Мария Песковская - Там, где два моря
Яне, как девушке самостоятельной, не внове было полагаться на себя, и она отчаянно тянула руки к синему морю из белого корыта. «Если бы здесь был Сеня, – подумалось Маше, – золотая рыбка уже вернула бы убор законной владелице».
Так или иначе, кепку подняли на борт и погнали дальше. Пристегните ремни! Машка вцепилась в поручни, и соленые брызги, сверкая и дразня, весело летели прямо в лицо на каждом крутом вираже.
У Маши давно сложилась собственная теория относительно манеры вождения и корреляции ее с особенностями, как бы это сказать... В общем, как водит – так и любит. Теория, правда, не была доказана. За недостатком эмпирических данных. Но право на существование имела.
Вадик разметал всех, кто мог бы претендовать на главную дорогу к Эгейскому морю.
Когда окажетесь на границе двух морей, обязательно сделайте несколько кадров на память!
Только что был соленый душ и потоки теплого морского воздуха в лицо, и совсем не жарко под палящим солнцем, и полный штиль... Ах, зачем я не турчанка? А, впрочем, кто их там видел?..
Яна изготовилась снимать, Вадим и Инга позировали на носу катерка. Инга подняла на лоб темные очки, чтобы открыть глаза, Вадик приблизил свое лицо, чтобы можно было запечатлеть, как он целует молодую жену, в глазах его была нежность, Инга томно опустила ресницы, изогнула изящную фигурку, и голова ее стала чуть запрокидываться в очень естественном движении в ожидании поцелуя на границе двух морей – Средиземного и Эгейского, очки скользнули назад и, тоже в очень естественном движении, в полном соответствии с законами физики, без всхлипа и всплеска канули в воду.
– Это же Версаче! – ахнула Инга.
Машка непроизвольно подняла руку к лицу, словно желая убедиться в присутствии Яниных очков на своем носу.
У кусочка формованного пластика «от Версаче» способности дрейфовать, увы, не было.
– Двадцать метров. Сто пятьдесят долларов, – зафиксировал Вадик.
Потом он громко кричал на глупую Ингу, и глупые рыбы на дне тут же ощутили ценность приобретения, ведь известно, коли в одном месте что-нибудь убудет, в другом непременно прибавится.
Конечно, у Инги были в отеле еще очки. За двести евро. От Шанель. Но ведь сто пятьдесят долларов! Двадцать метров! Дороговато для таможенного сбора на границе двух морей.
Час пролетел незаметно. Когда причалили, два турка помогли им сойти с катерка. Один, юный и сладкий, как мармеладка, все на Янку смотрел и ей одной улыбался. Ухо у него было раненое, но аккуратнейшим образом заклеено пластырем. А она и не видела ничего: глаза покраснели без очков от соленой морской воды. Удивительно, Машке ни капли в глаза не попало.
За ужином Вадик рассказывал, как классно поторговался сегодня с турками на лодочной станции. «Конфиденциальная» информация о Яне обошлась заинтересованной стороне в тридцать миллионов.
– Это какая такая информация?! – делано возмутилась Яна. – Что ты им сказал?
– Каждое слово – на вес золота, – заключил Вадик. – Сказал только, как тебя зовут и что ты – не замужем.
– А я их не интересовала? – спросила Маша.
– Ты – нет, – сухо ответил Вадик.
– Представляешь, когда будешь старенькая, будешь правнукам рассказывать, что одна лишь только информация о тебе стоила тридцать миллионов! – сказала Инга.
– Я буду та еще старушка! – Янку уже увлекла отдаленная перспектива. – Я буду жить на Пиккадилли. И вообще, я буду модная такая... У меня будет тросточка, инкрустированная драгоценными камнями, и я... этой, вот, тросточкой... Бам-м-с!..
– Да! Не говори никому, что это были турецкие лиры! – веселился Вадик. – Склероз!..
Рафтинг. Яна The Best[12]
Розовые лепестки упали поверх булочки с кунжутом и были торопливо запиты чаем. Фреш оранж выжал из бюджета дополнительные тугрики. Модные тапочки куплены еще вчера. Можно отдаться экстриму. А-аб-со-лютно безопасно.
Солнце, по своему обыкновению, начинало припекать, но в салоне длинного туристического автобуса было прохладно. Вадим с Ингой изображали Ви-Ай-Пи на сиденьях для экскурсоводов. Места у окошек были заняты, и Яне с Машей пришлось сесть поврозь, но так, чтоб можно было разговаривать.
Яна выглядела немного напряженной.
– Что-то, я припоминаю, у меня остались очень неприятные впечатления...
– От чего? – не поняла Маша.
– От сплава этого. От рафтинга. Вода в лицо, мокрая вся, по камням в лодке мотает и страшно...
– ...Так ты уже была?!
– Давно еще, с Анькой и с папой.
– Ну ты даешь!.. А зачем поехала?
Яна пыталась смолчать. Попытка соблюсти индифферентность провалилась. Маша покосилась в сторону сидений для экскурсоводов: неужели босс?.. Ага. Сильно ее это озадачило.
Где-то через час большой автобус прикатил на стоянку. Если б не болтала всю дорогу с Янкой, совсем бы укачало, а так – ничего. Никто не развлекал их рассказами об окружающей действительности. Бойкий туристический мальчик попытался было согнать спесь с этих претенциозных русских, занявших его место, но его вяло проигнорировали. Ну, он тоже не очень настаивал: обиделся и проспал всю дорогу где-то в хвосте салона.
Здесь, под откосом, река Даламан делала изгиб, один из многих. Отсюда она не выглядела такой уж норовистой и совсем не была небесно-голубой, как в рекламном буклете. Сюда они вернутся по воде, но сначала микроавтобусы с надписью «Альтернативный туризм» доставят их вверх по течению...
Народ высыпался из автобуса и охотно разминал затекшие конечности. Стоянка альтернативщиков стала похожа на маленький муравейник с удобствами: дощатые лавки, пара столов под навесом, мангал, стойка буфета с напитками за отдельные тугрики, деревянный домик-туалет и даже сейф для особо ценных вещей – и вокруг снуют и кучкуются в ожидании экстремальных развлечений русские туристы, разбавленные турками, которые готовы им все это дать.
Большие желтые каски и синие спасательные жилеты – экипировка что надо, для водоплавающих. Тут вдруг выяснилось, что масштаб личности Вадика, в самом что ни на есть прямом смысле, несовместим с мелкими представлениями турков о туристическом бизнесе. То есть всем каски подошли, а большому Вадику – нет. Решено было выдать большеголовому русскому убор самого босса.
– А босса их, случайно, не Хьюго зовут?.. Вадим, ты только проследи, чтоб каска была последней модели, ну, из последней коллекции! – веселилась от души Маша.
Вадик держался изо всех сил, только б не доставить нахалке радости своей реакцией.
В этом незлом подшучивании она была на редкость одинока: для Яны день независимости еще не настал, хотя Вадик не мог не отметить, что его «Твинсильвер» уже несет... куда-то не туда. Если так пойдет дальше, то скоро сам он окажется лишь боссом собственной жены.
Каску Вадику добыли, как и обещали. Отличалась она от остальных особой побитостью.
Напрасно Машка глумилась, это все же делало сей предмет абсолютно эксклюзивным, да только никакие буковки заветные там не значились, а это обстоятельство резко снижало потребительную стоимость любой вещи в глазах Вадика.
Забираться в горы по пыльному «серпантину» было весело и страшно. Точнее, Маше было весело, а Янке страшно.
– Яна, ты посмотри, какая красота!
Яна ничего не отвечала со своего «запасного» места на ступеньке микроавтобуса. Каждый раз, когда автобусик выползал из кустистой поросли по обочинам, становилось видно, что они петляют по горной дороге, забираясь все выше, а под ними – отвесные скалы, а над ними – небо чистейшей синевы... Уступы скалистого ущелья словно стены гигантского колодца: дух захватывает от восторга, когда видишь картинку целиком и себя в картинке. В общем, каждый раз, как вся эта красота открывалась взгляду, Яна сползала на пол, бледная не на шутку.
В промежутках между приступами «страшной красоты» ей тоже было весело: забавный этот Джабраиль! Хрен знает, кто там у них босс, но кадры он подбирать умеет – все веселые и молодые. Даже Машкино нытье пока не раздражало: треснулась головой при входе – так надо было каску надеть. Заранее.
Джабраиль, и правда, красавчик – студент, работает здесь все лето... Кудри светло-русые до плеч, не одна бы девушка позавидовала, и глаза серо-голубые. Когда на твердую землю сошли, Маша разглядела, что одет «вьюноша» в легкомысленные штанцы в цветочек, но основную «альтернативность» ему придавали затейливые и одновременно простые украшения вокруг шеи. Нужно иметь неслабое чувство юмора, чтобы все это носить.
В поисках подходящего укрытия Маша прыгала по голым валунам за чахлыми пыльными ветками, чисто коза. А когда наконец выбралась, Яну пришлось искать среди целой толпы одинаково экипированных граждан. Она оставила ее вон у той сосны (или вон той?..) Разноязыкий народ топтался на берегу и вовсю примеривался к надувным красным лодкам, синим спасжилетам и желтым каскам. Свою амуницию Маша доверила сестре.
