Лия Флеминг - Спасенная с «Титаника»
Дом показался ей нелепым: вычурная копия итальянской виллы, множество башенок и узорная каменная кладка. К особняку вела строгая подъездная аллея, которая заканчивалась у высоких чугунных ворот, распахнутых настежь. На крыльце стояла Хэрриет – блеклая, высохшая тень самой себя, одетая в длинную серую юбку и старомодную блузку с присборенным лифом, какие носили еще до войны. Волосы выбелены сединой, на глазах – очки.
– Итак, ты здесь, – произнесла Хэрриет холодным тоном, который нельзя было спутать со сдержанностью манеры.
– Да, как видите. Просто не верится, насколько вырос Родди.
– Гровер уехал по делам, так что дом в нашем распоряжении. Родерик покажет тебе твою комнату. Чай подадут в зимний сад в четыре часа. Ты наверняка захочешь освежиться и отдохнуть с дороги.
Селеста поняла, что придется сложнее, нежели она рассчитывала, однако отсутствие Гровера ее порадовало. Она подняла глаза к небу, которое понемногу начало проясняться.
– Я бы лучше прогулялась. Устала сидеть в поезде… – Селеста обернулась к сыну: – Родди, не подскажешь, где можно подышать свежим воздухом? – Желание побыть с ним наедине было превыше всего.
– Кайахога-Фолс – прекрасное место. Прогулка вдоль реки будет приятной, только не в этих туфлях, – улыбнулся Родди, глядя на Селесту с высоты своего роста.
Она никак не могла привыкнуть, что ее мальчик так вытянулся.
– Дайте мне пять минут распаковать вещи и переодеться, у меня как раз есть запасная пара обуви. – Селеста заставила себя произнести эти слова непринужденно и уверенно.
– Бабушка, тогда чай – в пять, ладно? – сказал Родди.
– Как угодно. – Хэрриет вздохнула и позвонила в колокольчик для прислуги. – Только не опаздывайте.
– Когда это я опаздывал? – пошутил Родди и расплылся в широкой улыбке.
Селеста почувствовала, что напряжение немного спало. В душе затеплилась надежда. Если этот визит пройдет удачно, он заложит основу для следующих встреч, и, может быть, – может быть, – однажды Родди вернется домой.
* * *Родди не верилось, что мама идет рядом с ним вдоль реки, как будто они никогда не расставались. Она посвятила его во все последние новости: дядя Селвин занимается помощью ветеранам войны, у Эллы начался первый семестр в художественном колледже, а мистер Макадам преподает в Богословском колледже и играет в крикет за местную команду.
Воображение Родди рисовало обрамленную деревьями дорогу в Ред-хаус, старый каштан и ворота к мосту через канал в Стритэе. Он видел собор, залитый огнями свечей, мальчиков-певчих на хорах. Все это казалось реальным, хотя и очень далеким: другой мир – мир, который он покинул много лет назад. Мама расспрашивала его о школе, о том, куда отец планирует отправить его учиться – в Гарвард или в Акронский университет. Родди не понимал, почему ее это интересует. Когда-то он мечтал учиться в Оксфорде – мистер Макадам так красиво рассказывал о соревнованиях плоскодонок, состязаниях по гребле и регби, о старинных университетских зданиях из камня, – однако это было до того, как Родди перебрался в Америку.
С его языка готовы сорваться тысячи вопросов о доме, и мама, он догадывался, тоже хочет о многом расспросить, в первую очередь – почему он уехал, но пока лучше не касаться опасных тем и просто болтать о том о сем.
Он повел мать к Бечевой тропе и статуе индейца.
– Я любила здесь гулять еще до твоего рождения, – улыбнулась она, глядя вдаль.
Родди уже и забыл, какая красавица его мама, как отливают золотом на солнце ее волосы.
– Почему мы отсюда уехали? – в лоб задал он вопрос, мучивший его долгие годы.
– Потому что мы с твоим отцом по-разному смотрели на многие вещи.
– У него есть подруга, ее зовут Луэлла, знаешь? Она красивая и совсем молодая, немногим старше меня. За что он тебя ненавидит?
Родди видел, что мать покоробило от его прямоты.
– За то, что я отказалась ему подчиняться и выполнять приказы. Он не любит, когда ему перечат.
– Он поднимал на тебя руку?
Вопрос поразил Селесту в самое сердце. Она резко остановилась.
– Кто тебе сказал?
– Никто. Я видел, как он ударил бабушку. Она слишком долго не могла что-то найти, папа толкнул ее, и она упала. Почему он такой злой?
– А тебя он когда-нибудь бил?
– Только раз, давно, когда я ему наврал. Он не слишком любит людей, правда? – Родди сам смутился своей откровенности и покраснел.
Селеста вновь остановилась и внимательно посмотрела на него, пытаясь по лицу прочесть мысли.
– Родди, тебе нельзя оставаться в этом доме. Почему ты не рассказал мне об этом раньше?
– Я не мог… Мне кажется, я сам виноват во всем… в том, что сбежал. Прости, что огорчил всех вас, да еще в тот момент, когда умер дедушка.
– Ты тогда был совсем ребенком. Как он уговорил тебя уехать с ним?
Пристыженный, Родди сгорбился.
– Никак. Он просто решил, что именно за этим я и приехал к нему в Лондон. Сперва мы поехали в посольство, потом в театр. Я заснул, а проснулся уже в Саутгемптоне. Он спланировал все заранее.
Она погладила Родди по голове, и смущение и стыд разом его покинули.
– Бедный мальчик, представляю, что творилось у тебя в душе. Этому человеку никто никогда не осмеливался бросать вызов. Думаю, он болен.
– Не говори так, – возразил Родди. – Он мой отец. – Ему не хочется слышать такое о папе, даже если это правда.
– Настоящий мужчина не добивается покорности кулаками. Уходи от него или… поедем со мной, – осторожно предложила Селеста.
– Нет! У меня все в порядке, мне здесь нравится. Я уже привык. Огайо – красивый штат. Здесь мои друзья, и бабушка очень добра. А в Личфилде я уже никого не знаю…
Селеста присела на большой камень, уязвленная его словами.
– Послушай, много лет назад я увезла тебя в Англию, чтобы защитить от жестокости Гровера. Твой отец – страшный человек. Он не мог допустить, чтобы ты ответил ему отказом и вернулся ко мне, поэтому обманул и опоил тебя. Прости, что мы так запутали твою жизнь. Конечно, ужасно, когда ты вынужден выбирать. Я более не потребую от тебя этого. Ты должен идти своей дорогой, как сказала бы Мэй. Я всего лишь хочу, чтобы ты нашел себя в жизни и был счастлив. Знаю, я веду себя как эгоистка. Мне так не хватало тебя все эти годы… но я не стану вновь просить о выборе, это неправильно и несправедливо. Я убедилась, что ты сможешь принять свое собственное решение, когда придет время. Прошу об одном: не позволяй себя запугивать. Не позволяй, чтобы тебя силой заставляли что-либо делать, обещаешь?
Разговор неожиданно стал очень серьезным. Сейчас Родди не готов к нему, не готов слышать эти слова. Ему лучше остаться здесь, в Акроне. Он ни в чем не знает нужды, а в будущем его ждет место в отцовской фирме. Сегодня, сейчас он не хочет возвращаться в Личфилд. Слова матери причинили ему боль. Он не желает иметь какого-либо отношения к ссоре между родителями. Он тут ни при чем… и все же при чем. Нет, нужно просто сменить тему.
