Юрий Горюхин - Полуштоф остывшего сакэ
— Я тебя предупреждал, Уждавини! — красивый молодой человек прицелился в покатый лоб Уждавини.
— Я все отдам, клянусь! — тоненько заверещал Уждавини. — Не убивай меня, у меня молодая жена и множество планов на будущее! — Глицериновые градинки пота катились по его лбу и застревали в кустистых черных бровях.
— Смотри, Уждавини! Это было последние предупреждение! — красивый молодой человек ловко крутанул свой огромный револьвер на пальце и всунул в кобуру. Потом он развернулся на огромных каблуках и не спеша вышел из дома.
Серега медленно приподнялся над поливальными установками, красивый молодой человек подпрыгнул и ударил ногой Сереге в голову. Серега упал, по всему, с переломом основания черепа.
Фахарисламов потер указательным пальцем лоб и сказал:
— Я думаю — это лишнее. Вырежьте с того момента, когда Серега привстает и до того момента, когда Голубой мститель садится в машину.
Банды очкариков
В ночь с тридцать первого на первое в бронированную дверь штаба по борьбе с разгулявшимся бандитизмом кто-то негромко постучал дулом пистолета неизвестной конструкции.
— Что это? — приподнял голову от стола прапорщик Резиноводубинкин и вопросительно взглянул на начальника штаба.
— Либо Макаров, либо Стечкин, может быть Вальтер, но никак не Парабеллум, — проанализировал ситуацию капитан Зарукухватуллин и приказал: — отопри с присущей тебе готовностью ко всему.
Чеканя размашистый шаг, в распахнутую настежь дверь вошел выписанный из-за границы микрорайона Сипайлово спецагент Иванов-Самогонкин.
— Руки по швам! — грозно крикнул Резиноводубинкин в затылок Иванову-Самогонкину, но тут же исправился: — то есть руки вверх!
Не послушался спецагент прапорщика, отстегнул от лацкана бейджик со своей секретной фамилией и секретной должностью, протянул его капитану и попросил кратко изложить диспозицию.
Нахмурился начальник штаба капитан Зарукухватуллин и хриплым, но мужественным голосом начал:
— Микрорайон затерроризировала банда. Банда жестокая, хитрая и чрезвычайно коварная в своих злодеяниях. Банда очкариков!
— Вот как! — сразу почувствовал всю сложность обстановки Иванов-Самогонкин.
— Ведь до чего додумались эти негодяи! Ловят в подворотнях культуристов, боксеров, сумоистов и других выпускников профессионально-технических училищ, а то, бывает, и к работникам правоохранительных органов пристают!
— Ну да! — поразился дерзости преступников спецагент.
— И спрашивают… Прапорщик, прочти, что они спрашивают — у тебя записано во вчерашнем протоколе.
— Это когда изверги пытали Жоржика — сына нашей осведомительницы Груни?
— Его несчастного.
— Сейчас, товарищ капитан. Вот, например: чем литература «золотого» века отличается от литературы «серебряного» века? Или еще более садистское: как называется звезда, вокруг которой вращается планета, на которой мы обитаем?
— И как же? — вдруг испугался Иванов-Самогонкин, но тут же взял себя в руки и гневно сжал кулаки: — Сволочи! Но неужели, простые, честные, открытые ребята не пробовали дать им отпор?
— Пробовали, — вздохнул прапорщик, — мы тоже пытались их вразумить данными нам народной властью полномочиями, но ведь только, бывало, замахнешься для вразумления, а он тебе под руку подлость какую-нибудь выдаст, вот я записал даже: «не торопитесь с ответом, блюститель порядка, потому что в силу может вступить третий закон Ньютона». Каково? Где это видано, чтобы милиционеров законом пугали?!
— Так ведь в такой обстановке работать невозможно!
— Не говорите! Наш районный филиал городской психиатрической больницы переполнен, пациенты все полное собрание сочинений Карла Маркса и Владимира Ильича Энгельса из красного уголка перетырили, и, не смотря на интенсивное лечение сульфазином, продолжают конспектировать подшивку «Вечерней Уфы»! Но к делу, спецагент Иванов-Самогонкин!
— Я весь во внимании, товарищ капитан Зарукухватуллин!
— Ваша задача внедриться в банду и освободить микрорайон от ига.
— Простите, кто такой Иг?
— Точно не знаю, в полученном мной от полковника Гауптвахтова приказе это не расшифровано, но, думаю, это самый главный их мерзавец. Для перевоплощения мы выдадим вам очки с диоптриями минус пятнадцать, толстую книжку «В мире мудрых мыслей» и пионерский значок прошлого века «Всегда готов». Осталось только придумать название операции, какие у присутствующих есть варианты?
— Сеть
— Бредень.
— Невод.
— Трал.
— Потоньше бы, — забраковал мозговую атаку сослуживцев начальник штаба.
— Золотая рыбка, — перешел на влажный шепот Резиноводубинкин.
— Как-то не по-мужски, товарищ прапорщик!
— Виноват! — покраснел боевой полуофицер, — может быть спиннинг?
— Во! Можешь, когда жареный петух на горе свистнет, — обрадовался Зарукухватуллин, достал из тумбочки пустую картонную папку и нарисовал на ней длинное удилище, блесну и заглатывающую ее зубастую щуку.
— Когда выходить на задание? — оторвал капитана от изобразительного искусства спецагент.
Вздрогнул начальник штаба, но тут же нахмурил все семь пядей на своем лбу:
— Конечно на рассвете.
* * *
Серый клочковатый туман зловеще полз по микрорайону Сипайлово, редкие тени подозрительных личностей скользили вдоль тротуаров, пересекали проезжую часть улиц в неположенных местах и скрывались в бетонных квадратах и прямоугольниках своих дворов. Иванов-Самогонкин нервно сдергивал с носа очки с толстенными линзами, доставал из черного плаща до пят камуфляжный носовой платочек, и притворно протирая линзы, пристально вглядывался в сырую предрассветную мглу.
Но враг подкрался незаметно:
— Не подскажите, как пройти в ближайшую библиотеку?
Чуть не выпали на асфальт из подрагивающих пальцев очки с платочком, чуть не бросился спецагент бежать в укрытие от дыхнувшей в лицо портвейном 777 опасности, но вспомнил он про табельный пистолет с запасной обоймой, про баллончик с нервно-паралитическим газом в потайных кармашках нижнего белья и звонким фальцетом ответил:
— Между прочим, общая теория относительности А. Эйнштейна при ближайшем рассмотрении не выдерживает никакой критики!
Враг растерялся, он явно был не готов к контратаке, поэтому вытащил из белого плаща до пят камуфляжный носовой платочек, стянул с носа очки с толстенными линзами и, протирая душки очков, внимательно оглядел Иванова-Самогонкина с ног до головы:
— А не зайти ли нам для продолжения нашей интеллектуальной беседы в круглосуточное кафе-закусочную-бар-бистро «Копытце»?
Смело усмехнулся спецагент, показывая, что не напугала его неприкрытая угроза противника:
— Отчего не зайти! Можно и зайти!
В «Копытце» кроме официантки Груни не было никого, спецагент и враг сели на расшатанные стульчики за залитый утренними лучами солнечного света, липким пивом и сладким чаем столик в центре зала.
— Ну, закажи чего-нибудь, не сидеть же нам просто так, — обратился хитрый враг к Иванову-Самогонкину и кивнул в сторону дремлющей на своем кулаке Груни.
«Не иначе, как проверяет», — раскусил врага спецагент и заказал Груне бутылку «Вырви глаза».
Не успела психологическая дуэль начаться, как закончилась водка в чайных стаканах.
— Ну, закажи еще чего-нибудь, — продолжил хитроумную комбинацию враг.
«А вдруг это и есть тот самый Иг?!» — осенило спецагента, и решил он зайти с фланга:
— За постмодернизм!
Гулко стукнули друг о друга граненые стаканы, гулко повторило этот звук эхо, и опять закончилась водка.
— Ну, закажи опять чего-нибудь для разговора, не на сухую же беседовать, — отразил фланговый удар противник.
Насторожился Иванов-Самогонкин, потому что увидел, как супостат налил в свой стакан водки на полмиллиметра выше, чем в его. И тут же ринулся в лобовую:
— Значит, говоришь, в библиотеку ходишь, Иг?
— Хожу, конечно! А ты чего икаешь, не идет честный пролетарский напиток в лживое интеллигентское горло?
— Не волнуйся, Иг — идет! И не такие интеллектуальные высоты брали, — презрительно сплюнул под стол спецагент, взял стакан врага и влил в свой рот.
Враг сдаваться не собирался:
— А знаком ли ты с высотами современной зарубежной прозы, господин интеллектуал?
— Да я за Гарри Поттера любимую учительницу русского языка и литературы не пожалею! — лег на амбразуру Иванов-Самогонкин.
— Ну тогда, чтобы обсудить детали, закажи чего-нибудь, — подло осадил его злодей.
— Так, денег уж нет, господин Иг, — вынужден был отступить спецагент.
— Чудак — человек! А я на что? Ты не икай, а лучше займи у меня в долг, а с получки сразу же отдашь с символическими процентами, — стремительно развивал свой успех по всем фронтам вероломный враг.
