Несовершенства - Мейерсон Эми
— Мы уже это обсуждали, — говорит Эшли дочери. — Вы с Тайлером проведете выходные с отцом.
— Да ну их, с ними скучно. Хлебом не корми, дай только посмотреть фильмы про Джеймса Бонда. — Лидия приставляет палец к виску и делает вид, что стреляет.
Эшли нужно поехать на премьеру одной по нескольким причинам. Во-первых, из-за Райана. Она не может взять с собой Лидию и не взять Тайлера; Райану же позволено покидать штат только с разрешения властей, а оставлять его на выходные в одиночестве она не хочет. То ли потому, что не вполне доверяет ему, то ли из-за чувства вины — она и сама не знает.
Во-вторых, дело в самой Эшли. Пока Райан был в тюрьме, она жила как мать-одиночка. Порой в выходные она возила детей в Филадельфию, иногда приезжали Дебора или Бек, но даже когда Дебора оставалась присмотреть за детьми, отпуская Эшли выпить с подругой бокал вина, она никак не могла расслабиться и постоянно ждала звонка с сообщением, что на кухне пожар или что Тайлер сломал руку в ходе затеянных бабушкой сеансов оздоровления. Впервые за долгое время Эшли может уехать из дома со спокойной душой.
И наконец, Миллеры. Неизвестно, какой будет встреча всех четверых после двух лет разлада. Нужно, чтобы они свободно могли выразить то, что осталось невысказанным, и, если обстоятельства того потребуют, устроить свой коронный скандал. Но в присутствии Лидии и Тайлера это не получится.
Эшли смотрит на дочь из другого угла комнаты. Лидия одета в униформу — черные лосины и майка без рукавов, по мнению Эшли слишком короткая. Она похожа на девочку, стремящуюся выглядеть старше.
— Мне надо поехать одной, — говорит ее мать, кладя в чемодан джемпер из верблюжьей шерсти с клиновидным вырезом.
— Ну и пофиг. Все равно в этом фильме нет никаких знаменитых актеров, одна немчура. — Уходя, Лидия добавляет: — Кстати, это старушечий джемпер.
Эшли разворачивает джемпер, окидывает его взглядом и решает, что дочь, пожалуй, права. Она берет с собой вещи цвета земли, как будто надеется сдержанностью в одежде заставить родственников держать себя в руках. Пересматривая свой гардероб, Эшли осознает, что очень нервничает перед поездкой.
Женщины Миллер снова встречаются в Солт-Лейк-Сити, откуда водитель везет их в маленький, обычно тихий городок в горах. На этот раз они выглядят сообразно обстоятельствам: сапоги и кофты, неброский макияж и простые прически. К тому же о фильме «Женская империя» им известно больше, чем когда-то о «Моем лете в женском царстве». Они в курсе, что сюжет начинается с Флоры, а заканчивается Хелен, что картина, как написал один критик, представляет собой «душераздирающую историю о храбрости одной женщины и о долговременном влиянии ее смелых поступков на судьбу ее дочери». Миллеры знают, что в фильме нет их самих, по крайней мере непосредственно, и потому их связь с этой кинолентой глубже, чем с предыдущей, неприкрыто переносящей на экран события их жизни.
Когда они прибывают в кинотеатр, Джейка нигде нет. Хелен-младшая в Лос-Анджелесе с Кристи, что убеждает Эшли в правильности ее решения не брать с собой детей. Миллеры должны пройти через это испытание одни.
— Похоже, он дает интервью, — объясняет Эшли, читая сообщение. — Говорит, что найдет нас после показа.
Когда Миллеры садятся в средний ряд кинозала, Бек шепчет Эшли:
— Ты же понимаешь, что про интервью это вранье.
— Оставь его в покое, — тихо отвечает старшая сестра.
Фильм начинается с ночной сцены в такси, направляющемся к Вестбанхоф. Тысяча девятьсот тридцать девятый год. Первой говорит Хелен; она умоляет мать по-немецки: «Пожалуйста, не заставляй меня ехать!» Флора изо всех сил старается сохранять бодрость и заверяет дочь, что в Америке ее ждет хорошая жизнь, что не многим так повезло. За окнами дождь. Хелен глотает рыдания, Флора гладит по волосам лежащую у нее на коленях куклу и, сдерживая слезы, смотрит в окно. Ни мать, ни дочь не упоминают о кукле, но камера ненадолго задерживается на ней.
Эшли выуживает со дна сумочки упаковку бумажных платочков, промакивает слезы и передает пачку матери и сестре.
Когда Хелен и Флора прибывают на вокзал, другие дети с их родными уже там. Вокруг, обнюхивая багаж, рыскают собаки, готовые наброситься на пассажиров по приказу штурмовиков. Появляются Гольдштайны, и семьи следуют за ними к платформе. Флора отводит Хелен в сторону.
«Слушай меня очень внимательно, — шепчет мать, бросая настороженные взгляды на военных. — Возьми это. — Она прижимает куклу к груди девочки. — Когда приедешь в Америку, убедись, что рядом никого нет, и загляни внутрь. Помнишь, как распороть шов?» Хелен кивает. «А до тех пор не выпускай куклу из виду. Ложишься спать — клади ее рядом. Идешь куда-нибудь — бери с собой. Не позволяй никому прикасаться к ней. Это твоя любимая кукла. Тебе подарил ее папа. Ты без нее не можешь».
К ним приближается охранник, Флора жестом велит дочери догонять остальных и поворачивается к немцу. Он слишком молод для этой униформы, для ненависти, ожесточившей мальчишеские черты.
Гольдштайны пересчитывают детей. Насчитав пятьдесят, они сажают всех в вагон. Дочери и сыновья сдержанно прощаются с родителями. Только самые младшие начинают плакать, и родители спешно подталкивают их к тамбуру, пока они не привлекли внимания.
Флора в последний раз обнимает Хелен и говорит: «Мы скоро увидимся. Будь умницей».
Она отступает к другим родителям, глядя, как Хелен забирается в вагон. Дети высовываются из окон. Они не посылают воздушных поцелуев, не машут на прощание и не делают никаких жестов, напоминающих о расставании. Хелен смотрит на мать, пока поезд отъезжает.
Дебора берет дочерей за руки, и на протяжении всего фильма женщины не разнимают их.
После начальной сцены «Женская империя» разделяется на две сюжетные линии: одна изображает события 1918 года, вторая следует от железнодорожного вокзала за Хелен.
В 1918-м повествование о Флоре начинается с романа между юной няней и шофером, который сопровождает ее и детей императора в Венгрию. В первых сценах камера останавливается на Флоре и Иштване, тайном касании рук, поцелуе украдкой. Он учит ее водить автомобиль. Она учит его незамысловатым песенкам, которые поет детям. Освещение приглушенное. В качестве фона звучит классическая музыка. Влюбленные так молоды, так красивы, но их любовь быстро осложняется, когда выясняется, что Флора беременна и они должны поторопиться с женитьбой. Однако они не успевают осуществить свой план: во дворец врываются революционеры. Иштван велит Флоре вести детей в автомобиль и идет навстречу толпе. Флора кричит, что не оставит его, но он непреклонен. Когда они с детьми бегут к машине, раздается выстрел и долго звенит в воздухе. Она заводит авто, как он учил ее, и, моргая сквозь слезы, мчится прочь от дворца.
Пребывание Флоры в летнем дворце в Вене длится недолго, ее присутствие там не приветствуется, несмотря на то что она спасла наследников короны. Забеременевшую вне брака, Флору увольняют с должности няни императорских детей, и ей приходится вернуться в Вену, где у нее никого нет. Но ее положение не совсем безнадежно: высылая ее из дворца, император в благодарность за спасение детей сделал ей прощальный подарок, драгоценную булавку.
Действие переносится в 1939 год. История Хелен снята иначе, с более тусклым освещением и в характерной тишине. На пароходе девочка страдает от морской болезни и ссорится с Гольдштайнами, которые считают ее неблагодарной. Между собой они обсуждают, что, наверно, напрасно выбрали этого строптивого подростка. Временами Хелен смотрит в море, прижимая к себе куклу. Она не послушалась мать и распорола игрушку уже на корабле, найдя булавку с алмазом «Флорентиец». По прибытии в Филадельфию она поселяется в пансионе у семьи, которая тоже считает ее грубиянкой. У девочки появляется несколько друзей. Каждый вечер перед сном она достает из тайника драгоценную булавку и долго смотрит на нее.
Затем Хелен показывают двадцатилетней девушкой, когда по возрасту она уже может покинуть пансион. Чтобы снять квартиру на Брод-стрит, она продает несколько маленьких бриллиантов из булавки австрийцу Джозефу, вдовцу, владеющему крошечной лавкой в Ювелирном Ряду. В Вене Джозеф изготавливал для императора часы и украшения. С Флорой он знаком не был, но много знал о жизни императорского двора, о драгоценностях короны и об алмазе «Флорентиец». Между ним и Хелен мгновенно вспыхивает страстный роман.
