Сергей Пономаренко - Я буду любить тебя вечно
Решаетесь?
- Это слишком мудрено, но я уже осталась - Рубикон позади. Что я должна сделать?
- Почти ничего. Вспомнить один из дней тридцатилетней давности, желательно число, месяц и год. Мысленно задать себе алгоритм, как поступить в том или ином случае, и тогда я отправлю вас в прошлое. Ваш алгоритм поведения должен быть очень простым: что-то сделать или чего-то не сделать, - тогда он реализуется. Остальное зависит от меня. Готовы?
Следуйте за мной, - старичок внезапно стал сух, корректен и важен. Елена Федоровна подошла с ним к автомобилю «нива-тайга». Старичок галантно открыл дверцу.
- Нам надо будет сейчас куда-то ехать? - вдруг с проснувшейся подозрительностью спросила Елена Федоровна.
- Никак нет, разлюбезная барышня. Здесь даже нет сиденья для пассажира. Просто прибор находится в автомобиле. Вам надо только лечь в эту капсулу. Не бойтесь, это совсем не страшно.
Елену Федоровну аж передернуло, когда она увидела темный ящик, занимавший место переднего и заднего сидения. «Словно гроб!» - подумала она, и вдруг осознала, что это сумасбродство может окончиться очень печально для нее. Ей стало страшно. «Конечно, прожит изрядный кусок жизни, но стоит ли так рисковать?» - она заколебалась, и стала вспоминать, оценивать прошлое и настоящее. Два неудачных брака, разводы из-за того, что она не может иметь детей. И сейчас она одна, совсем одна. А все из-за мимолетной глупости в школьные годы. 31 января, - эту дату она запомнила на всю жизнь, в десятом классе, сходила с Димой Мельниченко в кино, на обратном пути очень замерзла и подалась на уговоры - зашла к нему домой. А у того, оказалось, родители уехали кататься на лыжах. Одним чаем не обошлось… Когда почувствовала, что беременна, то испугалась сообщить об этом родителям, а Димка перепугался еще больше. Нашел какого-то врача, а тот… Открылось кровотечение, и «чистили» ее уже в больнице. Только после этого она уже не могла иметь детей. О ее злоключениях узнали родители, был страшный скандал, но Димку она не выдала. Потом слухи поползли по школе. Возможно, судьба дает ей шанс вернуться в тот самый злополучный день и изменить его.
- Я хочу попасть в 31января 1974 года, - твердо заявила она, и, не колеблясь, залезла в ящик, несмотря на то, что ей вдруг показалась, что у старичка улыбка стала зловещей. В ящике было неудобно, и что-то твердое впилось в бок.
- Какой у вас неудобный ящик, - недовольно сказала она. Старичок противно захихикал и сообщил: - Я его называю саркофаг, - и ловко захлопнул крышку. Сразу стало темно, душно, стало не хватать воздуха.
- Этот старик - маньяк! - в голове мелькнула страшная догадка, и она потеряла сознание.
***
С Вовкой Белобрывцевым происходило что-то неладное в ледяной воде. Было похоже, что он с трудом удерживает голову над поверхностью воды, а Димка, как в ничем не бывало, продолжал медленный отсчет времени.
- Три минуты пять секунд.
- Димка, давай заканчивай, это безобразие! - разозлилась она.
- Я могу закончить, но он-то не вылезет из воды. Ты знаешь, какой он упрямый. Три минуты пятнадцать секунд, - улыбнулся Димка.
- Скажи, что пять минут уже прошло, - попросилась она.
- Пойдешь со мной сейчас в кино, скажу. Не пойдешь - просидит Вовчик там все пять минут. Контрольную в понедельник пропустит, - хитро улыбнулся Димка.
«А почему бы и не пойти в кино с Димкой? - подумала она. - Но не так же, не из-за шантажа. Его друг там замерзает, а он мне условия ставит!» - вдруг разозлилась она и решительным жестом вырвала у Димки часы.
- Вовка, вылазь на берег! - заорала она. - Димка тебя надурил, - пять минут уже прошло! Ты выиграл!
Димка от такой наглости оторопел.
- Да я…да ни за что…Вовка мой друг!
Вовка с трудом вышел на берег. Ленка бросилась к нему и стала растирать ладошками окоченевшее тело.
- Что стоите, как оболтусы! - прикрикнула она на ребят. - Давайте, помогайте! - Через пару минут Вовка смог нормально двигаться и побежал. После пробежки Ленка невольно залюбовалась раскрасневшимся, сильным телом парня. Когда тот оделся, она взяла его под руку и тихо произнесла:
- Тут мне Димка подбросил предложение о кино, так я подумала, а почему бы мне не сделать такое же предложение тебе?
- Ленка, ты знаешь - за тобой я в огонь и в воду! - пробормотал оторопевший парень.
- «В воду» я уже видела, а в огонь отменяется. А пока получи награду, - она ловко притянула лицо Вовки к своим губам и быстро поцеловала.
У Димки нервно заходили желваки на лице, а Сидоркин подумал:
- А «червончик» был бы все равно лучше.
***
Старичок остановил автомобиль и открыл крышку саркофага. Елена Федоровна сделала глубокий вдох и открыла глаза.
- Где я? Кто вы? - недоуменно спросила она старичка.
- Вам стало плохо, а я проезжал мимо. Вы мне назвали адрес, вот я и подвез вас, - объяснил старичок. - Извините за неудобства, он не приспособлен к перевозкам пассажиров. Всего вам хорошего: следите за здоровьем - пореже обращайтесь к врачам!
- Спасибо вам, - поблагодарила она, выбралась из автомобиля и тут вспомнила, что не спросила, как звать старичка. Но авто тронулось и вскоре исчезло за поворотом. Елена Федоровна поднялась на лифте на четвертый этаж. Дома никого не оказалось. Сын и дочь еще не возвращались из института, муж тоже был на работе. Она захлопотала по хозяйству.
Вскоре пришел муж и она накормила его ужином.
- Ленка, представляешь, кого я сегодня встретил? Надьку Фокину, твою подружку! - вдруг вспомнил он. - Привет передавала, свой адрес оставила, - он полез в карман и протянул ей желтую бумажку. Она ее взяла и сказала:
- Положу в сумочку, а то где-нибудь затеряется, - она открыла сумочку и там обнаружила такую же желтую бумажку. Машинально раскрыла и вскрикнула от удивления.
- Вова! - позвала она мужа, - смотри, какая фантасмагория. У меня в сумочке оказалась такая же бумажка с адресом Надьки, написанным ею собственноручно. Это твоих рук дело, проказник этакий? - улыбнулась она, и ни на йоту не поверила отговоркам мужа. Потом со смехом рассказала, на каком автомобиле доехала домой, лишь умолчала о странных видениях, приснившихся в этом ящике.
Зазвонил телефон, муж взял трубку и через пару минут с радостным возбуждением сообщил:
- Через месяц я еду на симпозиум в Женеву, - сделал паузу, - и вы, мадам Белобрывцева, меня сопровождаете. Приглашающая сторона согласна оплатить вашу поездку.
Елена Федоровна захлопала в ладошки, потом успокоилась.
- А дети не перевернут здесь все с ног на голову?
- Нет, они уже взрослые, - и он обнял жену. А она вновь вспомнила о странных видениях, пригрезившихся ей - о том, как она присутствует на похоронах Вовки Белобрывцева, своего мужа.
- Надо будет серьезно заняться его здоровьем, а то он полностью отдается работе, себя не жалеет, - подумала она и захлопотала по хозяйству.
***
Старичок остановил «Ниву» в лесопосадке, достал переговорное устройство и сообщил:
- Задание выполнено - Белобрывцев жив, здоров и творит, - и отключился.
Сотрудник спецотдела «А», занимающегося поистине ювелирной работой - внесением корректировок в историю без изменения самого ее хода, был посланцем из будущего.
Ученый Белобрывцев, автор фундаментального открытия в области теоретической физики при жизни был неизвестен, несчастлив, и его открытие пролежало на полках почти век, пока на него случайно не наткнулись далекие потомки. О нем стали писать книги, восхвалять, переписывать его историю жизни набело. Поэтому, когда хронопутешествия стали явью, была поставлена задача отделу «А» подогнать настоящую жизнь ученого Белобрывцева под выдуманную, литературную, с чем безымянный сотрудник успешно справился.
Молчание ягнят
- Меня зовут Феликс Маркович, и я весь внимание, - голос сексопатолога звучал доверительно и располагающе. Это был представительный мужчина лет тридцати пяти, с аккуратно уложенными темными, с легкой проседью, волосами. На его широком мужественном лице была приклеена американская улыбочка на тридцать два белоснежно-искусственных зуба. Серые глаза сквозь хрустальные стеклышки золотой оправы очков излучали внимание и профессионализм, прямо пропорциональный гонорару, который уплатил пациент его уж очень улыбчивой секретарше.
- Вы ведь у меня на приеме в первый раз? - более утвердительно, чем вопросительно произнес врач, когда пауза затянулась. - Так на что или на кого вы жалуетесь? - очень спокойным голосом повторил он свой вопрос, обращенный к пациенту, и улыбка стала еще шире, превысив все допустимые человеческие возможности. Его невероятное спокойствие объяснялось условиями повременной оплаты, - пациент на протяжении сорока минут оплаченного времени приема мог молчать, петь, танцевать, делать все, что угодно, только не хулиганить. Он считал своим кредо в работе не давление на пациента, а помощь советом. Ведь выполнять или не выполнять рекомендации врача - дело сугубо личное, и во многом зависит от собственного отношения к возникшей проблеме.
