Сергей МАВРОДИ - Искушение. Сын Люцифера
Так, может, она мне и даст как-нибудь… потом?.. — вдруг мелькнула в голове у Рудникова озорная мыслишка. — На каком-нибудь их шабаше? Как сектантка сектанту. Как члену секты. («Вы член партии?» — «Нет, я ее мозг!») Хотя, вряд ли… Она, наверное, и там… Только для руководства. Для узкого круга. Для избранных членов. Особо выдающихся. (Впрочем, насчет «особо выдающихся», мы еще поглядим!.. У кого…) Такие женщины всегда в цене. Как московская недвижимость. И везде. Частная собственность. Посторонним вход воспрещен! Обычным, так сказать, членам…
Возмутительно! Вопиюще! Несправедливость — везде она царит! Даже в сектах. Везде! Везде!! Ну, где ее искать, справедливость эту?!.. Где-где… Рифочка, кстати, подходящая напрашивается. В качестве ответа. …! У Зинаиды!
А действительно, между прочим, бабы-то как в секте называются? Мужики — члены, это понятно, а бабы как? Членки?.. членши?.. членочки?.. Нет, интересно, никакого слова, типа ножны для вложения членов? Ну для сабли — ножны, а для членов как? Нет?.. Нет, увы. А! Как же это нет?! Есть! «Влагалище»!
Рудников вспомнил, как всё тот же Витька Ильин притащил на днях в курилку Толковый словарь русского языка и, хохоча, зачитывал вслух значение старорусского слова «влагалище».
«Вместилище, вещь, служащая для вложения в нее другой; мешок, кошёлка, чехол, ножны, футляр».
В общем, производная от глаголов «влагать», «вложить», а вовсе не от существительного «влага», оказывается. Дамы были в восторге.
Так как все-таки всех этих влагалищ обзывать-то? Покороче и поблагозвучней? А!.. ну да! Сектантки-секстантки-секстанточки!.. Сектутки, секстутки… Тьфу! Язык сломаешь! Ладно, порезвились и будет.
Рудников уже входил в отдел. Начальник злобно на него уставился.
— Сколько курить можно?!
— Я что, проклятый?! — взорвался Рудников. — И так последние дни сижу, спины не разгибаю! Покурить уж на две минуты отойти нельзя!
Он сел за стол, демонстративно придвинул к себе очередной толстенный талмуд и углубился якобы в чтение. Начальник промолчал. Остальные сотрудники сразу же дружно уткнулись носами в свои бумаги.
Да пошел ты! — раздраженно подумал Рудников. Он ощущал какую-то непонятную внутреннюю легкость и свободу. Как человек, которому уже нечего терять. — Всё равно в нашей дыре ничего не высидишь. Перспектив никаких. Наше начальство хоть в жопу целуй, хоть в жопу посылай! Разницы никакой. Результат тот же. И уволить не уволят — где еще такого дурака найдешь за такие деньги? И повысить не повысят. Всё только по своим и по блату.
Ну, или пиздой, как Зинаида. Влагалищем. «Вещью, служащей для вложенья в неё другой». Хотя она-то, как раз, может, и не влагалищем. По крайней мере, не местному начальству. Оно-то, небось, тоже только смотрит на нее да облизывается. Наряду со всеми прочими. Ему туда тоже, похоже, вход воспрещен. Строго-настрого. Это влагалище — какое надо влагалище! Только для высокопоставленных членов. Для каких надо влагателей!
Ха! Значит, и мне тоже тогда полагается. У меня ведь тоже… в некотором смысле… особливо на такую кралю… высоко… поставленный. Могу продемонстрировать. No problems! С этим делом у меня пока всё в порядке. Слава богу! Даже на местных кикимор безотказно реагирует. Коренных обитательниц нашего родного институтского болота. А это уж, знаете!…
Тем более, что наши-то жабы покруче сказочных заколдованы. Их поцелуями не проймешь. В царевен они только после третьего стакана превращаются. Да и то не всегда и ненадолго. А до этого хоть целуй их, хоть дери — толку никакого! Знай себе поквакивают. Тьфу! Наутро потом вспоминать противно. С души воротит. Особенно, если еще и с похмелья. Проснешься рядом с такой!.. Спящей царевной-лягушкой…Лет этак на десять тебя старше… Бр-р-р!..
Да… Так что там с сегодняшней встречей?.. Как она сказала? В семь на «Фрунзенской»? Гм… Ну, да. Переход на «Парке»… Успеваю запросто. Там одна станция? Да, одна, кажется… Точно одна! И скамейки в центре действительно есть… «На любой скамейке»… Значит, тот человек меня в лицо знает. Любопытно… Впрочем, не важно. Знает и знает.
Гораздо любопытнее другое. А секта-то хоть эта легальная? Чего это они встречи в метро назначают? Что это еще за конспирация! Кого они боятся? Властей?.. А кого еще! Не меня же.
Та-ак!.. Всё интереснее и интереснее… Как говорила Алиса, попав впервые в Страну Чудес. Или она как-то по-другому говорила? Более образно. Ну, не важно. Не имеет значения… Как бы вот мне тоже, чего доброго, в Страну Чудес с этими сектантами за компанию не угодить. Не загреметь под панфары. Вот это действительно важно! И значение для меня имеет. Да еще какое! Самое, что ни на есть, прямое. А то ведь у нас это просто. В рамках борьбы с терроризмом. Ласты склеют — и привет! Валяй по всем трем! Такие чудеса в ближайшем же отделении покажут, что любо-дорого. Закачаешься! Мало не покажется. Алисе и не снилось. Знаем-знаем! Наслышаны-с. Оборотни в погонах. Спаси и сохрани!
Тем более, что я ведь действительно ничего про них не знаю. Про сектантов этих. Может, они и правда какой-нибудь противоправной деятельностью занимаются? Теракты готовят. Как Аум Сенрикё. Взрывы в токийском метро. Газовая атака. Тьфу-тьфу-тьфу! Инда пот прошиб. По дереву надо постучать.
Да нет! Чего зря нагнетать? Какие еще там «взрывы»! Стал бы Фролов тогда с ними связываться! Террорист хренов. Алконоид. А Зинаида! Она уж явно совершенно не по этой части. Зачем ей бомбы? Она сама у нас секс-бомба. В общем, чушь всё это! «Террористы»!..
Чушь-то чушь, а чего ж они всё-таки прячутся? Пригласили бы к себе в офис, поговорили бы… Чайку попили… кофейку,… посидели… Всё честь честью… А то: «станция метро «Фрунзенская»!.. на скамейке в центре зала!.. к Вам подойдут!..» И спросят, блядь: «У вас продается славянский шкаф?»!!
Тьфу ты! Э-хе-хе… Ну, что за жизнь! То одно, то другое. И ехать — пиздец, и не ехать — пиздец. Ладно, поеду, короче, рискну. Авось, пронесет! А куда деваться? Придется рискнуть. Где наша не пропадала! У нас вся жизнь такая. Авоська веревку вьет, а небоська петлю накидывает. Поеду!
Да и не дураки же они, в конце-то концов? Сами всё прекрасно наверняка понимают. Все эти конспирации-хренации. Если до сих пор не попались, то что, прямо вот сейчас именно на мне и попадутся? Ну, это уж тогда такое невезеньище будет, что дальше некуда! О нем и думать нечего. Бесполезно. Это все равно, что кирпич на улице на голову может упасть. Ну, может! Ну, и что? Что же теперь, на улицу никогда не выходить? Или в каске всю жизнь ходить? Да и бессмысленно совершенно это. Без толку. От всего ведь все равно не застрахуешься. Можно завтра же в этой каске и в открытый канализационный люк преспокойно провалиться. И шею себе там сломать.
