Бернард Вербер - Звездная бабочка
— Что вы себе позволяете? Убавьте громкость! Мне же больно!
Элизабет Малори попыталась вновь завладеть пультом, однако ее гостья отступила на достаточное расстояние. Теперь журналист сообщал о всеобщем ликовании, воцарившемся в столицах нескольких соседних стран при известии о теракте. Население шумно приветствовало благородное самопожертвование смертника. Можно было видеть толпы вооруженных автоматами людей. Они стреляли в воздух и потрясали портретом террориста, взорвавшего себя в помещении школы. Они в восторге выкрикивали его имя. Диктор добавил, что в ходе Праздничных шествий» в столицах указанных государств погибли двадцать три манифестанта: одни были убиты шальными выстрелами своих же соратников, другие — затоптаны в давке.
— Убавьте звук! Вы не имеете права! Я сейчас вызову полицию!
Теперь на огромном настенном экране красовалось лоснящееся от грима лицо диктора, который с улыбкой продолжал читать текст информационного сообщения:
«…призвал верующих ко всеобщей войне. Он заклинал матерей пожертвовать своими детьми, обвешать их взрывчаткой и отправить на смерть ради священной цели. И вот на улице показалась процессия женщин, они скандировали лозунги религиозного характера и обещали родить много детей, которые станут будущими героями-мучениками…»
Элизабет с трудом вылезла из скопления диванных подушек и взгромоздилась на инвалидное кресло-каталку, собираясь преследовать похитительницу пульта. Ей удалось приблизиться к Сатин, но каждый раз, когда хозяйка дома протягивала руку за желанным предметом, ее гостья отступала еще на несколько шагов назад.
— Что вам от меня надо?!
— Помогите нам, примите участие в проекте «Последняя надежда».
— Но в конце концов вы можете справиться с этим проектом и без моей помощи! — завопила Элизабет Малори. — В мире существуют сотни яхтсменов! Отправляйтесь к ним! У них все в порядке с ногами, в отличие от меня!
Сатин Вандербильд все же согласилась убавить громкость телевизора.
— Я делаю это не ради вас, а ради Крамера. Ив придумал этот проект, он взвалил на свои плечи основную нагрузку по его воплощению в жизнь. Все зависит от этого человека, его изобретательности, его гения. Нужно, чтобы на душе у Крамера было спокойно. А так никогда не будет до тех пор, пока он живет с чувством вины за несчастный случай, происшедший с вами.
— Я никогда его не прощу! Он разрушил мою жизнь!
Сатин вновь включила телевизор на максимальную громкость.
— Стойте! Я сейчас вызову полицию! Не помня себя от ярости, Элизабет направила кресло-каталку к телефонному аппарату. Но в тот самый момент, когда она готова была схватить трубку, гостья оторвала провод, соединявший аппарат с розеткой. Экс-чемпионка по парусному спорту бросилась в погоню. Когда Элизабет сочла, что приблизилась к Сатин на подходящее расстояние, она внезапно бросилась на нее, выпрыгнув из кресла. Но Вандербильд успела отступить, и ее преследовательница рухнула на палас, где могла лишь медленно ползти вперед, как какое-нибудь беспозвоночное животное. Гостиную вновь заполнил рев новостной программы, сопровождаемой шокирующей видеокартинкой. Теперь зрители могли полюбоваться на лесной пожар. Полыхали гектары соснового бора, и вся комната оказалась залита оранжевым светом и заполнена треском горящей коры. На экране появился пожарный, который заявил, что обнаружены доказательства преднамеренного поджога и что подозрение падает на строительные компании. Таким образом они, вероятно, хотели получить новую территорию для возведения загородных вилл. Затем камера показала огромное черное облако, висящее в небе над горящим лесом и заполняющее воздух вокруг темно-серым пеплом. Телевизор был по-прежнему включен на максимальную громкость, и от издаваемого им шума сотрясались стены. Соседи сверху стучали по полу древком швабры, требуя убавить звук. Элизабет устала ползать по полу и, наконец, знаком призвала противницу к перемирию. Сатин уменьшила громкость телевизора.
— Что же вы от меня все-таки хотите? Мало того, что Крамер переломал мне ноги, теперь он еще и присылает ко мне домой свою подручную, чтобы преследовать меня?
— Проект носит название «Последняя надежда», — повторила Сатин вместо ответа.
— Я никогда к нему не присоединюсь.
— Корабль называется «Звездная бабочка».
Сатин протянула экс-яхтсменке карточку, на которой можно было увидеть два больших треугольных паруса. Они сходились к корпусу судна, напоминающего длинную ракету. Элизабет схватила карточку и, дрожа от ярости, порвала ее на мелкие кусочки.
— Знаете, кто вы такая? — спокойно произнесла помощница Крамера. — Вы — эгоистка, думающая только о себе. Вы были эгоисткой уже тогда, когда совершали одиночные плавания. И когда вы подцепляли знаменитых людей, это тоже делалось только ради вашего собственного удовольствия. Ни в одном из ваших поступков никогда не было и нет ни грамма любви или великодушия.
— Я не разрешала вам оценивать меня и мою жизнь. Суд вынес приговор вашему нанимателю. Это он преступник. А вы, вы пришли преследовать его жертву. Он дорого заплатит и за это. Как только вы уберетесь вон, я позвоню своему адвокату. Вы ещё обо мне услышите. Вам тоже придется ответить за это вторжение.
Сатин вновь увеличила звук телевизора.
«…процесс по обвинению в педофилии. Подозреваемый держал похищенных им детей в подвале своего дома и продавал их богатым бездельникам, чтобы те могли удовлетворить самые низкие свои инстинкты…»
— Стойте! Остановитесь!
«…После ареста подозреваемого его жена, которая часто оставалась одна на вилле с запертыми в подвале детьми, призналась, что слышала их крики, но не хотела ни во что вмешиваться. Она предпочла дать им умереть с голоду в тесных камерах…»
— Прекратите! Я больше не могу. Сатин убавила громкость.
— Я ненавижу вас. Вы мне за это заплатите.
— Даже ваш гнев кажется мне всего лишь выражением вашего чрезмерно большого эго. Интересно, способны ли вы хоть раз подумать о других? Спасение человечества — славный проект, не так ли?
— Мне плевать на человечество! Пропади оно пропадом!
Элизабет схватила стакан и нашла в себе силы швырнуть его в сторону блондинки. Та наклонилась, и стакан вдребезги разбился об стену.
— Проект финансируется Габриэлем Макнамаррой, и этот человек, несмотря на все свои миллиарды, не стал эгоистом. Он думает о других, тогда как вы в вашем крайне невыгодном положении инвалида по-прежнему считаете себя пупом земли.
Мореплавательница остановилась и вновь принялась ругаться.
