Артур Саканян - Театр одного зрителя
Догматик резко обернулся и, скорее радостно, чем возмущённо, произнёс:
— Какое падение нравов!
Седой мужчина прикрыл ладонью улыбку, а доктор продолжил:
— Говорите, падение нравов? А ведь в сознании людей он сумел это падение трансформировать во взлёт национального самосознания. Он просто узаконил это падение как норму нравственности, а на государственном уровне обеспечил заботу о матерях и будущем потомстве. То, что безнравственно в вашем понимании, легко трансформируется в нравственность, если за всем этим стоит государство со своей армией, полицией, идеологией. Но это только начало. Когда обратные связи под контролем, то уже можно воздействовать на прямые связи, то есть активизировать людей на прямые действия. Быстрее всего человека можно активизировать в условиях вседозволенности. Представляете, какая вакханалия начнётся у нас в городе, если людям внушить, что они безнаказанно могут грабить?
— Да кто ж такое позволит? — рассмеялся драчун. — Наше правительство не любит конкуренции.
Кроме председателя все рассмеялись, а доктор продолжил:
— А если на государственном уровне грабёж замаскировать под механизм достижения высших целей, и вдобавок с людей снять ответственность за убийство? Ведь страх в людях просыпается, когда есть ответственность за содеянное. Когда ответственности нет, то будьте уверены, что человек отыщет ещё тысячу оправданий, чтобы заглушить голос совести… Идеологическая обработка мозгов вкупе с экспансивными выступлениями главы государства — и белые одежды для преступления готовы. По формуле «цель оправдывает средства» этому извергу удалось внедрить свою систему ценностей и ненависть к живому человеку. Для большей убедительности, что самые жестокие средства оправданы высшей целью, он объявил, что все грехи берёт лично на себя. Он взял на себя ответственность за преступления, которые ещё не совершены.
Доктор не удержался и с возмущением продолжил:
— Понимаете? Он дал зелёный свет преступлениям, которые могут быть содеяны в будущем. Понимаете, какую вседозволенность он внедрил в сознание людей? Модель новой веры, да ещё и с живым «Спасителем», сработала. Сознание нации было искажено, а право разума на свободу выбора обернулось миллионами жертв, — доктор перевёл дыхание. — Истории свойственно повторяться, потому что ум человека всегда может зло выдать за добро.
— Доктор, история не просто повторяется, а она уже заикается на одном и том же месте, — пошутил драчун.
Доктор улыбнулся и продолжил:
— Именно для того, чтобы излечить историю от заикания, я так настаиваю на сознательном внедрении независимых созидающих принципов в нашу жизнь. Только в этом случае законы жизнеустройства человека окажутся вне власти амбиций ума на господство.
— Вы абсолютно правы, — воскликнул седой мужчина. — Законы должны быть вне зависимости от амбиций ума. Только так можно исключить повторение трагедий.
— Может быть, кто-то придерживается иной точки зрения? Высказывайтесь, — предложил доктор.
Председатель успокаивающе произнёс:
— Полно вам, доктор. Среди нас нет нацистов.
— Я надеюсь, — серьёзно продолжил доктор, — что только по неведению о корнях нацизма творится политика создания одноязычной, мононациональной и монорелигиозной страны. А ведь эта идеология просто кастрирует мировоззрение людей.
— С чего вы так решили? — хмуро спросил председатель.
— А разве вы сами не наблюдали за собой, что какие-то обычаи, национальная музыка, танцы, совершенно чуждых народов чем-то импонируют вам и даже любимы? — стал объяснять доктор. — Будто они несут в себе нечто родное и понятное душе. Понимаете, одноязычие лишает человека гибкости ума, и ему нечего сопоставлять. Ум просто лишается компонентов для взаимодействия. Для мозговой деятельности нужна пища, которую дарит многообразие ощущений. Представьте, насколько обогатилось бы наше мироощущение, если бы мы понимали смысл образов, заложенных в иероглифах. Язык ведь не только средство общения, а ещё и глубокая философия, которую невозможно вытравить. Вы только вдумайтесь, сколько смысла заложено в таких словах, как со-знание — это сопутствующее нашей жизни знание, или рассудок — это раздвоено судящий. А сколько смысла заложено и в других словах, и в других языках? Теперь представьте, насколько скудную пищу мозгу даёт жизнь с одноязычным менталитетом и соответственно уплощёнными эмоциями. Такие люди с большим трудом адаптируются в новых условиях и склонны к нервным срывам.
— Доктор, почему вы сознание расшифровываете, как сопутствующее знание? — спросил седой мужчина. — Я другую расшифровку сознания слышал, как совместного знания.
— К великому сожалению, совместность знаний распространяется далеко не на всех людей, — ответил доктор. — Думаю, вы согласитесь, что люди в большинстве своём не сознают, что творят. Поэтому эти знания пока что правильнее считать, как сопутствующие. Слишком рано говорить о том, что сознание — это наше совместное знание.
— Наивный вы человек, доктор, — с усмешкой заметил председатель. — В словах ищете смысл.
— Если бы только в словах, — усмешкой поддержал председателя догматик. — Доктор хочет, чтобы мы поверили в его фантазии, а его безумству песни славы распевали бы.
— Дословный перевод с одного из древних языков, наивный — означает, что я с тобой единой мысли, — спокойно продолжил доктор. — А это значит, что у наивного человека нет предубеждения или недоверия. Он ведёт себя естественно, свободно выражает свои мысли, и негативной энергии в себе не копит. Обмануть его, конечно же, просто, но это уже дело совести другого человека. Наивный человек всё равно не поверит в подлость, и его можно много раз обманывать пока он сам не научится с наивным видом обманывать. Ведь он объединён единой мыслью со всеми.
Доктор улыбнулся каким-то своим мыслям и сказал:
— Я вам расскажу свою притчу о наивном человеке, которую недавно придумал.
— Любопытно, — произнёс догматик, и доктор начал повествование:
— Когда-то люди жили племенем, все были заодно и действовали не задумываясь. Однажды один из них набрёл на плодовое дерево. Вкус плода понравился, но дерево было полузасохшее, и плодов на нём было слишком мало. Он задумался и догадался, что на всех может не хватить. Тогда он решил промолчать о своей находке. Так родилась маленькая ложь, а к ней прибавилась ещё одна, когда неподалёку от этого дерева отыскался родник. За нагромождением камней воды виднелось мало, и он опять подумал, что её хватит только ему одному утолить жажду. Однако ложь вскоре обнаружилась, и люди племени растерялись. Ведь они всегда были заодно и действовали вместе, не задумываясь. Теперь всё изменилось. Они задумались над этим и многие сразу же разошлись в поисках своего дерева и родника. Остальные, по наивности, последовали их примеру. Захватили с собой по кусочку той истины, с которой они жили раньше, и разбрелись. А ведь раньше они, не задумываясь, могли разгрести завал, напоить дерево и вкусить плодов, запивая родниковой водой. С тех пор ностальгия по родной цельной истине гонит наивного человека искать недостающие её кусочки у других людей…
— Ну и к чему эта ваша притча? — иронично спросил догматик.
— К тому, что безумная храбрость — это «наглость» наивного человека со своей капелькой истины лезть на рожон.
Председатель помрачнел, догматик недовольно фыркнул, и доктор успокаивающе произнёс:
— Вам нет нужды так волноваться из-за моих фантазий. Модель, которую я предлагаю, смогут претворить в жизнь те, кто ещё не родились на свет. Им ещё много кусочков истины предстоит насобирать, прежде чем получится цельная картина. Так что существующей идеологии ещё жить и жить.
Догматик злобно усмехнулся:
— А раз так, то после меня хоть потоп.
— Поэтому не захотел своих детей иметь? — рассмеялся драчун. — Сам себе стерилизацию устроил, чтобы не мучиться за судьбу детей? Или только в своей предвыборной программе волнуешься за их судьбу, как бы они не заплутали в поисках истины?
Догматик побагровел, но вмешался седой мужчина, сказав:
— У его жены есть дочка от первого брака, и он её любит, как родную.
Догматик благодарно улыбнулся седому мужчине и пренебрежительно бросил драчуну:
— Ты бы лучше о своём потомстве позаботился.
— А ты разве не знаешь, что жена у меня совсем молоденькая, а чем старше отец — тем умнее дети получаются, — горделиво заявил драчун.
Председатель постучал карандашом по стакану и сказал:
— Давайте прекратим прения и перейдём к главному. Насколько я понял доктора, надёжную власть надо строить по природным принципам. Изложите нам вкратце, как по вашей модели должна строиться власть.
— Боюсь, что вкратце не получится, поскольку в моей модели нет такой категории, как власть, — ответил доктор, а догматик не преминул ехидно заметить:
