Оксана Стадник - Теперь ваше имя должно начинаться на "Д" (общий файл)
- Слушай, как тебя зовут? - девочку нужно было забирать как можно скорее, однако оперативник оправданно опасался, что та снова могла испугаться и сбежать. - Меня - Джозеф. Или Джо, если хочешь. Джеф, конечно, немного из другой оперы, но на это обращение я тоже не обижусь. А тебя?
Тишина.
- Может быть, Салли? - Джозеф уже начинал отчаиваться получить ответ. - Или Бетти? - он нахмурил лоб, пытаясь сообразить, какое имя могла носить маленькая девочка. - А! Знаю! Ты - Полли!
В темноте послышалось недовольное сопение. Ребенок явно был не в восторге от перспективы зваться Полли или Салли.
- Э-э-э... Оюшминальда? - добившись хоть какого-то отклика, Джозеф решил закрепить успех.
Сопение стало более гневным и обиженным. А еще оно теперь звучало чуть ближе. Джозефу, обратившему на это внимание, стало немного неуютно, но, с другой стороны, именно этого он и добивался.
- Даздраперма фон Кац? - поисковик подумал, что еще парочка таких имен, и ему врежут по голове чем-нибудь тяжелым.
- Нет... - услышал он тихий шелест совсем рядом с собой.
По спине пробежались крупные наглые мурашки.
- А как? - стоило определенного труда не вскочить и не отпрянуть в сторону.
Ответа не последовало. Джозеф решил попытаться зайти с другого края.
- А я недавно твою кошечку видел. Она по тебе скучает.
Оперативник замолчал, давая "собеседнице" возможность обдумать его слова.
- Слушай, идем со мной, а?! - жалобно попросил он через несколько секунд.
У него уже сдавали нервы просто сидеть и ждать. Особенно, если учесть, что в это время где-то сражалась его подчиненная, к которой он обещал быстро вернуться, а в "офисе", возможно, уже приступили к своим планам по "исправлению ошибки". Оставаться спокойным в таких условиях было все труднее и труднее.
- В "архипелаге" тебе будет весело, - Джозеф старался звучать бодро, дружелюбно и убедительно. - Там много всего интересного! Куча детей, животных, игрушек! Можно играть хоть целый день!
Джозеф почувствовал, что стало чуть холодней.
- Не бойся! Тебя там постараются вылечить! Там очень добрые и хорошие люди! Для них не имеет значения, как ты выглядишь!
Оперативник начинал паниковать. Если ребенок не согласится с ним пойти, то он просто не представлял, что ему делать. С одной стороны, у него не было времени на долгие и, возможно, бесперспективные уговоры, однако с другой - бросить девочку он тоже не мог. В конце концов, именно он был виноват в том, что с ней произошло. А если уж смотреть в глаза правде, то и во всей этой ситуации с Академией и "архипелагом". Однако если во втором случае Джозеф мало чем мог помочь, то спасение ребенка считал своим главным долгом. Вплоть до: "Я не смогу смотреть на себя в зеркало, если не сделаю этого". Здесь, конечно, он сильно преувеличивал и прекрасно отдавал себе в этом отчет, однако продолжал так думать, потому что эта мысль его очень мотивировала.
Ответа снова не последовало. Джозеф глубоко вздохнул и поднялся.
- Можно я зайду? Ты же не против? - постоял, прислушиваясь к звукам из сарая.
Ярко выраженных возражений не дождался. Сделал маленький шажок в темноту.
- Ты знаешь, это я во всем виноват, - неожиданно для самого себя признался Джозеф, безуспешно напрягая глаза, силясь разглядеть хоть что-нибудь. - Однажды я очень сильно разозлился на твоего Обладателя и захотел сделать ему маленькую гадость. Сделал. Я и представить себе не мог, к чему всё это приведет. Вот. Теперь тебе известна правда. Ненавидишь меня?
Девочка никак не отреагировала. Джозеф решил, что, возможно, она не поняла, о чем он говорил.
- Ты имеешь полное право меня ненавидеть. Я на твоем месте именно так бы, скорее всего, и поступил, - он прошел еще чуть дальше в помещение.
Оперативник очень жалел, что в этот раз у него при себе не было той лампы.
- Пожалуйста! Пошли со мной! - повторил он еще жалобней.
Джозеф чувствовал, что звучал крайне неубедительно. А монолог с саморазоблачением так вообще худшее, что можно было сказать в данной ситуации.
- Я тебя не прошу меня простить. У меня на это хватает совести. За такое не прощают. Просто позволь мне довезти тебя туда, где тебе постараются помочь! Я тебя на доске покатаю. Это весело. На нее встаешь, а потом быстро летишь вперед. Еще можно ускоряться или мотаться из стороны в сторону. Даже выделывать всякие трюки, только я не умею.
Джозеф снова замолчал и беспомощно огляделся. Впереди мутным светлым пятном висело окошко. Потом оно вдруг стало куда четче. Проступила обшивка стен и пустые полки - прежде стоявшие на них банки тоже забрали на благо "архипелага". Мрак таял и рассеивался. Через пару секунд исчез совсем. В домике больше никого не было.
Джозеф шарил взглядом по углам в отчаянной надежде, что девочка всё еще оставалась здесь. Очень быстро убедился, что это не так. Обреченно вздохнул, по привычке откидывая челку со лба. Очень хотелось швырнуть в стену чем-нибудь бьющимся. Как назло ничего такого под рукой не имелось. Стиснув зубы, злой на самого себя и мироздание, он развернулся и зашагал к выходу. Что ж... По крайней мере, попытался. Теперь надо возвращаться к Дейдаре и посильно ей помогать в сражении. Самобичевание можно отложить до лучших времен.
Вышел на крыльцо. Окинул раскуроченный и уже дважды оскверненный огородик Джастина прощальным взором. Тряхнул головой, побрел к выходу и... получил по затылку комом земли. Недоуменно обернулся и поймал второй снаряд грудью. Удивленно поднял взгляд.
Возле одного из яблоневых пней стояла маленькая чумазая растрепанная девочка. От ее глаз к подбородку тянулись полосы черных слез. Губы были плотно сжаты в гримасе обиды и готовности зареветь во весь голос. Она прижимала к себе существенно подурневшую и обтрепавшуюся за это время куклу - способность разрушать "острова" не сделала исключения и для игрушки. Та выглядела так, будто ее кто-то заботливо искупал в кислоте. Убедившись, что ее заметили, девочка наклонилась, подобрала очередной ком почвы и со всех сил швырнула его в Джозефа. А потом еще и еще. Тот даже не пытался уклоняться. Затем ребенок потерял равновесие и шлепнулся на землю. Обиженно зыркнул на объект обстрела, всхлипнул и заревел, утыкаясь в волосы некогда прекрасной куклы. От этого та мгновенно потемнела, потрескалась и рассыпалась черной трухой. Девочка заплакала еще надрывнее, обнимая саму себя за плечи и прижимаясь лицом к коленям.
- Прости.
Джозеф стоял, боясь пошевелиться.
- Прости, - повторил он, забывая, что за пару минут до этого уверял, что не станет просить прощения.
Ребенок нашарил возле себя еще ком земли и, не глядя, его швырнул. Тот до цели даже не долетел.
Чуть посомневавшись, Джозеф сделал маленький шажок вперед, наблюдая за реакцией девочки. Та не придала этому значения. Осмелев, он подошел еще ближе, следя за малейшими изменениями в поведении жертвы своей глупости. Только бы она не попыталась снова сбежать!
Маленькая "островитянка" шмыгнула носом и подняла на тут же остановившегося оперативника злой взгляд. В отличие от кошки, внешне она изменилась не очень сильно. Посерела кожа, почернели губы, вокруг глаз образовались темные круги и по всему лицу вздулись вены. Волосы неестественно блестели и иногда шевелились, то скользя по голове змеями, то топорщась иголками или обвисая безвольными плетьми. Девочка куталась в явно где-то украденную тряпку, в лучшие свои дни являвшуюся не то полотенцем, не то скатертью, не то шторой. Побуравив Джозефа сердитым взором, она демонстративно отвернулась и плотнее запахнулась в свою импровизированную накидку. Оперативник, чуть подумав, тоже сел на землю.
Оставалось надеяться, что Дейдара там действительно справлялась самостоятельно. По крайней мере, сигналов бедствия от нее не поступало. Она ведь в состоянии адекватно оценивать ситуацию и поступать разумно? Далеко не факт.
- Ты пойдешь со мной? - Джозеф уже не знал, что сказать.
Был полностью проигнорирован. Подполз чуть ближе к ребенку. Тот это заметил, но протестов не выказал. Обнадеженный этим поисковик сократил дистанцию еще немного. Подобрался к девочке почти вплотную.
- Ну, так как? Покатать тебя на доске?
Та резко к нему обернулась и, вдруг бросившись вперед, со всех сил вцепилась ладошкой ему в запястье. Вырвавшийся из-под ее ногтей мрак мгновенно окружил руку оперативника. Тот испуганно дернулся и, вскочив на ноги, инстинктивно попытался его с себя стряхнуть. Девочка отпрянула в противоположную сторону и с мрачным любопытством принялась выглядывать результат своих действий. Черная дымка развеялась. Никаких изменений в конечности Джозеф не заметил. Он пару раз сжал руку в кулак, повертел ей, пристально разглядывая и прислушиваясь к ощущениям. Так и есть. Ничего необычного. Ребенок даже и не пытался скрыть своего разочарования.
- Извини. Твои силы на меня не действуют, - Джозеф чувствовал себя за это немного виноватым. - Но всё равно это было очень больно. А еще ты меня сильно напугала. Честное слово.
