Тони Парсонс - Моя любимая жена
Когда они прилетели в пудунский аэропорт, в зале, среди толпы водителей, он заметил человека, держащего плакатик с иероглифом Ли. Билл взял Цзинь-Цзинь за руку, кивком головы указал на плакатик, и они оба засмеялись.
А потом Билл увидел Тигра.
Водитель их фирмы переминался с ноги на ногу, стоя у другого выхода.
— Вильям, хочешь посмотреть, как выглядит мистер Ли? — спросила продолжавшая улыбаться Цзинь-Цзинь.
Билл лишь мельком взглянул на китайского бизнесмена средних лет, направлявшегося к водителю с плакатиком. Вряд ли Тигр встречал кого-то из своих родных или друзей. Тогда кого?
Вскоре он это увидел.
Первым из дверей выскочил младший отпрыск с плеером в руках. За ним появились старшие братья, успевавшие на ходу тузить друг друга. Следом вышли родители. Девлин катил тележку с багажом. Заметив Тигра, он помахал водителю. Рядом шла Тесса, неся большую сумку с эмблемой нового Гонконгского аэропорта.
«Устроили себе длинный уик-энд в Гонконге», — мысленно отметил Билл. И как раз в этот момент Тесса вдруг повернула голову и посмотрела прямо в его сторону.
Билл тут же спрятался за спины пассажиров, но это уже не имело смысла. Он понял, что Тесса видела его.
Он повернулся и почти побежал в противоположную сторону. Цзинь-Цзинь устремилась следом. Он ненавидел свою трусость, ненавидел себя, стыдливо убегающего прочь, подальше от места, где его засекли. О Цзинь-Цзинь он сейчас вообще не думал.
К счастью, очередь на такси была недлинной. Билл встал в конец.
— Что случилось? — спросила подошедшая Цзинь-Цзинь. — Скажи мне, в чем дело?
— Ничего особенного, — буркнул он, не глядя на нее.
Билл вообще боялся поднимать голову.
Он мечтал только об одном: поскорее оказаться в салоне такси. И боялся только одного: услышать рядом насмешливый голос Тессы.
Вскоре они уже сидели на заднем сиденье старой «сантаны». Цзинь-Цзинь молчала. Она достаточно хорошо изучила Билла, чтобы сейчас приставать с вопросами. Тем более что она и так догадывалась, в чем дело.
— Вильям, ну почему ты не скажешь мне, что случилось? Может, я сумею помочь?
Цзинь-Цзинь сидела в кровати со сборником кроссвордов. На ней была футболка и трусики. Билл даже зажмурился. Он сразу вспомнил Бекку в их последнюю лондонскую ночь.
Потом его догнала еще более абсурдная мысль: они вернулись сюда как супруги, ездившие путешествовать. Нормальная пара, живущая в нормальном мире. Оказывается, не так уж сложно привыкнуть жить на два дома.
Эта мысль взвинтила Билла. Услышав новый вопрос Цзинь-Цзинь, он с трудом взял себя в руки, чтобы не накричать на нее.
— Говорю тебе, ничего не случилось!
Он говорил не своим голосом, почти фальцетом, вибрирующим от напряжения. Цзинь-Цзинь не заслуживала такого обращения. Она ни при чем, а виноват только он один. Но Билл не мог сдержаться.
— Ничего не случилось, и давай забудем об этом. Договорились?
— Это из-за женщины в аэропорту? Я ее помню. Я видела ее в чайном домике. Это из-за нее?
«Боже милосердный! Ну куда мне убежать из этого ада?»
Он стоял у окна, глядя на запруженную машинами Чжуншань-Силу. Вдали светились огни Шанхайского стадиона. Но Билл сейчас не видел ни машин, ни огней.
Ему нечего здесь делать. Он должен вернуться домой, к семье. Изменить свою жизнь, потому что у него есть дочь, которой нужен отец. Потому что Тесса Девлин видела его, и вскоре об этом узнают остальные. Еще немного, и его грязный маленький секрет станет общим достоянием.
Лучше бы он умер тогда от этой чертовой амебной дизентерии. Так жить невыносимо! Это вообще не жизнь, когда тебя разрывает пополам.
— Вильям, — услышал он вслед за шуршанием отложенного сборника кроссвордов.
— Ну что тебе? — не поворачиваясь, спросил он.
Ее голос звучал нежно и понимающе. Цзинь-Цзинь была готова все ему простить. Она любила его.
— Почему бы тебе просто не лечь сейчас?
Билл повернулся к ней.
— А почему бы тебе сейчас не исчезнуть из моей жизни? — Он прошагал в ванную и с шумом захлопнул дверь.
Билл смотрел на свое отражение в зеркале и был готов разнести ни в чем не повинное стекло. До чего он докатился, если срывает зло на любящей его женщине! Она-то тут при чем? Ей нечего стыдиться. Это он все запутал до крайности. Билл открыл кран и стал плескать себе на лицо холодную воду.
Сейчас он вернется в спальню, обнимет Цзинь-Цзинь и попросит у нее прощения за свое идиотское поведение, начиная с аэропорта.
Когда Билл вернулся в спальню, Цзинь-Цзинь там не было. Не было ее и в квартире. Она успела одеться и исчезнуть из его жизни.
Глава 23
— Это надо видеть, — сказала Бекка.
Она стояла у окна и смотрела на двор «Райского квартала». Билл подошел к жене. Он хорошо помнил эти слова… Тогда, в их самый первый вечер в Шанхае, она вот так же стояла и смотрела на принаряженных женщин, садившихся в дорогие автомобили. Тогда же он впервые увидел Цзинь-Цзинь и серебристый «порше» ее «мужа». Похоже, Бекка так и не привыкла к особенностям шанхайской жизни, если зрелище «канареек» до сих пор удивляло ее.
Потом Бекка повернулась к нему.
— Билл, ты хорошо себя чувствуешь? — вдруг спросила она, проводя пальцем по дневной щетине на его щеке. — Боже мой, да из тебя словно все соки выжали!
— А ты до сих пор не знала, что из юристов выжимают все соки? — попытался отшутиться он.
Они встали рядом. Бекка обняла мужа за талию. На сей раз во дворе происходил не разъезд «канареек», а шумный скандал. Одно из окон противоположного корпуса было распахнуто настежь. Оттуда во двор летели платья, нижнее белье, простыни. Китаянке, что их выбрасывала, было за пятьдесят. Она отрывисто выкрикивала слова, потрясая кулаками. По двору металась рыдающая Энни, пытаясь собрать свое имущество.
— Чья-то жена, — заключила Бекка, кивая в сторону орущей китаянки. — Расправляется с пассией своего мужа. Наверное, только что узнала.
— Может, и так, — пожал плечами Билл, отворачиваясь от окна. У него не хватало духу смотреть на неподдельное горе Энни. — А может, жена знала уже давно, но ждала подходящего момента, — добавил он.
— Послушать тебя — прямо знаток! — улыбнулась Бекка.
— Как будто мы мало фильмов таких видели, — фальшиво ухмыльнулся он, мечтая как можно скорее сменить опасную тему.
Покончив с тряпками, законная жена стала выбрасывать более тяжелые предметы. Рыдания Энни перешли в пронзительные вопли страха и отчаяния. Пожилая китаянка обнаружила коллекцию сумочек от Луи Вуитона. Они с глухим стуком ударялись о плитки двора. По воплям Энни можно было подумать, что от нее отрывали куски мяса.
