Герта Мюллер - Человек в этом мире — большой фазан
У столяра в глазах жажда. Он поднимает кружку и опрокидывает в себя. «Скоро вы от нас избавитесь! — кричит столяр. Мигнув хозяину, стоящему у столика трактористов, он выкрикивает: — Еще одно пиво».
Тыльной стороной ладони столяр вытер рот. Спросил: «Ты уже был у садовника?» — «Нет еще», — ответил Виндиш. «Знаешь, где это?» Виндиш кивнул: «За городом». — «Во Фрателии. На улице Энеску», — уточнил столяр.
Маленькая цыганочка тянет свою косу за красный язык. Она хохочет и кружится. Виндишу видны ее икры. «Сколько?» — спрашивает он. «Пятнадцать тысяч с человека, — говорит столяр. Он берет из рук хозяина кружку с пивом. — Одноэтажный дом. Слева — теплицы. Если во дворе красный автомобиль, значит — открыто. Парень во дворе колет дрова. Он тебя проведет в дом. Не звони. Когда звонят, тот, что колет дрова, сматывается».
Мужчины и женщины в углу зала, стоя, пьют из бутылки. Один, он в приплюснутой бархатной шляпе черного цвета, держит на руках ребенка. Виндишу бросилась в глаза маленькая голая пятка. Ребенок тянется к бутылке. Разевает рот. Мужчина прикладывает горлышко бутылки к его губам. Ребенок, закрыв глаза, пьет. «Пьяница», — говорит мужчина. Забирает бутылку и смеется. Женщина рядом ест хлебную корку. Она жует и из той же бутылки запивает. В бутылке колышутся белые хлебные хлопья.
«От них несет хлевом», — морщится столяр. К его пальцу прилип длинный рыжеватый волос.
«Скотники это», — уточняет Виндиш.
Женщины поют. Ребенок топчется между ними и тянет их за юбки.
«Сегодня у них день зарплаты, — говорит Виндиш. — Три дня будут пить. После — снова ни с чем».
«А та скотница в голубом платке живет за мельницей», — вспомнил он.
Маленькая цыганочка поднимает юбку. Могильщик стоит подле своего заступа. Он лезет в карман и дает ей десять лей.
Скотница в голубом платке поет, потом ее рвет на стену.
Выстрел
У кондукторши закатаны рукава. Она ест яблоко. На ее часах скачет секундная стрелка. Уже шестой час. Колеса трамвая скрежещут.
Какой-то ребенок толкнул Амалию. Она перелетела через чемодан идущей рядом старухи. И побежала дальше.
Дитмар стоит перед входом в парк. Его горячие губы на щеке Амалии. «У нас есть еще время, — говорит он. — Билеты на семь. На пять все проданы».
От скамьи тянет холодом. Низкорослые мужчины расхаживают по траве с плетеными корзинами. В корзинах сухие листья.
У Дитмара горячий язык, опаляющий ухо Амалии. Она закрывает глаза. Дыхание Дитмара у нее в мозгу. Дыхание больше деревьев, а рука под блузкой Амалии ледяная. «Меня забирают в армию, — шепчет он. — Отец привез мне чемодан».
Амалия отталкивает рот Дитмара. Прикрывает его ладонью. «Пойдем в город, — говорит она, — я замерзла».
На ходу Амалия жмется к Дитмару. Ощущает каждый его шаг. Под пиджаком Дитмара прильнув к нему, Амалия словно продолжение его плеча.
В витрине кошка. Она спит. Дитмар стучит в стекло. «Еще нужно купить шерстяные носки», — говорит он. Амалия ест булочку. Дитмар выдул клубок дыма ей в лицо. «Пойдем, — сказала Амалия, — я покажу тебе мою напольную вазу».
Танцовщица подняла руку над головой. Белое кружевное платье застыло за стеклом.
Дитмар открывает деревянную дверь рядом с витриной. За дверью темный проход. Темнота припахивает гнилым луком. Возле стены стоят три мусорных бака, словно высокие консервные банки.
Дитмар прижимает Амалию к мусорному баку. Крышка бака скрипит. Амалия чувствует, как член Дитмара толкается у нее в животе. Она вцепилась ему в плечи. Из двора доносится голос ребенка.
Дитмар застегивает брюки. Позади, за маленьким окошком во двор, звучит музыка.
Амалия видит, как ботинки Дитмара продвигаются в очереди. Рука надрывает билеты. У билетерши черный платок на голове и черное платье. Она выключает карманный фонарик. Из длинной шеи комбайна кукурузные початки сыплются на тракторный прицеп. Киножурнал закончился.
Голова Дитмара на плече у Амалии. На экране наплывающими красными буквами: «Пираты XX века». Амалия положила руку Дитмару на колено. Прошептала: «Опять русский фильм». — «Цветной хотя бы», — ответил он ей на ухо.
Зеленая вода дрожит. Зеленые леса перебросили свое отражение за береговую кромку. Палуба у корабля просторная. Красивая дама держится руками за поручни. Ее волосы трепещут словно листья.
Дитмар стиснул пальцы Амалии. Он смотрит на экран. Красивая дама что-то рассказывает.
«Больше мы не увидимся, — говорит он. — Я иду в армию, а ты уедешь». — Амалии видна щека Дитмара. Щека у него движется. Щека тоже говорит: «Я слышал, Руди тебя поджидает».
На экране открытая ладонь. Рука лезет в карман пиджака. На весь экран — большой палец и указательный. Между ними — револьвер.
Дитмар не умолкает. За его голосом Амалия слышит выстрел.
Беспокойная вода
«Сову парализовало, — сказал ночной сторож. — Смерть и проливной дождь в один день — это даже для совы слишком. Если она сегодня ночью не увидит луны, летать больше не будет. Подохнет, и вода протухнет».
«Нет совам покоя, и вода беспокойна, — кивнул Виндиш. — Если эта сдохнет, в деревню другая прилетит. Молодая, глупая, без всякого понятия. Будет садиться на все крыши подряд».
Ночной сторож смотрит на луну. «Снова тогда молодые начнут умирать», — говорит сторож. Виндиш видит, что воздух у него перед лицом уже относится к сторожу. Голоса у Виндиша едва хватает на несколько усталых слов: «Снова будет как на войне».
«На мельнице лягушки расквакались», — сказал сторож.
Из-за лягушек бесятся собаки.
Слепой петух
Жена Виндиша сидит на краю кровати. «Сегодня заходили двое, — говорит она. — Посчитали, сколько у нас кур, и записали. Восемь кур они поймали и взяли с собой. Заперли их в клетках. Тракторный прицеп доверху заполнили курами». Жена Виндиша потупилась. «Я подписалась. И еще и на четыреста килограмм кукурузы, и на сто картофеля. Это они заберут позже. Пятьдесят яиц я им сразу отдала. Потом они в резиновых сапогах полезли в огород. Увидели клевер возле сарая. Сказали, чтобы в будущем году мы посадили вместо него сахарную свеклу».
Виндиш приподнял крышку кастрюли. «А как у соседей?» — спросил он. «К соседям они не заходили, — ответила жена. Она легла в кровать и накрылась одеялом. — Сказали, что у соседей восемь маленьких детей, а у нас только одна дочь, и та зарабатывает».
В кастрюле печенка с кровью. «Пришлось белого петуха зарезать, — пояснила жена Виндиша. — Те двое бегали по всему двору. Петуха перепугали. Он рванулся к забору и ударился головой. Когда они убрались, он уже слепой был».
В кастрюле над глазками жира плавали кружки лука. «А ты толковала, что надо нам белого петуха сохранить, чтобы на будущий год завести больших белых кур». — «Ты мне на это сказал: если белый, то чувствительный. И был прав», — напомнила жена.
Скрипнул шкаф.
«По дороге на мельницу я остановился у памятника, — проговорил в темноту Виндиш. — Хотел зайти в церковь помолиться. Церковь оказалась заперта. Я подумал, что это дурной знак. Святой Антоний там сразу за дверью. Толстая книга у него — коричневая. Как паспорт».
В теплом темном воздухе комнаты Виндишу снилось, что распахнулось небо. Облака уносятся прочь из деревни. По опустевшему небу летит белый петух. Головой он ударяется о высохший тополь на лугу. Петух его не видит. Петух слепой. А Виндиш стоит на краю поля с подсолнухами и вопит: «Птица слепая». Звук его голоса возвращается обратно голосом жены. Виндиш идет вглубь поля, выкрикивая: «Не ищу тебя, знаю: тебя здесь нет».
Красный автомобиль
Черный квадрат деревянного барака. Из жестяной трубы вываливается дым. Он заползает в мокрую землю. Барачная дверь распахнута. В бараке на деревянной скамейке сидит мужчина в синей спецовке. Перед ним на столе жестяная миска. Из нее поднимается пар. Мужчина смотрит Виндишу вслед.
Крышка люка откинута. В колодце стоит человек. Над землей выступает его голова в желтой каске. Виндиш проходит мимо его подбородка. Человек смотрит ему вслед.
Руки у Виндиша в карманах пальто. Во внутреннем кармане пиджака он ощущает пачку денег.
Слева во дворе теплицы. На стеклах муть. Внутри мутный чад поглотил кусты. Накаляясь в этом чаду, краснеют розы. Посреди двора красный автомобиль. Рядом с ним несколько поленьев. У стены дома сложены дрова. Топор лежит возле автомобиля.
Виндиш идет медленно. В кармане пальто он комкает трамвайный билет. Даже сквозь ботинки чувствуется мокрый асфальт.
Он обводит глазами двор. Дровосека во дворе нет. Голова в желтой каске все еще смотрит ему вслед.
Забор закончился. Виндишу слышны голоса в соседнем доме. Садовый гном тащит за собой куст гортензии. На нем красный колпак. Белоснежный пес с лаем носится по кругу. Виндиш глянул вдоль улицы. Трамвайная колея уходит в никуда. Между рельсами растет бурьян. Черные от масла листочки поникли от скрежета трамваев и визга рельсов.
