Александра Маринина - Ад
— Я и так ею пользуюсь, — сказал Денис. — Что вы выдумали?
— Вы пользуетесь так, что мешаете людям, проживающим в этой, — баритон обвел руками пространство вокруг себя, — комнате. А мы сделаем так, что вы никому мешать не будете.
— Но я и так никому не мешаю. Даша, я что, мешаю тебе? Ну скажи, что ты молчишь?
— Мне ты не мешаешь, — проговорила сестра сквозь зубы.
— Тогда в чем же дело?
— Дело, молодой человек, в людях, которые будут здесь жить, — наконец вступил в разговор второй мужчина.
— В каких людях? — растерялся Денис. — Я ничего не понимаю.
— Сейчас вы все поймете. Наша сестра Дарья со дня на день станет полноправной и единственной обладательницей этой комнаты, через которую вы все время проходите или, простите, проезжаете.
— Ваша сестра? — изумился Денис. — Но она моя сестра, а не ваша.
— Это только по документам, которые не имеют цены в нашем мире. В нашем мире Дарья — наша сестра, мы все ее любим, и она нас любит, — продолжал гость медоточивым голосом. — Так вот, наша сестра Дарья не будет больше здесь жить, она уезжает в общину, а здесь будет проживать один из наших братьев со своей семьей. Согласитесь, это же совершенно невозможно, чтобы вы постоянно нарушали покой своих новых соседей и проходили через их жилище.
Денис подавленно молчал. Все, о чем предупреждал их участковый Игнатов, оказалось правдой.
— Но это невозможно! — Юля выступила из-за его спины и подошла вплотную к Даше. — Денис — инвалид, ты не имеешь права распоряжаться его жилплощадью без его согласия. А он никакого согласия ни на что не давал и никаких документов не подписывал. Это все незаконно.
— Я на его площадь не претендую, — едва шевеля губами, ответила Даша. — Он остается в своей комнате. Я распоряжаюсь своей половиной. Как хочу, так и распоряжаюсь. Здесь будет жить наш брат. Суд со дня на день вынесет решение о выделе моей доли, и я смогу ею распоряжаться, как захочу. И документы у меня все в порядке.
— Но должно же быть какое-то письмо, — возразил Денис. — А письма я не получал и нигде не расписывался.
— Письмо давно пришло, я за тебя расписалась в получении, я же твой опекун. Так что срок для изъявления желания выкупить мою долю ты уже пропустил. Да ты бы все равно ее не выкупил, откуда у тебя деньги?
— Я бы у отца попросил.
— Ну конечно, так он и кинулся давать тебе такие суммы. А если ты такой грамотный, что знаешь про письмо, то, наверное, знаешь и про экспертизу.
— Про какую экспертизу? — испугалась Юля.
— Экспертизу жилья. Так вот имей в виду, что братья этот вопрос уже решили. Хочешь со мной судиться — скатертью дорожка, на адвокатах папашу разоришь, у братьев тоже адвокаты самые лучшие. А если будешь артачиться, сдам тебя в дом инвалидов. Или вон женись на своей Юльке, и пусть она тебя отсюда забирает. Урод. Калека. Всю жизнь мне испортил.
— И вообще, молодой человек, вы бы вели себя поаккуратней, — вступил баритон, — вашу проблему можно решить куда проще и быстрее, но зато менее гуманно. А так — будете жить с соседями. И вообще — будете жить.
Юля резко повернулась, развернула кресло с Денисом, и они оба скрылись в маленькой комнате.
— Юлька, что происходит? — прошептал Денис удрученно. — Неужели она и правда может сдать меня в дом инвалидов?
— Не может, не волнуйся, — успокоила его девушка. — Я этого не допущу.
— Ты точно знаешь? А вдруг есть такой закон, а мы с тобой не знаем?
— Я все равно этого не допущу. Даже не думай об этом.
— Знаешь, — задумчиво проговорил он, — я, конечно, никогда не питал иллюзий насчет того, как Дашка ко мне относится, но я даже не подозревал, что она меня до такой степени ненавидит. Как будто я ей не родной брат, а какой-то… подкидыш, что ли.
— Не думай об этом, — Юля обняла его и крепко поцеловала. — Пусть относится к тебе, как хочет. У тебя есть адрес дяди Родислава?
— Есть где-то, я записывал.
— Найди, пожалуйста.
— Зачем?
— Как — зачем? Надо все ему рассказать. Он примет меры. Нельзя же все пускать на самотек. Завтра Дашка получит на руки документы, послезавтра начнет ремонт, и что мы будем делать? Доказывать в суде, что твоя подпись подделана?
— А хотя бы и так! — Денис дерзко поднял голову и сверкнул полными решимости глазами. — Чего нам бояться?
— Нечего, — согласилась Юля. — Поэтому я считаю, что нужно поставить твоего отца в известность. У них на работе наверняка есть знающие юристы, они нам подскажут, как поступить. И между прочим, ты имеешь право на смену опекуна, поскольку ты нетрудоспособный инвалид. Давай попросим бабушку, она оформит опеку, тогда Дашка уже не сможет самовольничать и пугать тебя домом инвалидов.
— Поздняк метаться, — усмехнулся Денис. — У Дашки уже все дело на мази. Ладно, ты права, надо ехать к папе и посоветоваться с ним, он придумает, как нам быть. Только, может быть, сначала позвонить?
— Я позвоню, ты не волнуйся. Дай мне адрес и телефон, я все сделаю.
Денис нашел на заваленном книгами и записями столе листок, на котором Родислав когда-то записал сыну свой новый адрес, вписал туда по памяти оба телефонных номера — домашний и мобильный, — и отпустил Юлю. Через открытую дверь он видел, как девушка молча прошла между осматривающими комнату гостями, не попрощавшись ни с кем, и через секунду хлопнула входная дверь.
* * *Теперь у Родислава Романова дома был свой кабинет, но он больше любил комнату Любы, которая, по сути, тоже являлась кабинетом, но была такой уютной и милой, что язык не поворачивался называть ее этим строгим официальным словом. В Любиной комнате тоже стоял компьютер и вдоль стен высились полки с книгами, журналами и папками, но в то же время здесь царила атмосфера чего-то мягкого, домашнего и теплого, напоминающего Любашины плюшки с корицей и запах свежесваренного кофе. Родислав пользовался любой возможностью работать именно в этой комнате.
Сегодня такая возможность ему представилась: Андрей Бегорский затеял расширение производства за счет хлебопекарен, и Любе было предложено проверить экономическую надежность предполагаемых партнеров — поставщиков зерна, а Родиславу предстояло разработать стратегию переговоров с ними. Романовы обложились документами и результатами всяческих организованных Родиславом негласных проверок и погрузились в работу. Телефонный звонок заставил их поднять головы. Люба бросила взгляд на часы.
— Наверное, Лелька. Ты ответишь?
Родислав нехотя поднялся с удобного вращающегося кресла с высокой спинкой и подошел к лежащей на полке с книгами трубке.
