Юрий Любопытнов - Мурманский сундук
Они подошли под окошко, и Афанасий приказал Сергею опуститься на колени, сам встал во весь рост впереди него у стены.
— Ты, Коля, подымись сначала на спину Сергея, а потом забирайся мне на плечи, только руку мою не задень.
После двух или трёх неудачных попыток Воронин взгромоздился на плечи Афанасия.
— Достаешь до окна? — спросил его «афганец».
— Еле-еле. Но здесь сетка, попробую подтянуться.
Он ухватился за нижний край сетки и, подтягиваясь на руках, забрался выше. Освободившись от тяжести, давившей на плечи, Афанасий сказал Сергею:
— Подтащи два-три мата. Теперь ему придётся прыгать.
Держась на руках, Воронин заглянул в окно.
— Что видишь? — задрав голову, шёпотом спросил Афанасий.
— Наш зал пристроен к трехэтажному зданию, видно с тыльной стороны. Здесь часть его, остальное здание справа. Слева… Слева проход, кустарник, газон, дальше дорога к ограде. Затем… вода.
— Вода?
— Вода. Река, наверное, только берегов не видно. Постой…
— Что ты увидел?
— Место будто бы знакомое. Только…
— Не тяни.
— Не разберу. Сейчас влево сдвинусь. — Николай перехватил руками сетку и радостный вздох вырвался у него из груди.
— Что ты увидел?
— Я знаю, где мы находимся.
— И где же? — спросил Сергей, принесший и положивший у стены последний мат.
Николай молчал.
— Ты чего молчишь? — обратился к нему Афанасий.
— Сейчас, сейчас, — машинально ответил Николай и чуть не сорвался с сетки.
— Так чего там?
— Одну секунду. — Николай из последних сил опять подтянулся и отклонил голову, стараясь глубже заглянуть в окно, чтобы расширить поле своего зрения.
— Ты чего замолчал? — обеспокоенно спросил его Афанасий.
— Сетка в пальцы впилась. Ловите меня. — С этими словами Николай разжал руки и спрыгнул на подложенные маты.
Секунду он стоял на коленях после прыжка, а потом сел на мат.
— Ну так рассказывай, что ты увидел? — спросил Афанасий, присаживаясь рядом.
— Сейчас я вам сообщу сногсшибательную новость…
— Говори, — уставились на него Сергей с Афанасием.
— Я догадался, где мы находимся.
— Догадался? — Афанасий взглянул на Сергея, давая этим понять, что он не верит Воронину.
— Я узнал местность. — Николай несколько секунд помедлил. — Сейчас отдышусь, и вы мне снова поможете взобраться к окошку. Солнце окончательно разгонит дымку и горизонт освободиться. Я проверю ещё раз.
— Так что ты узнал? — нетерпеливо спросил Афанасий.
— Помнишь, я тебя просил узнать об особняке у озера, под стенами которого меня чуть не утопили.
— Как не помнить.
— Мы находимся на его территории.
У Афанасия вытянулось лицо, и он присел на мат.
— Дело, оказывается, ближе, чем я думал. Ты не мог ошибиться?
— Думаю, не мог. А потом посуди сам, — продолжал Николай. — Я узнал двух малых, которые чуть не утопили меня на озере. Ты одному руку прострелил, такому с длинными волосами. Оба они в этой гвардии…
Продолжить разговор им не дал шум за дверью. Они вскочили с матов. Вошел охранник и сказал:
— Выходи по одному. Кто первый?
— Давай я, — ответил Воронин и пошёл к двери.
Охранник его пропустил впереди себя, и дверь снова захлопнулась.
— Словно на расстрел выводят, — пробормотал Афанасий и сплюнул на пол.
Однако минут через десять Воронин вернулся.
— Умыться водили и в туалет, — сообщил он.
Следующим пошёл Сергей.
— Из туалета можно убежать, — сказал Николай, когда они остались с Афанасием один на один. — Вот только как туда пробраться незамеченными.
— Надо чего-нибудь придумать. Может, кому-то из нас удастся вырваться. Сколько охранников за дверью?
— Один водит, другой страхует у дверей.
— Ночью, они дежурят тоже, наверное, по двое. Только, может, у них здесь дежурка рядом?
— Вроде бы нету. В коридоре есть двери, но что за ними неизвестно, они плотно закрыты. По другую сторону гимнастический зал с тренажёрами.
— Обсудим после, — шепнул Афанасий Николаю, заслышав, как в замке заскрежетал ключ.
Глава третья
Крутой разговор
Ольга увидела мужчин из окна своей комнаты. Их выволокли из серого фургона, в котором обслуга Пола ездила в город за продуктами. Двое шли сами, поддерживая друг друга, третьего в камуфляжной форме, видимо, без сознания, или очень слабого, охранники тащили волоком по земле. Она сразу признала в них трёх парней, которых встретила на лесной дороге и одному из которых подложила по просьбе Алика злополучного «клопа».
«Где же они до такой степени напились?» — сначала подумала она. В лесу они ей показались такими порядочными людьми… Однако быстро поняла, что они не были пьяны. Они были зверски избиты, и на руках у всех были наручники. «Разве с друзьями так поступают?», — размышляла она, вспоминая слова Стыся: «Чудесные люди». — Значит, это не друзья. А кто же? Кого можно заковать в наручники? Преступников? Но Стысь не служитель правосудия или милиции, чтобы мог так поступать. Выходит, он её вовлёк в какое-то грязное дело, под видом спора она стала сообщницей его нехороших затей?
Когда закованных в наручники бесцеремонно втолкнули в гараж, она окончательно поняла, что её провели и решительно открыла дверь в коридор, чтобы найти Стыся.
Вчера она поужинала одна в столовой и стала подниматься к себе в комнату. Шла медленно, стараясь не сильно наступать на правую ногу, которую подвернула на корте. В комнате сняла туфли и растерла припухшую ступню. Если за ночь опухоль не спадёт, придётся весь завтрашний день провести дома. Опухоль пустяковая и к врачу она обращаться не станет — до города не близкий путь, половина которого по разбитой дороге, которую Пол обещал привести в порядок только к осени.
Она туго перебинтовала ногу и собралась ложиться спать, когда вошёл Стысь. Вошёл бесцеремонно, не постучавшись, на правах старого друга. Он хватанул горячительного, лицо раскраснелось и лоснилось от сального пота. Губы были сложены в умилительную улыбку.
Ольге Стысь как мужчина, не нравился. Ну что из того, что она, молодая ветреная девчонка, приняла его навязчивые ухаживания, сходив с ним раза два в ресторан и казино. Увидев же Пола, она не полюбила его с первого раза, как часто бывает, он ей просто понравился, как говорят, запал в сердце, а когда она узнала, что он богат, к этому, еле уловимому чувству, прибавилось нечто такое, что она сама не знала, как назвать.
Пол был среднего роста, спортивного телосложения, с удлинённым лицом, на широкий лоб спускалась чёлка чуть вьющихся светло-каштановых волос. Сначала ей показалось, что был длинноват нос, но потом то ли она привыкла, то ли перестала обращать на это внимание, и это её не стало смущать. Пол был полон энергии, всегда был в движении. Говорил с заметным акцентом, иногда перевирал слова, но это не казалось недостатком, скорее, сообщало Загу некий шарм, своеобразный и экзотический. Одевался он безукоризненно, всегда был чисто выбрит, на дню менял две или три рубашки.
