Артур Хейли - Колеса
Петляя по закоулкам, чтобы не привлекать к себе внимания – что не так трудно для людей, хорошо знающих территорию, – они скоро оказались в другом конце завода. Ролли ни разу не заглядывал в южный кафетерий, который посещали лишь инспектора и мастера, но знал, где он находится. Там наверняка тоже стояла целая батарея автоматов, как и в столовой для рабочих, где он только что брал кока-колу.
Шагая вместе с остальными, Ролли спросил через плечо:
– А почему вы меня с собой взяли?
– Может, ты нам очень нравишься, – сказал Громила Руфи. – А может, босс считает, чем глубже ты увязнешь, тем меньше шансов, что дашь деру.
– Сам босс об этом знает?
– Я же говорил тебе, что операция намечена давно. Мы уже целый месяц следим за этими парнями-инкассаторами. Не пойму только, почему их до сих пор никто не пристукнул.
Но тут он явно кривил душой.
По крайней мере людям знающим нетрудно было догадаться, почему на инкассаторов до сих пор никто ни разу не нападал. А Громила Руфи как раз был из знающих. Отлично знал он также, на что они все четверо шли, и готов был рисковать.
Ролли Найт не знал ничего. А если бы знал, если бы ему стало известно, что утаил от него Громила Руфи, то независимо от последствий повернул бы назад и сбежал.
Дело в том, что установленные на территории завода автоматы принадлежали мафии и эксплуатировались ею.
В округе Уэйн, штат Мичиган, к которому относится и Детройт, мафия причастна к многим темным делам, начиная с откровенных преступлений, таких, как убийства, поджоги, физические расправы, и кончая полулегальными аферами. Уместно здесь и словечко “полу”, ибо всюду, куда дотягивается рука мафии, наблюдается искусственное взвинчивание цен, шантаж, взяточничество.
Мафия пустила глубокие корни на промышленных предприятиях Детройта, в том числе и на автомобильных заводах. Она прибрала к своим рукам лотерею, финансирует и контролирует ростовщиков-кредиторов и наживается на разных других махинациях сомнительного свойства. Мафия стоит за большинством крупных краж на предприятиях и помогает сбывать краденое. Она проникает на заводы через внешне законные организации вроде компаний по ремонту и поставке запасных частей, которые обычно служат прикрытием для проводимых ею незаконных финансовых операций. Ежегодные доходы мафии исчисляются не менее чем десятками миллионов долларов, Но последние годы в связи с физическим и умственным одряхлением главаря мафии, уединившегося в Гросс-Пойнте, в рядах детройтской мафии разгорелась борьба за власть. И поскольку в этой борьбе за власть образовалась группировка, состоявшая исключительно из черных, в Детройте и в других местах она получила наименование Черной мафии.
Стремление черных заставить мафию признать их и их право на равную долю добычи вылилось в ожесточенное соперничество.
Группа черных мафиози во главе с воинственно настроенным лидером, предпочитавшим держаться подальше от завода, и “представлявшим” его здесь Громилой Руфи, пыталась подорвать давно утвердившееся господство одного клана. Вот уже несколько месяцев, как началось вторжение Черной мафии в дотоле запретные для нее сферы: она сама стала распространять лотерею и занялась ростовщичеством как в городском гетто, так и на промышленных предприятиях. Ко всему прочему вскоре добавилась поставленная на широкую ногу проституция и откровенное финансовое вымогательство. И все это происходило там, где прежде безраздельно властвовала старая мафия.
Черная мафия ожидала возмездия, и оно наступило. Двух ростовщиков-негров подкараулили прямо у них на квартире, избили – причем одного в присутствии обезумевших от страха жены и детей, – а затем ограбили. Вскоре попался заправила лотереи – его зверски избили пистолетом, машину перевернули и подожгли, записи о расчетах с должниками уничтожили, а деньги забрали. Все эти нападения по своей жестокости и прочим признакам не оставляли сомнения в том, что здесь приложила руку мафия, – в этом не сомневались ни жертвы, ни их сообщники.
И вот теперь Черная мафия готовилась нанести ответный удар. Ограбление инкассаторов должно было стать одной из полудюжины запланированных акций, которые в тот день тщательно координировались по времени и представляли собой серьезную пробу сил в борьбе за сферы влияния. За этим наверняка последуют взаимные репрессии, прежде чем прекратится эта междоусобица, если ей вообще суждено когда-нибудь закончиться.
И как во всех войнах, солдаты и прочие жертвы оказывались всего лишь пешками в большой игре во имя чужих интересов.
Ролли Найт, Громила Руфи и Папочка Лестер пробежали по подземному коридору и оказались у подножия металлической лестницы. Прямо перед ними находилась площадка между этажами, дальше лестница уходила вверх.
– Стоим здесь! – тихо скомандовал Громила Руфи. Наверху, перевесившись через лестничные перила, показалась чья-то голова. Ролли сразу узнал Лероя Колфэкса, экспансивного, говорливого головореза из окружения Громилы Руфи.
– Эти птички еще тут? – все так же тихо спросил Громила Руфи.
– Угу. Похоже, еще две-три минуты провозятся.
– О'кей, мы будем здесь. А ты пока исчезни, но глаз с них не спускай. Понял?
– Ясно. – И, кивнув, Лерой Колфэкс исчез из виду.
– Идите сюда. – Громила Руфи поманил Ролли и Папочку Лестера и знаком указал на чулан уборщика – он не был заперт, и там вполне могли поместиться все трое.
Они вошли, и Громила Руфи оставил дверь приоткрытой.
– Маски захватил? – спросил он у Папочки Лестера.
– Угу.
Ролли заметил, что Папочка, самый молодой из них, волнуется и дрожит от страха. Тем не менее он извлек из кармана три маски, сделанные из чулка. Громила Руфи взял одну и натянул себе на голову, жестом показав, чтобы остальные последовали его примеру.
Снаружи, в подземном коридоре, стояла тишина – до них доносился лишь отдаленный грохот конвейера, где трудилась очередная восьмичасовая смена. Время было выбрано ловко. В вечернюю смену по заводу мало кто разгуливал – не то что в дневную, а в начале смены – тем более.
– Внимательно следите за мной и действуйте, как только я начну. – Сквозь прорези в маске Громила Руфи пристально смотрел на Папочку и Ролли. – Если чисто сработаем, все сойдет хорошо. Собьем парней с ног, затащим сюда, и вы их как следует свяжете. Лерой оставил здесь веревку. – При этом Громила Руфи указал на пол, где лежали два клубка тонкой желтой веревки.
Воцарилось молчание. С каждой секундой Ролли все отчетливее сознавал безвыходность своего положения. Он понимал, что безнадежно увяз, что теперь уж ничего не изменишь и не объяснишь и что все возможные последствия ему придется разделить с тремя остальными. Собственно, выбора у него не было: решение, как всегда, принимали другие и потом навязывали ему. Так было всегда, сколько он себя помнил.
Из кармана своего комбинезона Громила Руфи вынул кольт с тяжелой рукояткой. У Папочки был тупорылый пистолет – такой же, как у Ролли. Следуя их примеру, Ролли нехотя вытащил из-за пояса свой пистолет.
Громила Руфи поднял руку, и Папочка замер. До них явственно донеслись голоса и стук ботинок по металлической лестнице.
Дверь чулана оставалась чуть приоткрытой, пока шаги не зазвучали совсем рядом, на кафельном полу коридора.
Тогда Громила Руфи распахнул дверь, и все трое – в масках, с пистолетами в руках – выскочили оттуда.
От страха у инкассаторов поджилки затряслись.
Оба были в серой униформе со значками фирмы торговых автоматов. Один рыжий, светлокожий – в этот момент он казался совсем бледным; другой – с приспущенными тяжелыми веками – напоминал индейца. Каждый из них нес через плечо по два джутовых мешка, связанных цепью с замком. Оба парня были плотные, крепкие, лет тридцати с небольшим, и производили впечатление людей, способных выстоять в драке. Но Громила Руфи лишил их этой возможности.
Он приставил пистолет к груди рыжеволосого парня и кивком показал на чулан.
– Вон туда, крошка! – И обращаясь к другому:
– Ты тоже! – Слова глухо пробивались сквозь обтягивавшую лицо маску.
Индеец оглянулся, словно взвешивая возможность бегства. Он увидел четвертую фигуру в маске – Лероя Колфэкса, вооруженного длинным охотничьим ножом, который как раз сбегал по ступенькам лестницы, отрезая им путь к отступлению. Одновременно Громила Руфи с такой силой ткнул дулом своего тяжелого револьвера в левую щеку индейца, что из нее брызнула кровь.
Ролли Найт приставил свой пистолет рыжему под ребро – тот повернулся было, явно намереваясь прийти на помощь своему товарищу.
– Ни с места! Ничего не выйдет! – проговорил Ролли. Он думал только об одном – как бы все это провернуть без кровопролития. Рыжеволосый понял, что сопротивление бесполезно.
Теперь четверо грабителей без труда затолкали обоих инкассаторов в чулан.
