Диана Чемберлен - Огонь и дождь
Кармен вошла вслед за ней в прохладную отделанную мрамором переднюю, а потом в уютную гостиную.
– Присаживайтесь вот здесь. – Долорес кивнула головой на стоявшую перед старинным шкафом мягкую просторную тахту. Она нерешительно посмотрела на Кармен. – Мне бы следовало предложить вам выпить чего-нибудь прохладительного, но я подумала, что лучше вам сначала увидеть все это, а уж потом решать, чего вы захотите.
– Увидеть что? – спросила Кармен. Она начала заражаться тревогой, явно охватившей Долорес Харви.
Долорес лишь молча покачала головой. Она открыла дверцы шкафа, за которым оказался телевизор. Кармен недоуменно следила за тем, как хозяйка копается в видеотеке. На спине ее ткань рубашки едва заметно потемнела от пота, а на штанах красовалось зеленое травянистое пятно.
Бывшая соседка Джеффа выбрала наконец пленку и вставила в расположенный под телевизором видеомагнитофон. Затем она уселась на край дивана, сжимая в руке пульт дистанционного управления.
– Эту пленку я отсняла сама, – пояснила она, следя за тем, как засветится экран телевизора. – Одна из телестудий приобрела у меня кассету, чтобы использовать кое-что для своих выпусков новостей, но я так до сих пор не могу понять, что подтолкнуло меня в тот день снимать. После я раскаивалась в этом, хотя фильм помог мне сделать одну вещь, – она сжала губы. – Это помогло мне поверить. Не будь все это отснято на пленке, я никогда не смогла бы поверить, что такое могло случиться на самом деле.
– Извините меня, миссис Харви, – сказала Кармен, стиснув на коленях внезапно повлажневшие ладони, – я не совсем понимаю вас.
– О, конечно, – и Долорес кивнула в сторону экрана, постукивая по подбородку уголком коробки пульта управления. – Сейчас вы все увидите.
Неожиданно телеэкран вспыхнул оранжевым пламенем. Это горел дом. Языки пламени вырывались из проемов окон в ночную тьму. Кармен тут же вспомнила, как горели дома в Долине Розы во время засухи, – только этот дом выглядел побольше и был сложен из кирпича. Полыхавшее внутри пламя превратило его в какое-то ужасное подобие газового фонаря.
Кармен подалась вперед, к экрану, уперев локти в колени. Вместе с отблесками пламени в гостиную ворвался ужасный шум, царивший на месте пожара, и поначалу уху трудно было что-либо уловить. Завывание пожарных сирен. Люди вокруг горевшего дома – в основном там собрались мужчины – непрерывно кричали. И этот слишком хорошо ей знакомый шипящий, потрескивающий шум пламени, пожиравшего свою жертву. Она живо вспомнила, как там должно было пахнуть. Маслянистый, тошнотворный запах гари словно забил ее ноздри и затруднил дыхание в уютно обставленной гостиной миссис Харви. Через какое-то время среди общей лавины звуков ухо Кармен уловил плач. Женщина? Ребенок? Кармен застыла на краю дивана, обхватив руками локти.
Вдруг на экране появился мужчина, бегущий по направлению к дому.
– Это Франк, мой муж, – пояснила Долорес. Мужчина подбежал к двери дома и стал рвать ручки замка. Один из пожарников втиснулся между ним и дверью и буквально отшвырнул его в сторону, схватив за плечи руками в огромных рукавицах. Вплотную к камере раздался женский крик: «Франк! Франк!», и Кармен поняла, что это кричала Долорес, снимавшая сцену с ее мужем. Франк в течение нескольких секунд спорил с пожарником, пока наконец бессильно не взмахнул руками и не отошел от дома.
– Франк был просто вне себя от ярости, так как ему не позволили помочь пожарным, – сказала Долорес. – Он хотел пробраться в дом и вызволить Холли. – И тут объектив камеры передвинулся на темный проем одного из окон. Поначалу Кармен увидела лишь бушевавшие в ней языки пламени, но вот перед глазами промелькнула чья-то тень. Камера сфокусировалась на окне, и у Кармен перехватило дыхание: она увидела ребенка – маленькую темную фигурку на фоне полыхавшего в комнате огня. Внезапно все смешалось в хаос. Ручки маленькой девочки ухватились за край подоконника. Она подняла одну ногу, пытаясь вскарабкаться на него. Рот ее раздирал непрерывный жалобный крик. Пожарники перед домом замахали в ее сторону руками, они кричали, чтобы она подождала возле окна, что оно расположено слишком высоко, чтобы ей прыгать, что сейчас они поставят раздвижную лестницу.
– Холли! Оставайся на месте! – Голос Долорес, крикнувшей прямо возле микрофона, перекрыл остальные.
Кармен зажала рот рукой, глядя, как Холли ухитрилась закинуть одну голую ножку за подоконник и уселась на него верхом. Сейчас она могла ясно разглядеть лицо девочки, искаженное выражением дикого ужаса перед разбушевавшимся пламенем. Холли снова обернулась в сторону ада, в который превратилась комната позади нее. Звонко прозвучал ее душераздирающий крик: «Мама!!!» – и тут она закинула на подоконник вторую ножку. Она пыталась балансировать на узеньком подоконнике, в то время как пожарные внизу суетились с лестницей.
А потом она как-то совершенно неожиданно вся обмякла и упала, и ее предсмертный вопль был заглушен шумом пожара, взрывом горестных криков спешивших ей на помощь пожарных и дикими рыданиями самой Долорес, все еще не выпускавшей из рук камеры.
– О Боже, нет, нет... – прохрипела Кармен, буквально теряя контроль над собой при виде ужаса, царившего на экране. Она хотела было попросить Долорес выключить видео, но слова не шли у нее из горла, она была потрясена жестокостью событий, скрупулезно зафиксированных бездушной пленкой. Ей стоило большого труда осознать, что все виденное уже случилось когда-то. Оно уже в прошлом. Ей казалось, что она переживает все это сейчас и наяву.
Пожарники, а с ними и Франк Харви, ринулись к телу девочки, и Кармен услышала новый взрыв криков отчаяния – она даже не думала ранее, что мужчины могут так кричать. Они склонились над маленьким неподвижным тельцем, большие мужчины в их неуклюжем обмундировании, и горестно качали головами. Один из них пытался вытереть глаза рукой в грубой рукавице.
– Она сломала шею. – Долорес снова прижала коробку пульта к подбородку. – Они сказали, что Холли умерла мгновенно, и в этом можно черпать некое горькое утешение. Но я не могу не думать о том, как она страдала перед этим, когда пламя неожиданно охватило ее комнату. Она всегда была такой нежной.
Объектив камеры снова переместился, и Кармен увидела автобус с телерепортерами, подъехавший к дому. Съемочная группа вытаскивала из дверей автобуса свое хозяйство, тогда как молодая особа с роскошными черными волосами давала им указания. Затем видеокамера обратилась назад к пожарным, которые опять занялись тушением огня.
Кармен взглянула на Долорес, чье лицо раскраснелось от слез, непрерывным потоком струившихся по щекам.
– А что же было с Лесли? – спросила Кармен.
– Извините. – Долорес встряхнула головой. – Наверное, это была не лучшая идея – вводить вас в курс дела таким вот образом. Я просто...
– Лесли?
– Она тоже погибла, – всхлипнула Долорес. – Они сказали, что в момент взрыва...
– Взрыва?!
– Да. Это случилось в лаборатории, где Роб ставил свои эксперименты. Как раз под хозяйской спальней. Лесли и младенца убило в тот же миг. Кати задохнулась в дыму, и ее не смогли спасти, а Холли... ну, вы же видели.
Кармен хотела спросить еще что-то, но внимание ее снова обратилось к экрану. Раздался звук захлопнувшейся автомобильной двери и уже знакомый Кармен голос. Голос Джеффа.
– Этот кусок я не могу больше видеть, – сказала Долорес. – Они не меньше тысячи раз прокрутили его в своих выпусках новостей. – Она порывисто поднялась и вышла в соседнюю комнату.
Джефф, чья шевелюра тогда была светло-русой, бежал к пылавшему дому, выкрикивая имя Лесли. Франк Харви попытался догнать его, но упал, и окрики Долорес, просившей его задержаться, остались без внимания. Один из пожарных ухитрился все же схватить его за руку, но тут он заметил тело своей дочери. Стряхнув с себя пожарника, словно муравья, он рванулся к ней, рухнув перед ней на колени, и прижал к груди безжизненное тельце. Кармен еле различала происходившее на экране сквозь пелену слез. Как он смог пережить это? Как он может жить до сих пор – с этим в душе? Наверняка, несмотря на прошедшие месяцы, боль его столь же остра и с прежней силой терзает его каждый день. Где он набрался отваги продолжать жить? Где он набрался силы, мужества и преданности людям, чтобы протянуть руку помощи Долине Розы – городу, полному незнакомых для него, чужих людей. Городу, которому он вернул жизнь.
Картинка в объективе задрожала, и Кармен услышала всхлипывания Долорес Харви, пытавшейся ровно держать видеокамеру. Двое пожарников пытались оттащить Джеффа от тела его дочери, втолковывая ему что-то, что Кармен не смогла разобрать. Поначалу они вынуждены были применить силу, но потом он как-то позволил себя увести.
И вдруг объектив обратился на юную темноволосую особу с микрофоном наготове, с поблескивающими золотом браслетами на запястьях. Она шагала в сторону Джеффа весьма решительно и с явно написанным на лице выражением уверенности в том, что она здесь самая главная и имеет право на все. О, Кармен слишком хорошо знала это чувство уверенности.
