Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 2
Ленин (подбегая к двери и пытаясь открыть ее). Это — контрреволюционный переворот! Немедленно в Кремль! Немедленно собрать всех членов ЦК!..
Сталин. Поздно! Прощайте, дорогой Учитель! Клянусь вам ваше имя будет жить и сиять вечно.
Сталин покидает кабинет Ленина. Ленин пытается выскочить вслед, но два чекиста вталкивают его обратно. Дверь закрывается.
Сталин (Дзержинскому). Этих двух убрать сейчас же, остальных потом. Обслуживающий персонал заменить полностью. А этой дуре скажи, что, если пикнет, живьем зажарю на сковородке. И имя Ленина смешаю с грязью так, что за сто лет отчистить не сумеют. В конце концов, она же — коммунист. Должна же понять. Действуй!
Намеки врача
Во время завтрака дежурная врачиха подошла к их столу, пошутила слегка и предложила МНС зайти к ней в кабинет: она хочет его обследовать. Знаем мы эти «обследования», сказал Инженер после ухода врачихи. Не ты первый, не ты последний. Но тебе, парень, здорово везет. Удовлетвори ее повышенные сексуальные потребности разок-другой, и получишь дополнительное усиленное питание. Вполне законно и открыто. А мне и этого хватает, сказал МНС. Ну и Дурак, сказал Инженер. С такими принципами карьеру никогда не сделаешь. Если удача сама идет в руки, хватай ее. Если ты ей подойдешь, в любое время сможешь приезжать сюда без всякой путевки и получать отдельную палату. Я бы на твоем месте...
После завтрака МНС принял душ, поменял белье, надел чистую рубашку и пошел в кабинет врачихи. Та встретила его в коротком халатике, который все время расстегивался то снизу, то сверху, обнажая нечто довольно соблазнительное. Обследуя МНС, она все время прикасалась к нему выступающими частями своего тела (а она вся состояла из таких выступов). Осмотром она осталась довольна. Немного худощав, задумчиво сказала она, задержав руку в области интересов урологии, но если подкормить, из тебя хороший мужик выйдет. Кто за тобой дома смотрит? Мать? Жена? Никто? Тогда все ясно.
В это время в дверь постучали. Врачиха выругалась и вышла в коридор. Тут русским языком черным по белому сказано, услышал он ее грубый голос, что прием от и до. Ясно ? Потом она заперла дверь и снова села рядом с МНС. И у него осталась лишь одна возможность выйти отсюда. И он ее использовал. Только не надо мне выписывать дополнительно питание, сказал он, одеваясь. Почему? — удивилась она. Как-то неудобно быть на особом положении, сказал он. Ну и дурак, сказала она. С такими установками не проживешь Ты, случаем, не диссидент? Вот и хорошо. А дополнительное питание выпишу. И будешь лопать как миленький. Иначе на работу сообщим! На осмотры будешь приходить по таким дням... я тут тебе запишу время.
От прогулки с Дамочкой он на сей раз отказался, сославшись на головную боль. И как часто теперь у тебя будет болеть голова? — спросила она, ехидно усмехаясь. Надеюсь, не каждый день. А то, что будешь получать усиленное питание, это хорошо. И не вздумай отказываться. Дают — бери, бьют — беги.
Наш человек
Вы спрашиваете, почему наш человек таков? Да по той простой причине, что его мнения по вопросам абсолютно никакой роли не играют, и из эмоций, как говорится, даже подштанники не сошьешь. Он существует в таком разрезе бытия, в котором мнения, эмоции и намерения суть лишь пережитки прошлого, выжить с которыми в коммунистическом, почти коммунистическом, прокоммунистическом и прочих видах современного общества практически невозможно. Преимущества нашего человека перед всеми прочими состоят, подчеркиваю, не в том, что он имеет какие-то особые мнения, особые эмоции, особые цели и намерения, особые принципы, а в том, что о ничего подобного вообще не имеет. Наш человек силен не наличием чего-то, а отсутствием такого наличия. Наличие можно потерять. Наличие может пострадать. Отсутствие же потерять нельзя. И повредить его невозможно. Вот в чем сила нашего человека.
Поясню свою мысль, предложив вам следующую модель. Возьмите любой кусок материи и начните постепенно изымать из него все, что в нем содержится. Но делайте это так, чтобы отсутствие изъятого кусочка было как-то обозначено. Чтобы потом всякий, взглянув на кусок пространства, который занимал взятый вами кусок материи, мог безошибочно указать, что и где лежало в нем до того, как вы все из него изъяли. Хитрая задача? Что поделаешь. Наше время — время неразрешимых проблем. Так вот и с нашим человеком. Возьмите старого человека или остатки такового, чудом сохранившиеся на Западе. И начните из него изымать все качества, накопленные веками, но как-то обозначайте пустые места, чтобы заметно было, что именно изъято. Изъяли, например, смелость, надежность, честь, достоинство, мораль, добросовестность, доброту, оставьте в опустевшей душе особые метки, что тут-то и тут-то по идее должны были бы быть смелость, надежность, честь, достоинство, мораль и прочее, но куда-то испарились.
Что, вы спросите, останется в человеке после такой опустошающей операции? Думаете, ничего? Глубоко ошибаетесь! Остался интеллект. Слышите? Ин-тел-лект! Способность думать, говорить, ставить проблемы, обсуждать проблемы, обмениваться мнениями, опять говорить не думая, говорить, обсуждать без проблем. Интеллект останется. А это куда важнее всего того хлама истории, от которого вы очистили его душу. И Боже упаси, если вы при этом плохо вычистите эту душу. Если в ней останутся кусочки изымаемых качеств, они начнут гнить в плохо очищенной душе, порождая душевное зловоние, подобно тому, как остатки пищи во рту разрушают зубы со всеми известными последствиями. У подавляющего большинства наших людей души хорошо очищены от скверных качеств прошлого, продезинфицированы, запломбированы, одеты в стальные, а у некоторых — в золотые коронки. Лишь у отдельных наших людей очистка проведена небрежно. И тогда возникают душевные сложности. Но на самом деле они суть некий кариес души, некое духовное зловоние, а не благоухание.
Такие хитроумные проблемы возникают для отдельно взятого нашего человека. Ну а если их много? Если их миллионы, и они обречены жить совместно? Начните их теперь рассматривать с этой точки зрения, и вы заметите, что они начинают наполняться новыми качествами. Куда они втекают, эти качества, трудно определить. Ясно, что не в душу, ибо душа нашего человека должна пребывать в идеально чистом, запломбированном и прополосканном состоянии. Куда? Весьма возможно, что в некое поддушие или задушие. Или куда-нибудь еще ниже. Или выше? В интеллект? Все может быть. Это уже дело ученых-естествоиспытателей, а не социологов и философов открыть места стечения упомянутых качеств. Я лично склоняюсь к тому, что именно необычайное развитие интеллекта общественного (идеология, наука, литература) обусловило развитие если не интеллекта, то чего-то другого, но тоже индивидуального и очень похожего на интеллект. Я в этом пункте прихожу в замешательство, ибо воочию вижу, что отъявленные невежды с этой точки зрения ничем не отличаются от эрудитов, глупцы — от умников, бездари — от талантов, косноязычные — от краснобаев, непрактичные — от расчетливых.
Письмо к Ней
Его ввели. Кто ты? — Его спросили судьи.
Ответил: тот, кого вы ждали, люди!
Презрев законы Бытия,
Я к вам сошел из мира света
В канон новейшего Завета
Облечь теченье Жития.
Стечетесь вы из всяких мест,
Смеясь: пришел мессия новый!
Сплетете вновь венец терновый,
Соорудите новый крест.
Ваш безрассудный этот смех
В моей душе тоску пробудит.
Воскликну я: готовьтесь, люди!
Явился я судить вас всех.
Ночные разговоры
— Меня поражает стремление человечества избавиться о всего естественно-биологического. Смотри! Мочой мы можем заполонить озера, а люди стремятся изобрести ее искусственно. Мясо биологически можно производить практически в неограниченных количествах. Кролики, куры. А тратим огромные средства, чтобы изобрести искусственные заменители мяса. Даже не в шутку думают о разведении людей в колбах. В чем тут дело?
— Стремление обрести независимость от породившей людей естественной биологической среды, заложенное в самом биологическом механизме человека. Возможно — инстинктивный страх прошлого или будущего биологического голода.
— Не думаю. По-моему, тут работает чисто социальный механизм. Просто все естественное неадекватно «новому человеку» и «новому обществу». Но главное — последствия. А они ужасны. Первой жертвой освобождения человечества из его естественно-биологического плена явилась Душа. Души мы лишились. И кажется, на веки вечные. На очереди теперь Чувства. Еще немного, каких-нибудь несколько поколений, и нам на смену придут разумные, но бесчувственные твари. Чисто интеллектуальное любопытство и холодный расчет заменят все наши человеческие слабости. Я этого принять не могу даже ценой десятков тысяч лет жизни.
