Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 12 2007)
Вячеслав Куприянов. Время чтения стихов. К 75-летию основоположника современного русского свободного стиха (верлибра) Владимира Бурича. — “НГ Ex libris”, 2007, № 33, 13 сентября.
“Да, основоположник, но кто скажет, что возрожденный им русский свободный стих действительно состоялся?”
Виталий Куренной. Утопия: законы жанра. — “Политический журнал”, 2007, № 25-26, 3 сентября <http://www.politjournal.ru>.
“Проект России как автаркического государства скроен строго по шаблону утопии как специфического литературного жанра. Точнее говоря, автаркические концепции можно рассматривать как способ литературной упаковки определенного вида художественной фантазии, формальные жанровые особенности которой определяют базовые характеристики содержания этих произведений, а художественная драматургия — политические особенности их риторики”.
Светлана Лурье. Трудно быть русским. — “Русский Проект”, 2007, 18 сентября <http://www.rus-proekt.ru>.
“Русские не должны быть объектом политики. Рискну сказать даже, что не нужны законопроекты, которые русских бы от кого бы то ни было или чего бы то ни было охраняли. Такие проекты должны существовать для малых народностей. Между прочим, при построении Российской империи русские переселенцы лучше и легче выполняли свою имперскую роль там и тогда, когда были предоставлены сами себе и устраивали свои отношения с инородцами на свой страх и риск, чем в тех регионах, где их специально оберегали и охраняли. Инстинкту русских следует доверять, а не ограничивать его проявления. Русские должны быть субъектом политики, но не только непосредственно через партии или избирательное право. Русским должна быть поставлена задача, которая затрагивала бы, так или иначе, каждого. <…> Единственным способом нам существовать в относительной гармонии друг с другом, это стать соработниками . Русским всегда интересно вместе решать сверхзадачи, ощущая плечо единомышленника”.
Андрей Макарычев. “Безопасные выборы”: три лика деполитизации. — “Русский Журнал”, 2007, 28 сентября <http://www.russ.ru/politics>.
“<…> подспудное ощущение возможности того, что цикл стабильности, пришедшийся на годы правления В. Путина, сменится периодом новой смуты. Этот катастрофизм, например, присущ современному литературному дискурсу, находящемуся под сильным влиянием традиций антиутопии. <…> Таким образом, существует подозрение, что в „постпутинское” время политика будет вытеснена грядущей войной, но войной странной и необычной: скорее внутренней, чем внешней, и ущербной в одном по крайней мере плане — эта война не столько мобилизует, сколько разлагает общество; не столько способствует идентификации „своих” и „чужих”, сколько размывает все возможные социокультурные маркеры идентичности”.
Мама Ева. Интервью Ирины Мамаевой Захару Прилепину. — “Литературная газета”, 2007, № 37, 19 — 25 сентября <http://www.lgz.ru>.
Говорит Ирина Мамаева: “Пока что мне не попадался текст, в котором был выведен именно герой/героиня нашего времени. По крайней мере в классическом смысле этого литературоведческого термина. Возможно, дело в том, что за последние 15 лет общество очень сильно расслоилось. Каждый автор принадлежит к своему слою, дальше которого он не видит. Отсюда не „герои нашего времени”, а „герои нашего офиса”, например. Что касается меня, то мне, конечно, хотелось бы написать именно о „герое нашего времени”, точнее, „героине”. Но пока жизненного опыта не хватает”.
О прозе Ирины Мамаевой см.: Елена Погорелая, “Немотивированность бытия” — “Новый мир”, 2007, № 6.
Александр Мелихов. Чего страшатся те, кто устрашает? — “Московские новости”, 2007, № 37, 21 сентября <http://www.mn.ru>.
“Страх ничтожности — вот сокрытый двигатель современного терроризма. И социальная ничтожность, презрение со стороны тех, кого мы не так уж и уважаем, ранит нас так больно прежде всего потому, что оно раскрывает нам глаза — обнажает нашу экзистенциальную ничтожность, нашу ничтожность не в миру, но в мироздании. В этом и заключается мой главный вывод: современный террор порождается ущемлением не материальных и даже не социальных, но экзистенциальных потребностей человека. Иными словами, современный террорист борется не за почетное место в том или ином социуме, но за почетное место в мироздании. Точнее, за воображаемую картину мира, в которой он не ощущал бы своей мизерности и мимолетности. <…> А потому ни подкупить, ни запугать идейного террориста социальными средствами невозможно, ибо он страшится лишь ничтожности. Его можно только соблазнить. Открыв ему возможность ощутить себя красивым внутри какой-то иной иллюзии”.
Мир — это закрытая таблица. Беседу вел Михаил Бойко. — “НГ Ex libris”, 2007, № 35, 27 сентября.
Говорит Юрий Козлов: “Я думаю, что у каждого человека свои взаимоотношения с трансцендентным миром, и каждый приведет массу примеров, объяснение которым линейно-логическое сознание дать не может. Все зависит от того, как человек это воспринимает: одних это ломает, а другие видят в этом иную сторону существования. Вообще-то слишком глубокое погружение в эти предметы не поощрялось с самых древних времен. <…> Существует такой угол зрения, при котором этот мир выглядит так, словно за ним есть совершенно другой мир, в котором царят иные законы. Каждый писатель дозирует присутствие этого понимания в своих произведениях. Я стараюсь не слишком отягощать читателя запредельностью, пытаюсь по возможности найти своему опыту рациональное объяснение, спроецировать его на опыт других людей”.
Андрей Немзер. Вкус дела. Издана книга о современной русской поэзии. — “Время новостей”, 2007, № 167, 14 сентября <http://www.vremya.ru>.
“Cтатьи, составившие книгу Игоря Шайтанова „Дело вкуса” (М., „Время”), писались на протяжении более чем четверти века. За эти годы смысловой объем понятия „современная поэзия” изменился весьма существенно”.
“Мы можем сколько угодно записывать „классиков” в „современники”, искренне восхищаться их предчувствиями и прорывами в будущее, кривить рот от их „недостаточности” и „ограниченности”, представлять их „двойниками” (ложными) сегодняшних сочинителей, но... граница меж теми, кто вошел в историю, и теми, кто творит ее сейчас, все-таки существует”.
“Шайтанов полагает, что поэтические „изборники” должны быть компактными, составленными из лучших вещей. Мне же кажется, что для понимания поэта необходимо как можно более полное знакомство с его стиховым корпусом, что только так, видя воочию „ошибки” и „заблуждения”, мы можем приблизиться к неповторимой творческой индивидуальности”.
См. также: Андрей Немзер, “В ожидании утра. Пятьдесят лет назад была написана „Вакханалия” Пастернака” — “Время новостей”, 2007, № 159, 4 сентября.
См. также: Андрей Немзер, “Особая нота. Двадцать пять лет назад Давид Самойлов окликнул будущее” — “Время новостей”, 2007, № 164, 11 сентября.
Виктор Никитин. Другая жизнь. Часть I. — “АПН”, 2007, 27 сентября < http://www.apn.ru >.
“Средний русский человек, наш современник, в большинстве случаев глубоко несчастен. Несчастен не в каком-то романтически-литературном смысле, не „от разбитого сердца” или „от- того, что унижена национальная гордость русского народа”, — на такие возвышенные страдания у него обычно не остается сил. Все проще: ему все время хреново . <…> За такую жизнь еще можно цепляться — как нищий цепляется за свои лохмотья. Но отстаивать ее с оружием в руках, ради нее идти на риск и на жертвы… Она этого просто не стоит . <…> Национальное движение может победить лишь в одном случае: если вместо бесконечных обращений, воззваний, обличений и обещаний сумеет дать русским то, что им действительно нужно. Не „защиту жизни”, не „некоторое улучшение жизни” — а другую жизнь . Иное самоощущение, иные модели поведения, иные жизненные принципы, иную коммуникационную среду…”
Олеся Николаева. “Предательство — всегда следствие порочного выбора лукавой воли”. Беседу вела Ольга Мартыненко. — “Московские новости”, 2007, № 36, 14 сентября.
“У православных чувство вины есть, но оно индивидуально: в этом смысле я лично никак не могу каяться в том, чего я не совершала ни делом, ни помышлением, — скажем, в убийстве царской семьи или в массовых расстрелах священнослужителей на полигоне в Бутове. Это будет какая-то профанация, духовно бесплодное действо. Я даже не могу каяться за мою родную бабушку Лелю, которая, еще будучи гимназисткой, была распропагандирована каким-то бойким большевичком так, что ринулась раскидывать в людных местах революционные листовки и отринула Церковь. Однако я, как часть русского народа, безусловно, чувствую в своем национальном характере эту стихию душевной смуты, своеволия, бунта, которые ополчаются на Логос и готовы смести на своем пути все „разумное, доброе, вечное”. Мне кажется, наше национальное покаяние и состоит в служении тем ценностям, которые были отвергнуты или попраны нашими соотечественниками или даже предками: они разрушали храмы, а мы их построим, они участвовали в убийстве священнослужителей, а мы своих детей воспитаем христианами и вырастим будущих священников, они хулили Бога, а мы Его восславим и воспоем”.
