Эльмира Нетесова - Последний шанс
— Ваня! Да ты пещерный! Кто теперь такие нелепые вопросы задает? Нынче о любви только больные говорят. Потому что в легенды верят. Нет любви!
— А как замуж выходила?
— Ну надо же как-то в жизни устраиваться. Вот и я хотела, чтоб не хуже других! Но не получилось, не повезло. Теперь партнера ищу. Нового, может, обломится какой-нибудь из крутых.
— Удачи тебе! К сожалению, я не из этих. Не хочу, чтоб и во мне разочаровалась. Ведь сам из мечтателей. Может, повезет, — оставил женщину у подъезда.
Шло время, вот и пять лет прошли незаметно. Иван так и не нашел подругу. Все женщины были временными. Ни одна не застряла в душе и в памяти. Человек уже и сам во всем разуверился. Понял, что заводить новую семью и ребенка он безнадежно опоздал, а и желание погасло.
Человек понял, что не сумеет заново приноровиться к семейной жизни и уйти от холостяцкой. Это было сверх его сил.
Иван возвращался домой от Николая пешком. Решил пройти через парк, чтобы сократить путь. Увидел гуляющих стариков. Они шли под руку, ворковали, как голуби. Не обращали внимания на прохожих. Что им окружающие? Ведь старики прошли вместе всю жизнь. И сегодня счастливы и неразлучны. Им не грозит одиночество, не страшна старость. Они не на словах знают, что такое любовь! Они не говорят о ней, живут ею всякий миг, не разлучаясь, не выпуская рук. И пусть осенний ветер бросает под ноги охапки багряных листьев в их глазах и в сердце живет память о первой весне, та, что соединила их на всю судьбу и, назвавшись любовью, провела через жизнь…
Иван тяжело вздохнул, посмотрел вслед старикам и пошел к скамье, на какой много лет назад любил посидеть с друзьями. На ней когда-то объяснился в любви, — усмехнулся воспоминаниям.
— Вот только кому? — не мог припомнить человек.
Он подходит к скамье. Она занята. Молодая женщина отдыхает с ребенком, тот безмятежно спит в коляске. Иван приостановился, хотел присесть на другой край скамьи, женщина внезапно оглянулась, Иван узнал Светлану. Та невольно ойкнула, не ожидала встречи с бывшим мужем и смутилась.
— Ты? Какими ветрами? Насовсем вернулась из своей Англии?
— Нет. Я здесь ненадолго, — справилась Светлана с волненьем, взяла себя в руки.
— Устала от чужбины? Приехала в отпуск?
— На пару недель здесь, отца похоронила. Он умер. Все хотел увидеть внука и не дожил.
— Ты замужем? — увидел кольцо на пальце.
— Конечно. Этот сынишка уже второй. Старший дома, — сказала с гордостью.
— Ты с мужем?
— Само собой. Он с матерью остался, а я с Артуром гуляю.
— Признали мужа твои родители?
— Понятное дело. Не просто признали, а и полюбили. Есть за что. Он очень надежный человек, порядочный и честный. С ним легко и просто. Жаль, что не стал первым. Меньше было бы горя, и не болела бы память.
— Ты любишь его? — глянул в глаза Светлане. Та не отвернулась, не ушла от ответа:
— Я тебя любила! Понимаешь? Второй любви не бывает. Но я уважаю мужа и верю ему. Потому стала матерью наших детей. Он не выбросит из дома, не оскорбит и не унизит, не опозорит имя, не променяет семью на друзей и дешевок. Он искренне любит, как когда-то любила я, — дрогнул голос женщины.
— Эх, Светка, ты не только не любила, даже не считалась со мной! — укорил запоздало.
— Слепец! Мне лучше известно, теперь через годы, зачем лгать? Я не умела проявить свою любовь, я была слишком наивна и неопытна. А потому не сумела доказать. Но не в том дело. Доказывать нелюбящему, неблагодарно. Ты лишь увлекся мною ненадолго, добился желаемого и вскоре остыл ко мне навсегда. Я долго не верила в это и все пыталась вернуть тебя. Но не получилось. Сколько мук вынесла, сколько пережила, пока отболела тобой. Хотела наложить на себя руки, но отец помешал. Потом решила уйти в монастырь, опять родители удержали. Сколько сил и здоровья они потеряли, пока я образумилась и взяла себя в руки! Я морила себя голодом, чтобы уйти из жизни. Если б не родители, меня давно не было бы в живых. А стоил ты того? Я увидела твои фотографии с женщинами. Ты был с ними и со мной. Отец щадил и не показывал все. Когда увидела, стало стыдно, что жила с тобой и любила. Я верила твоим словам, а жизнь доказала иное. Ты не только не любил, а и пренебрегал, презирал меня, глумился надо мной. Но за что? Я была для тебя игрушкой, и ты никогда не считался со мною как с человеком.
— Неправда! Я все годы пытался сделать из тебя своего друга. Но ты не воспринимала меня за равного и считала приматом, недостойным тебя и семьи, выходцем из деревни.
— Ошибаешься, Иван, недостатки воспитания исправляются со временем. Невозможно другое, внушить любовь. О чем мы спорим? Ведь все прошло. Я давно успокоилась, живу хорошо, с семьей, где меня все любят. А ты, как вижу, и теперь один. Не нужный никому, всюду лишний. Но если бы ты любил! Все могло быть иначе! А теперь зачем ворошить прошлое? Погас наш костер и мы, как те искры, улетев, погасли. Даже вспомнить нечего. Я назвала твоим именем нашего первенца. В память о той любви, какая, не согрев, рассыпалась в пепел. Прощай, Иван! — сказала тихо и, взявшись за коляску, пошла навстречу человеку, спешившему к ней по аллее парка.
Глава 2. ИСКЛЮЧЕНИЕ ИЗ ПРАВИЛ
Степана все считали законченным циником, несдержанным и грубым человеком, какой сначала говорил, а уж потом обдумывал сказанное. Он ни с кем не считался, никого не ставил выше себя и в своих рассужденьях был предельно прямолинеен. С ним подчас невозможным становилось общение. А потому, ему последнему говорили друзья о своих неприятностях. Знали, доброе не услышат, Степа рубил с плеча, зачастую едко высмеивал любого. Вот так и в этот день, пришел к Ивану, тот после встречи со Светкой в парке сидел понурясь на кухне, обдумывал, вспоминал прожитое и пережитое, ругал себя последними словами.
— Ты чего рассопливился? Где не заладилось? Иль с какой-то макакой не договорился? В цене не сошлись? — засыпал вопросами.
— Причем бабы? Свою бывшую встретил…
— Какую? Их у тебя больше, чем у меня волосьев на всех местах.
— Я о жене…
— Ванька! Помилуй! Ночью всех женами зовем. А утром дешевками величаем и выгоняем поскорее, чтоб глаза не видели!
— Я о Светке!
— Нашел о ком вспомнить! Давно пора выбросить из башки! Сколько лет прошло! Давай встряхнись. Ни одна не стоит твоих переживаний! Бабье, как пыль на ушах. Тряхнул, и нету! Ты мужик! Не позорься! Заклей новую! А этой высморкайся!
— Степка! Все не так просто! Она любила!
— Кого? Нашел кому поверить! Да брось, вот глумной! Эта Светка что есть? Иль единственная на земле? Забыл прошлое?
Иван рассказал о разговоре с бывшей женой.
Степан расхохотался:
— Ну, баба! Ущипнула за самые что ни на есть, а ты лопухи развесил! Да послал бы ее на самый близкий и родной адрес! Я бы с такою базарить не стал. Что она в любви понимает, воняла, как сырая гнилушка, и никакого проку не поимел. Ну не хозяйка, так хоть в постели свое доказала бы. А то нигде!
— Но ведь с другим получилось! Двоих детей ему родила. Значит, сумел расшевелить, сыскал в ней бабу!
— У тебя тоже получается с иными! Зачем тебе тормошить рыбью кровь? Пусть нас хотят бабы! Самое неблагодарное дело из кучи говна лепить жену! Больше сам измажешься.
— Степка! Но почему я до сих пор жениться не могу?
— А это тебе надо? Зачем снова в телегу впрягаться и тащить этот геморрой до старости! Опять же пупок сорвешь, а через месяц другую искать станешь! Бабы нам быстро надоедают. Чем чаще их меняешь, тем дольше живешь, — поднял указательный палец.
— Но ты-то со своей живешь. И уже сколько лет. Хоть и бегаешь налево, баба при тебе канает. Всегда под боком, — заметил Иван. Степан сморщился, присел рядом, закурил, и, помолчав, сказал сипло:
— А что ты знаешь про меня?
— Ну у тебя семья, сын имеется. Уже в школу ходит. То ли в четвертый, или в пятый класс!
— Да, малец учится. Дышим все под одной крышей. Вроде бы, все есть, всего в достатке, вот только одного нет, самой семьи. Ведь я с бабой давно развелся! — выдохнул тяжкий ком.
— Как это?
— Да молча расскочились!
— Вы же вместе живете!
— И что с того? Тому уж много лет, как маемся, будто кильки в одной банке. И деваться некуда. Я сам по себе, она тоже, давно не жена, — сделал затяжку.
— Ты никогда на нее не жаловался и не ругал. Я даже не знал, что вы в разводе.
— А зачем на ваши души свое дерьмо вешать, ведь помочь все равно никто не сможет. Да и винить мне ее особо не в чем. Ведь разбегаться не собирались. К тому ж Апешка появился. Клара классной хозяйкой была, да и мамкой стала отменной. Ее ко всему в семье подготовили, у меня претензий не было. Сам видел, ходил даже на работу ровно начищенный пятак. А домой, как на крыльях летел. Там ждали меня и любили. Так тогда казалось. Молодой был, лопоухий губошлеп. Все в розовом свете видел. Верил, что до старости так проживу. Все мечтал купить машину, дачу. Но не было возможности. Теперь и деньги есть на все, а ничего не надо. Сам себе ненужным стал, — впервые признался человек.
