Марио Пьюзо - Четвертый Кеннеди
В этот момент Анни с величайшим напряжением воли шагнула с двумя сумками в руках под колеса президентского лимузина. Эти сумки для покупок были набиты взрывчаткой, двумя мощными бомбами, взорвавшимися в момент удара об машину. Президентский автомобиль взлетел в воздух, по крайней мере, футов на десять и обрушился на землю огненным факелом. Сила взрыва была такова, что все в машине разлетелось на кусочки. От Анни тоже ничего не осталось, кроме полосок ярко раскрашенной бумаги из ее сумок.
Телевизионный оператор повел свою камеру, чтобы заснять панораму всего находившегося в поле зрения. Тысячи человек, бросившиеся на землю, когда началась стрельба, лежали ничком, словно умоляя безжалостного Бога спасти их от этого ужаса. Из-под тел зевак, попавших под шквальный огонь автоматов убийц или погибших от взрыва мощных бомб, текли маленькие ручейки крови.
Многие в толпе пострадали от взрывной волны, и когда все успокоилось, встали и пошли, пошатываясь. Телекамеры фиксировали все происходившее, чтобы повергнуть в ужас всю страну.
В офисе вице-президента Кристиан Кли вскочил со своего кресла и закричал:
– Этого не должно было случиться!
Ланетта Карр с широко открытыми глазами смотрела на экран.
Элен Дю Пре тоже не отводила глаз от телевизора, а потом резко спросила Кристиана Кли:
– Кто этот бедняга, оказавшийся на месте президента?
– Один из моих людей из Службы безопасности, – ответил Кристиан. – Они не должны были оказаться так близко.
– Вы мне сказали, что есть только один шанс из ста, что что-нибудь случится, – Дю Пре очень холодно смотрела на Кли. Потом она вдруг вышла из себя и закричала. – Почему вы все не предотвратили? Почему вы допустили эту трагедию? Там на улице убитые люди, которые пришли, чтобы увидеть своего президента. Вы не пожалели жизнь ваших соотечественников. Я обещаю, что буду требовать от вас отчета о ваших действиях в присутствии президента и перед соответствующим комитетом конгресса.
– Вы не понимаете, о чем вы говорите, – защищался Кли. – Знаете, сколько тревожных сигналов я получаю? Сколько угроз президенту поступает по почте? Если бы мы ко всему этому прислушивались, президент стал бы пленником в Белом доме.
Пока он говорил, Элен Дю Пре внимательно изучала его лицо.
– Почему вы на этот раз использовали двойника? – поинтересовалась она. – Это ведь чрезвычайная мера. И если все было настолько серьезно, зачем вы вообще позволили президенту отправиться туда?
– Когда вы станете президентом, тогда и сможете задавать мне подобные вопросы, – резко ответил Кли.
– Где сейчас Фрэнсис? – тихо спросила Ланетта.
Этот неуместный в данный момент вопрос и задан был в неуместной форме. Оба взглянули на нее. Элен Дю Пре слегка пожала плечами и стала ждать, что ответит Кли.
Кристиан какой-то момент смотрел на Ланетту, словно и не собирался отвечать, но потом заметив страдание на ее лице, спокойно сказал:
– Он на пути в Вашингтон. Мы не знаем размеров этого заговора, поэтому хотим, чтобы он был здесь. Кеннеди в полной безопасности.
– Отлично, – саркастически заметила Элен Дю Пре. Теперь она знает, что он в безопасности. – Я полагаю, вы проинформировали членов президентского штаба, и они знают, что Кеннеди в безопасности. А как насчет народа Америки? Когда они узнают, что президент в безопасности?
– Дэйзи все организовал, – сообщил Кристиан Кли. – Как только президент приземлится около Белого дома, он появится на телеэкране и обратится к народу.
– Это будет не так скоро, – заметила вице-президент. – Почему вы не оповестите средства массовой информации и не успокоите народ уже сейчас?
– Потому что мы не знаем, что там происходит, – ровным голосом ответил ей Кристиан Кли. – К тому же американскому народу не повредит немножко поволноваться за президента.
В этот момент Элен Дю Пре все поняла. Кли мог пресечь развитие этих событий до того, как они достигли кульминации. Она испытала сильнейшее чувство презрения к этому человеку, а потом, вспомнив, как ему предъявили обвинения в том, что он не захотел предотвратить взрыв атомной бомбы, она поверила в их справедливость.
КНИГА ШЕСТАЯ
23
В ноябре Фрэнсис Ксавье Кеннеди был вновь избран президентом Соединенных Штатов. Победа оказалась настолько сокрушительной, что почти все подобранные им кандидаты были избраны в палату представителей и в сенат. Наконец-то президент контролировал обе палаты конгресса.
В промежуток между выборами и инаугурацией, от ноября до января, Фрэнсис Кеннеди засадил свою администрацию готовить новые законы для послушного теперь конгресса.
Освобождение Грессе и Тиббота вызвало такую бурю общественного возмущения, что Кеннеди понял – пришло время использовать эту поддержку для новых законов. В самом деле, ему помогали газеты и телевидение, распространявшие выдумки о том, что Грессе и Тиббот были связаны с Ябрилом и покушением на жизнь президента, что это один гигантский заговор.
Оддблад Грей пригласил преподобного Фоксуорта в свой офис в Белом доме.
– Отто, – сказал Фоксуорт, – ты входишь в президентский штаб, ты один из самых приближенных к нему людей. До меня доходят слухи о готовящихся изменениях в уголовном законодательстве. А что это за концентрационные лагеря, планируемые к строительству на Аляске?
– Это не концентрационные лагеря, – возразил Оддблад Грей. – Это рабочие лагеря-тюрьмы, строящиеся для рецидивистов.
– Братец, – расхохотался преподобный Фоксуорт, – самое меньшее, что ты можешь сделать, это построить их в теплых краях. Большинство преступников черные, и там они отморозят себе задницы. А со временем, кто знает, может и мы с тобой окажемся там вместе с ними.
Оддблад вздохнул и тихо произнес:
– Ты попал в точку.
Эти слова отрезвили Фоксуорта. Теперь он был воплощением деловитости.
– Отто, – сказал он ровным серьезным голосом, – ты ведь не так глуп и видишь, что твой Кеннеди станет первым американским диктатором. Он уже закладывает фундамент.
Состоявшийся в Овальном кабинете ленч, на котором присутствовали президент, Юджин Дэйзи и Оддблад Грей, вовсе не был предназначен для рекламы. Ленч проходил вполне дружески. Кеннеди поблагодарил преподобного Фоксуорта за его помощь на выборах и взял у него список кандидатов на замещение должностей в департаменте жилищного строительства и социального обеспечения. После этого преподобный Фоксуорт, который вел себя исключительно вежливо и всячески подчеркивал свое уважение к президенту Соединенных Штатов, несколько отрывисто сказал:
Я должен заявить вам, господин президент, что я против новых законов, предлагаемых вами для контроля за преступностью в стране.
– Такие законы необходимы, – резко ответил Кеннеди.
– И рабочие лагеря на Аляске? – спросил Фоксуорт.
– Те, которые мои оппоненты называют концентрационными? – улыбнулся ему Кеннеди.
– Совершенно верно, – отозвался преподобный.
– Такие лагеря рассчитаны только на закоренелых преступников, – Кеннеди говорил спокойно, стараясь все разъяснить. – Это будут рабочие лагеря, на Аляске ведь масса работы, а жителей не хватает. Однако вовсе не обязательно, что попавшие туда люди останутся в рабочих лагерях на всю жизнь. Работая, они получат профессию, а если будут вести себя хорошо, то они в будущем станут жителями Аляски.
Все это дерьмо, думал преподобный Бакстер Фоксуорт, но, по крайней мере, они не смогут заставить нас собирать хлопок на Аляске, а вслух он сказал:
– Господин президент, мой народ будет сопротивляться всеми возможными способами.
Юджин Дэйзи понял, что это один из тех редких случаев, когда можно увидеть откровенную злость на красивом лице Кеннеди. Наступило долгое молчание. В конце концов, Кеннеди справился со своими эмоциями и обратился к преподобному Фоксуорту:
– Я хочу, чтобы вы четко поняли одну вещь. Это не расовый закон, а уголовный.
Преподобный Фоксуорт вовсе не выглядел запуганным.
– Большинство тех, кто отправится в ваши рабочие лагеря на Аляске, будут чернокожие.
Оддблад Грей и Юджин Дэйзи никогда не видели Кеннеди таким мрачным. Ледяным голосом он сказал Фоксуорту:
– Тогда пусть они перестанут совершать преступления.
Преподобный держался столь же холодно.
– Тогда пусть ваши банкиры, владельцы недвижимости и крупные корпорации перестанут использовать чернокожих как дешевую рабочую силу.
– Я ставлю вас перед реальным выбором, – сказал Кеннеди. – Или вы доверяете мне, или Сократову клубу.
– Мы никому не доверяем, – ответил Фоксуорт.
Кеннеди сделал вид, что не слышал этих слов.
– Все очень просто, – продолжал он. – Чернокожие преступники будут удалены из негритянского населения, за что можете сказать мне спасибо. Чернокожие, конечно, являются и главными жертвами, хотя из этого не делают большого шума. Первостепенным является тот факт, что негры не должны рассматриваться как вечно преступный класс.
