Вера Юдина - Живи как в последний день.
Утром я вышла к завтраку чуть позже чем Маша и Юн. Они уже сидели за дальним столиком, под незнакомым мне деревом, мило держались за руки и о чем-то тихо беседовали. Юн что-то шептал Маше на ухо, и она застенчиво улыбалась, пряча взгляд.
Мои француженки сидели за соседним столиком, и стоило мне пройти мимо, бросили вслед вероятно не самые приятные слова на своем языке. Я сделала вид, что не поняла к кому именно они были обращены, гордо задрала нос кверху и с видом истинной царицы проплыла мимо, к столику где сидели мои друзья.
Маша улыбнулась довольной, сияющей улыбкой и посмотрела на меня. Глаза ее горели. О да, это было прекрасно и немного запретно.
- Мы будили тебя, но ты вероятно не слышала. – сказала она.
Конечно не слышала, ведь вчера я засыпала в наушниках, так как за стенкой было очень шумно, и в какой-то момент даже почувствовала себя неловко – мне казалось будто я лично наблюдаю за всем происходящим в соседнем номере.
Но Машу похоже этот факт ни капельки не смущал.
- Я поздно легла, - солгала я. – Так много работы.
Юнлэ все понял по выражению моего лица и виновато улыбнулся.
Я взяла со стола Машин круасан и потянулась за ее кофе. Мне кажется, что за сегодняшнюю бессонную ночь и вчерашние унижения, я заслужила глоточек живительной для меня жидкости чуть раньше чем все остальные.
- Какие планы на сегодня? – спросила я, насладившись чувством восторга от обжигающего напитка.
- Сегодня мы прогуляемся по Пекину, и я думаю, пройдемся по магазинам, чтобы вы могли подготовиться к завтрашнему событию. – поделился своими планами Юн.
- Замечательно. А вечером?
Маша и Юн заговорщицки улыбнулись.
Ну вот, начинается, я взяла с собой подругу, чтобы мне не было скучно, а в итоге все равно остаюсь одна темными долгими вечерами. Нет смысла напоминать ей, что мы здесь по работе, ведь никто не знает, может это искреннее чувство, а я сейчас своим ханжеством потушу этот слабый огонек вспыхнувшей страсти. Это было бы слишком эгоистично с моей стороны, поэтому я сдалась.
- Хорошо, сегодня вечером я наверно поработаю одна, в своем номере.
Маша глазами сказала мне: «Спасибо.»
А я про себя тяжело вздохнула: Еще один вечер в одиночестве. Вот видимо так и пройдет моя оставшаяся жизнь – в полном одиночестве.
Хотя, что такое одиночество? Это состояние души, когда ты понимаешь, что мир вокруг живет своей жизнью, а твое сердце заперто на сотни самых прочных замков. Когда хочется сказать в пустоту: Давай поговорим. Когда сердце замирает от внутренней тревоги, интересно а там, в другом мире я так и останусь одинокой. Это мой крест. Жить в мире наполненном прекрасных эмоций, и так и не суметь прочувствовать всю красоту его совершенства.
Одна. Снова одна. То от чего бежала, неотступно следовало за мной по пятам. Душевное одиночество, оно словно червь пожирает изнутри все мое сознание не оставляя шансов на спасение. Ну как можно стремиться к вечной жизни, когда жизнь сама поворачивается к тебе спиной.
Скажем добро пожаловать еще одному одинокому вечеру в чужой и незнакомой для меня стране.
Я улыбнулась. Скоро я привыкну скрывать свои истинные эмоции за фальшивой улыбкой. Скоро я заставлю навсегда замолчать мое глупое сердце.
Позже я позвонила маме. Убедилась что с ней все в порядке, и сказала: «Люблю тебя мам». Не знаю, плакала ли она, когда мы закончили разговор, наверное - да. Нет ничего для родителей страшнее – быть вдали от своего ребенка, но еще хуже, когда ты осознаешь, что может быть последние дни которые вы могли провести вместе, ты довольствуешься лишь короткими телефонными разговорами.
Выходя из номера, я встретила Алессандро. Увидев меня, он широко улыбнулся и вежливо поздоровался.
«Теперь он будет доказывать мне, что итальянцы галантные и воспитанные люди», - про себя подумала я.
Но от его улыбки мне вдруг стало легче. Настроение пошло на подъем, и сама не понимая, что творю, я поинтересовалась.
- Какие у вас планы на вечер?
Он удивленно изогнул бровь. Он делал это так забавно, что я не удержалась от улыбки.
- Я так предполагаю что этот вечер я просто обязан посвятить вам. – это не был вопрос, скорее он подтверждал мои тайные желания, давая согласия на свое участие в моих планах.
Мне стало легче. Хотя я даже не знала этого человека, и может быть при более близком знакомстве он окажется не таким уже обаятельным, как может показаться на первый взгляд. Но мне было все равно. Это была моя попытка бежать от одиночества. Больше всего на свете я боялась именно одиночества. Одиночества душевного.
Договорившись встретиться в определенное время у главного входа, мы разошлись в разные стороны.
И конечно же я не удержалась и обернулась. Он смотрел на меня. Смотрел взглядом таким проникновенным, что сердце мое затрепетало. Я попыталась взять себя в руки и улыбнулась, как ни в чем не бывало. Я сделала шаг вперед и неожиданно наткнулась на неизвестно откуда взявшийся в стене выступ, выругалась и снова посмотрела на Алессандро. Он ответил мне легким кивком головы, делая вид что не заметил моей неловкости и послал воздушный поцелуй. Затем развернулся и направился к своему номеру.
Я окончательно попала под его очарование. Я буквально таяла под его взглядом. Вот так незнакомый человек умудрился затронуть самые потаенные струны моей души. Просто одним взглядом ему удалось проникнуть туда, куда я прежде никого не пускала.
Я пыталась вспомнить, почему раньше, выезжая в отпуск на побережье, я никогда даже не смотрела на мужчин. Может это нынешнее мое состояние близкое к отчаянию заставило обратить внимание на совершенно незнакомого мужчину. Притянуло меня на грань этой авантюры. Я волновалась едва его взгляд останавливался на мне.
Честно признаюсь, это состояние невесомости пугало меня, страшило, своей неизвестностью. Я не хотела заглядывать слишком далеко, но желание вновь увидеть моего итальянца было сильнее голоса разума. Я забыла обо всем. Забыла о болезни, забыла о семье, забыла о работе, мне казалось, что только сейчас начала я жить. В этом маленьком мире моих фантазий, с человеком которого я даже не знала.
Мои друзья ждали меня внизу. Когда я спустилась, Юн по хозяйски взял Машу за руку и бодрым голосом воскликнул:
- Ну что леди, позвольте вас познакомить с моим городом.
Все дальнейшее не могу описать, так как мысли мои во время этой экскурсии отсутствовали где-то далеко. Я без интереса смотрела по сторонам, когда мы проходили по площади (названия я ее сейчас даже не смогу воспроизвести, моя память вообще обладает уникальными способностями, я могу запомнить самые сложные вещи, но только если они вызывают во мне интерес. В тот момент интерес во мне вызвал Алессандро, а никак не китайская площадь, с ее сложным и непонятным названием.)
После мы прогулялись до храма, где мне просто пришлось быстро зарисовать особенно интересные для меня мотивы, но и то только для того чтобы в будущем вспомнить – я была здесь.
Маша фотографировала не переставая. Я только и слышала:
- Встань туда. А теперь подними руку так. Склони голову набок.
Захотелось забрать у нее фотоаппарат и передохнуть.
Помню только что заинтересовало меня только одно место – запретный город. Я даже замерла когда услышала истинное название этого великолепного комплекса.
Мы остановились у Врат Небесного Спокойствия, и мне показалось что душа моя начинает успокаиваться, обретая долгожданный покой. Все-таки великой силой обладает наше сознание. Я представила себе что передо мной ворота рая, и, сделав шаг вперед, я немедленно вознесусь к небесам, к небесам благословенным, к небесам которые принесут мне желанное успокоение.
Если верить тому, что рассказал Юнлэ, судьба этого сооружения сходна с моей. Его пытались уничтожить, как люди, так и силы природы, но вопреки всему оно продолжало возвышаться над миром, как бы говоря своим величием – любые сложности можно преодолеть.
Так и моя жизнь. Она растоптана, разрушена, почти опустошена, но судьба дает мне шанс в последний раз насладиться таинством окружающего мира, словно дарит мне последний глоток свежего воздуха.
Видимо я замерла на длительное время, так как Маша подошла ко мне со спины, положила руку на плечо и осторожно спросила:
- Ты в порядке?
- Да.
- Идем. Нам еще много нужно успеть, а мы застряли в самом начале пути.
В самом начале пути. Теперь мне главное не останавливаться, не застревать в начале пути. Только вперед и вперед. И я пошла за Машей.
Сам дворец бывших императоров не произвел на меня особенного впечатления. Те же эмоции я испытывала гуляя по Эрмитажу – трепет перед исчезнувшими поколениями правителей, и будничное восхищение зодчеством древних мастеров. Особого восторга не было.
