Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2005)
19. А все-таки в моряках что-то есть — какая-то цельность и незамутненность сознания. И мышечный рельеф выше всяких похвал. Жаль, что Микеланджелы31 повывелись. Интересно, каковы моряки Балтийского флота? Думаю, наши питерские, наверное, уж получше будут!
Нэд, дальнейший текст написан Фантиком.
Вот он:
Не могу не отреагировать на такое письмо, дорогая моя подруженька! Но не волнуйся — я свой ответ ни при каких обстоятельствах не отправлю. И спрячу очень тщательно (в “долгий ящик”), как умудренная опытом подпольщица.
Ну что ты, Крупиночка моя, обездоленная любовью, терзаешься! Твой брак — “политическая инсинуация”, но ты ведь не минерал, а нормальная баба — из мяса, костей и нервов. Сколько же лет можно в воздержании проводить. Даже монашки, говорят, умудряются грешить.
А уж то, что З. Фрейд одобрил бы твой поступок, я и не сомневаюсь. В данном случае здоровье дороже, чем политическая репутация. Я так думаю. Важнее всего результат.
Знаешь, что в Варшаве творилось, когда Глебушка Кржижановский меня обхаживал? В бой роковой мы вступили с врагами! Вот до чего дошло. И ничего, обошлось. Зато — масса приятных воспоминаний.
Не кручинься. Твой шоколадный Фантик тебя ЦК.
P.S. Никогда одним разом не съедала такого количества шоколадных конфет. Как бы чего не вышло! Ф.
Каково, дружище? Публикуем? Фрэнк.
[email protected] Какие проблемы, Фрэнки, друган? Подумаешь, тайна мадридского двора! В наши дни эти “записки в несколько строчек” могут только очеловечить образ “несгибаемой революционерки”.
Публикуем. Однозначно.
Надеюсь, что скоро увидимся.
Нэд.
Прабабки
Крупочка моя долгожданная! Неожиданно образовалась оказия, и я спешу отправить тебе еще одну весточку “на посошок”. Точно знаю, что тебе ее доставят накануне твоего отъезда в Россию (примерно в первых числах ноября). Значит, В. И. уже отбудет и ты сможешь хоть раз читать твою личную корреспонденцию, не прячась по углам от глазастой Маняшки.
Лето простояло теплое и спокойное — без всяких жутких катаклизмов, которые “нострадамусы” наших дней предрекают на каждом углу. Ни африканской жары, ни арктических холодов, ни всеобъемлющего потопа, ни великой суши. Обычное подмосковное лето. И лучше многих: дожди шли только ночами, а часам к десяти утра все высыхало и было готово к встрече с нами.
Не смогла противостоять Катюшиным уговорам, славным погодам и собственной лени, а потому покинула дачу только в середине сентября. Не знаю, как там в Баден-Бадене, а здесь мне было замечательно… Во всяком случае, лучше, чем во время тренировок на заводе Михельсона. Ха-ха.
Знаю, дорогая моя, что ты искренне рада моему аполитичному безделью, поэтому так пространно о нем пишу.
Вернувшись в Москву, с головой окунулась в активную нелегальную деятельность. Ведь мне к ноябрю надо было тщательно, в мелких деталях, разработать основание для длительной поездки в Питер. И не просто разработать, а сделать так, чтобы руководство партии СР считало, что эта идея исходит от него.
Вот что я придумала (и ОНИ утвердили единогласно!). В порядке подготовки стрелков нашей партии и обмена опытом с петербургской фракцией СР меня направят в Питер для поиска возможных площадок, пригодных для стрельбищ, на территориях местных оружейных заводов. При этом особое внимание мне поручено уделить площадке на Сестрорецком оружейном заводе, имеющем крепкие революционные традиции и территорию, удаленную, в какой-то мере, от столичной охранки. Заодно мне предложено изучить возможности Путиловского завода. Место проживания мне уже назначено — на Лиговке, в доме инженера Сан Галли32. Этот господин — давний друг нашей семьи. Вторая “квартира” (на случай слежки или других непредвиденных обстоятельств) для меня подготовлена в доме у моей знакомой (еще по Варшаве) балерины Маты Кшесинской33.
Кстати о твоей Мате (М. Хари): по нашим агентурным данным, она сейчас стажируется сразу в Британской и Германской разведках, так что с письмом, которое ты (или В. И.?) должна передать в Сестрорецке, не все так просто. Будь архибдительна и попытайся отвязаться от этого сестрорецкого поручения.
Крупочка, как ты поняла, наша встреча подготовлена абсолютно. Я собой довольна. Правда, я умница?
А вот тебе анекдот, который со мной случился накануне. Иду я по Лубянской площади и вижу, что в центре ее стоит человек, который издали и сослепу мне показался похожим на Феликса — и развевающиеся полы длиннющего пальто, и осанка. Просто статуя командора. Все внутри меня встало дыбом, даже курок на револьвере сам собой взвелся, я задрожала и решительно свернула в Охотный ряд. Забежала в ближайший подъезд и затаилась. А “Феликс”, я это увидела краем глаза (почти ослепшего), двинулся в мою сторону. Перепугалась!!! А это оказался всего-навсего Мишель Калинин34. Сущие двойники, только ростом не удался. Я из подъезда вышла, поздоровалась с ним, и мы мило посидели в кондитерской Жоржа Бормана35. Мишель, когда никто из партийных товарищей на него не влияет, вполне пристойный собеседник. По его внешнему виду и из состоявшегося разговора я поняла, что члены вашей партии что-то затевают. А может быть, это — пустые хлопоты. Мальчишки такие загадочные, им так нравится играть в шпионов! Ха-ха!
Все, заканчиваю, в дверь уже стучится “оказия”. До скорой встречи.
Ждущий тебя Фантик. ЦК.
Потомки
[email protected] Фрэнки, дорогой, прилетаю 16-го. Весь аж “трясуся” от нетерпения.
Нэд.
[email protected] Безумно счастлив скорым твоим появлением, Нэдди. Я так и знал, что на днях тебя увижу. Ведь в переписке наших прабабок мы как раз дошли до их второй встречи. Обожаю мистические совпадения.
Фрэнк.
[email protected] Фрэнки, спасибо тебе, друг мой, за хорошо-прекрасно-потрясающе организованный отдых. Незабываемые воспоминания. Когда закончишь “переписку”, стоит подумать об организации туристической фирмы (гы). Мы хорошо отдохнули, а работа, которую мы проделали, — просто титаническая. Это я из скромности так говорю. На самом деле, как сказал бы В. И. (и наши прабабки), — АРХИтитаническая!!! Но мой организм, размягченный отдыхом, забыл забрать у тебя копии “реанимированных” совместно писем. Не затруднись присылкой. Ладно???
Нэд.
[email protected] Рад, что тебе понравилось. Я давно не получал такого удовольствия от ежедневного многочасового общения с человеческой особью. Давай разведемся? И будем заниматься совместным ведением хозяйства. Ха-ха?
Про туристический бизнес я уже давно думал. Правда, с другой стороны, но… в связи с нашей “перепиской”. Потом когда-нибудь объясню. “Корреспонденцию” высылаю.
Фрэнк.
Прабабки
Фантик дорогой, радость моя и счастье! Ужасно, что мы так редко общаемся! Ты чудесно выглядела — посвежела, помолодела. Видно, занятия ваши по стрельбе, проходящие на пленэре, приносят двойную пользу — и тренировка, и променад. Во время этих нескольких коротких свиданий с тобой я, чтобы запомнить все наилучшим образом, мало говорила. К тому же за долгие годы и привычка к изложению мыслей на бумаге сформировалась. Ведь до чего доходило: прогуливаемся мы с тобой по берегу озера Разлив (помнишь, в Сестрорецке), наслаждаемся свежим воздухом, а я мысленно составляю тебе письмецо. Потом одергиваю себя и произношу что-нибудь вслух. Но как славно было!
Если бы не письмо от Маты Хари, которое, конечно, надо было не просто вручить директору Сестрорецкого оружейного завода. Как ты и предполагала, мой прозорливый Фантик, речь в письме шла о получении данных по видам и количеству боевой техники, выпускаемой означенным предприятием. И, естественно, все это было играючи свалено на меня. В. И. отговорился необходимостью подготовки каких-то подпольных сходок.
Когда ты уехала из Питера (кстати, напиши, пожалуйста, справилась ли ты со своим партийным поручением), началась у нас с Володей беспокойная жизнь. Поменяли несколько квартир, так как были проблемы с заготовленными в большом количестве фальшивыми паспортами. Все время слежка, переодевания, и все без толку. Однажды В. И. притащил за собой к явочной квартире аж трех шпиков. А потому, что был в синих (!) очках и в рыжем парике, который безумно шел ему, но вызывал множество подозрений. Как оттуда уходили, и вспомнить страшно.
Ну да было и похуже. Как-то вечером В. И. не явился на ночевку. Я вся извелась, чего только не передумала (Инесска, конечно, сейчас в Париже, но ведь и в Питере баб довольно), а утром товарищи сообщили, что он, напугавшись преследователей, отъехал в Финляндию. Только через неделю доставили от него весточку, смысл которой сводился к одному: “Крупа, сыпь оттудова”. Я и “просыпалась”… в Мюнхен. Устала опять смертельно, правда, Володя, изнервничавшийся и замерзший в Питере, обещает скорую поездку в теплые края. Куда-нибудь на Капри, быть может. Вот бы! А то дома (в Питере) хорошо, но на Капри теплее. Там, правда, в это же время должен быть М. Горький с семейством и другом своим Марией Андреевой. Такие запутанные отношения. Впрочем, пусть сами в них разбираются. Мне и своих сложностей хватает.
