Артур Таболов - Водяра
IV
В первых числах февраля, когда Москву замутили небывалые снегопады и дороги превратились в сплошные пробки, Гоша приехал в дом на Неглинке, вызвал Ларису. Не заходя в квартиру, приказал:
- Оденься и спустись вниз.
Она удивилась:
- Зачем?
- Не спрашивай.
Внизу стоял черный шестисотый "мерседес" с молчаливым водителем. Он долго пробивался по Тверской и Ленинградскому шоссе и только за кольцевой набрал скорость.
- Куда мы едем? - слегка забеспокоилась Лариса.
- В Шереметьево-два.
- Зачем?
Гоша пожал плечами:
- Зачем едут в аэропорт?
- Куда мы летим?
- Ты летишь. Я, к сожалению, остаюсь.
- Куда я лечу? - не отступалась Лариса.
- Узнаешь.
В аэровокзале он передал ей плотный конверт:
- Здесь загранпаспорт и билеты. И деньги. На всякий случай.
- Загранпаспорт? - удивилась она. - Откуда я меня появился загранпаспорт? Так вот, значит, зачем ты брал у меня на время паспорт!
Она внимательно рассмотрела билеты. Туда - с датой вылета, обратный без даты. Аэропорт назначения - Лос-Аламос.
- Лос-Аламос - это где?
- Понятия не имею. Где-то на юге.
- Но туда нет рейсов.
- Есть. Это чартер.
- И что я там буду делать?
- Тебя встретят. И все объяснят.
- Кто встретит? Твой работодатель? Этот, Алихан Хаджаев?
- Да. Регистрацию уже объявили, пошли, а то опоздаем.
- А если я не хочу никуда лететь?
- Не хочешь? - с недоумением переспросил Гоша. - Я бы тебя понял, если бы тебя пригласили в Вологду. Или в какой-нибудь, прости господи, Красноярск. В самом деле не хочешь? Нет проблем, возвращайся на Неглинку, я тебя отвезу. Надеюсь, батареи еще не отключили.
- Ладно, уговорил, - решилась Лариса.
- Я ее уговорил! Никогда не понимал женщин. И ты среди них самая непонятная.
- Ты очень удивишься, если я скажу, что в нас нечего понимать?
- Эта мысль иногда приходит мне в голову, - серьезно сказал Гоша. - Но как-то не хочется в это верить.
"Боинг" принадлежал испанской авиакомпании, смуглые стюардессы хорошо говорили по-испански, хуже по-английски и совсем плохо по-русски. Все попытки Ларисы выяснить, что это за Лос-Аламос, заканчивались восторженными восклицаниями: "О, бьютифел! Вечная весна, сеньорита! Эдем, сеньорита!" Кроме нее, в салоне бизнес-класса летели несколько японцев, с ними разговора и вовсе не получилось, потому что из русских слов они знали только два: "Водка" и "Карашо". Она прошла по салону эконом-класса и сразу вернулась обратно. Весь самолет был заполнен русскими самой неприятной породы: преуспевшие бизнесмены с любовницами или с толстыми женами, бизнесвумен с молодыми любовниками. В разговорах несколько раз мелькнуло "Канары", названия отелей "Калимера", "Примасол", "Мажестик". "Вот, значит, куда мы летим - на Канары", - поняла Лариса.
Она почувствовала разочарование. На Канарах она однажды была, возил банкир. И все бы ничего, но он так настойчиво восхищался местными дивностями, словно хотел их продать, и ждал ответного восхищения от нее как бы в доказательство, что она ценит щедрость, которую он проявил. К концу недели Лариса уже слышать не могла про Эдем и край вечной весны. Не густо с фантазией у работодателя Гоши, мог бы придумать что-нибудь не такое жлобское.
Но она ошиблась. Встретив ее в аэропорту Лос-Аламоса, Алихан повез ее не в отель, а на другой маленький аэродром, где стояло несколько спортивных самолетов и вертолетов. Он был в белых полотняных брюках, в белой рубашке с короткими рукавами, в белой шляпе набекрень, придававшей ему плутоватый вид. По дороге заметил:
- Я думаю, жарковато в свитере. Почему бы вам его не снять?
- А в чем останусь? - возмутилась Лариса. - Я же ничего не взяла!
- А там ничего и не надо. - Он попросил водителя остановиться у супермаркета. - Купите себе что-нибудь легкое.
На аэродроме они подъехали к вертолету, в который четыре мулата грузили какие-то тюки и коробки.
- Дальше полетим на нем.
- Куда полетим? - не поняла Лариса.
- Недалеко. Всего сто пятьдесят километров.
- А там что?
- Необитаемый остров.
- Необитаемый что?
- Необитаемый остров, - повторил Алихан. - Вы же хотели оказаться на необитаемом острове? Через час окажетесь.
- Вы шутите?
- Нет.
- Что это за остров?
- Не знаю, я его еще не видел. Небольшой, около шестнадцати гектаров. И абсолютно необитаемый. Во всяком случае, так меня заверили в фирме. Может, какие-то мелкие зверюшки водятся, но они не в счет.
- Как он называется?
- Никак. Можете назвать его сами.
- Вы хотите сказать…
- Ну да, я его купил.
- Остров?!
- Чему вы удивляетесь? Сейчас все можно купить. Островов большой выбор: в Канаде, в Хорватии, даже в Эстонии на Балтике. Но я остановился на Канарах - из-за климата.
Лариса все еще не могла поверить.
- Купили остров… Господи Боже мой! За сколько?
- Не очень дорого. За двести сорок тысяч.
- Долларов?! - ахнула она.
- Евро.
- Алихан, вы сошли с ума. Но мне нравятся мужчины, которые так сходят с ума. Что ж, полетели на необитаемый остров!..
Мулаты уже попрыгали в салон, пилот махал рукой из кабины. Вертолет поднял пыль, накренился и потянул над бескрайним пространством воды в серебряной ряби волн.
Через час он завис над клочком суши, с виду неотличимой от рассыпанных в океане островков. С трех сторон были скалы, в центре густая темная зелень, с юга лагуна и полоска белого песка. Волны гасли в невидимых рифах, докатывались до берега медленно, лениво.
- Ой, я не взяла купальник! - вдруг спохватилась Лариса.
Алихан усмехнулся:
- Он вам не понадобится.
Вертолет приземлился на краю пляжа, мулаты сноровисто разбили палатки, одну большую, другую поменьше, перетащили в них груз. Алихан объяснил:
- Здесь продукты и вода, с запасом на две недели. Через восемь дней я прилечу. Если что-то случится - вот мобильник, звоните.
- Погодите, - растерялась Лариса. - А вы куда?
- Но ведь вы хотели оказаться на необитаемом острове, и чтобы ни одного козла поблизости. Так мне сказал мой сотрудник. Я неправильно его понял? Или он неправильно понял вас?
- Правильно. Но… Ладно, оставайтесь. Одного козла я как-нибудь вытерплю…
В первый день она до глубокой ночи бродила по кромке прибоя, сидела на валуне, хранящем дневное тепло. Алихан лежал на спальнике в палатке, рассеянно прислушиваясь к мерному шуму волн, к птичьей возне в окружающих пляж зарослях. Было полнолуние, тянул легкий бриз. В проеме палатки возникла словно бы бестелесная фигура с золотом волос на белых плечах. Как тень. Как сгусток лунного света.
- Не спишь? - окликнула Лариса и жалобно попросила: - Согрей меня, я замерзла…
Через две недели они вернулись в Москву, а еще полгода спустя поздно ночью в спальне Тимура Русланова раздался телефонный звонок.
