же оказались на полу.
– Ваше величество, смилуйтесь! – спешно опустился на колени Ли Юй и принялся собирать документы.
– Отправляемся во дворец Чанчунь, – резко поднялся Хунли. Его губы тронула холодная усмешка. – Смотри же, Фухэн! Я покажу тебе истинное лицо этой женщины!
В опочивальне дворца Чанчунь горели благовония, их аромат достигал белоснежного полога. Ее величество мирно спала, ее дыхание было спокойным и размеренным.
На самом краю кровати сидела Эрцин и обмахивала свою госпожу веером из тончайшего шелка. Девушка была поглощена собственными мыслями. Душой она унеслась домой, к родителям, братьям и сестрам, которые возлагали на нее большие надежды и всё наставляли:
«Эрцин, как представится возможность, ни за что не упусти ее. Обязательно стань наложницей императора. Тогда не только ты обретешь богатство и могущество, но и твоя семья сможет возвыситься. Твоя слава преумножит славу предков, это дело всей жизни».
Эрцин так задумалась, что не заметила, как в комнате оказался кто-то еще, и когда на плечо ей легла чужая рука, она сильно вздрогнула.
– Тише, – сказал Хунли. Голос его был низкий, с легкой хрипотцой, полный обаяния взрослого мужчины, – не разбуди императрицу.
– Слушаюсь, – шепотом ответила Эрцин.
Хунли еще какое-то время смотрел на спящую жену, а затем развернулся и вышел. Эрцин немного поколебалась, но все же передала веер младшей служанке, дав ей знак продолжать, а сама поспешила за императором.
Хунли, покинув опочивальню, остановился и огляделся по сторонам, сам не понимая, кого он хотел найти.
К счастью, мимо пробегала младшая служанка, которая несла поднос с чаем. Эрцин тут же спохватилась, забрала поднос и, оказавшись перед Хунли, мягко предложила ему:
– Ваше величество, прошу вас, выпейте чаю.
Хунли ощутил легкую жажду: все-таки он пришел сюда в такой спешке. Только он протянул руку, чтобы взять чашку, как Эрцин испуганно закричала, чашка опрокинулась, и половина ее содержимого выплеснулась на одежду Хунли.
