Иржи Грошек - Большая реставрация обеда
И тут мы замечаем, – продолжил мужчина, – что к нам в купе, задом наперед, ломится новое литературное лицо, еще не надеванное и неизвестное широкой общественности…
– А как вы догадались, что это задняя часть литератора? – удивился я.
– По некоторым характерным потертостям, – пояснил мужчина. – Ведь вы сотрудник журнала «Желтая лихорадка»? Что, собственно говоря, не название, а общее направление мысли.
Дамочка с иллюстрированным журналом несколько раз кивнула, свидетельствуя, что именно она застукала меня на месте филологического преступления… А я поспешил отбрехаться:
– Ну и что?
– Еще ничего, – снова улыбнулся мужчина, сидящий возле окна. – А вот теперь слушай меня внимательно, – он стремительно перешел со мной на «ты». – Мы предлагаем тебе стать Йиржи Геллером на полном редакционном обеспечении.
– То есть? – попросил расшифровать я. – И прекратите ухмыляться, как будто ваши планы выше моего понимания.
– А разве писатель не сущее дитя в делах коммерции? – удивился этот мужчина.
– Несущее дитя, несущее дитя! – раскудахталась дама в брючном костюме. – Один геллер – штучка, за пару крон – кучка!
Мужчина посмотрел на нее внимательно, и дама запрятала свои каламбуры куда подальше, в брючный костюм, наверное.
– Мы снимем тебе хорошую квартиру, – связно излагал мужчина, – дадим приличный оклад, купим шикарный автомобиль и предоставим жену и любовницу…
– А это еще зачем? – возмутился я, недружелюбно поглядывая на даму в брючном костюме и на даму в чулочных изделиях. – У меня и свои есть.
«Жена» и «любовница» отреагировали на мое заявление следующим образом – никак. Только посмотрели в окно и друг на друга. Зато мужчина выразил свое неудовольствие по поводу моей строптивости. Как кандидату на образ Йиржи Геллера. И этот образ, который не брезгует всем подряд, начинал меня беспокоить…
– Он некрофил? – задал я прямой вопрос.
– Нет.
– Он педераст?
– Нет.
– Он автолюбитель?
– Нет.
– А ты кто такой? – тогда поинтересовался я у мужчины, потому что не люблю, когда со мною на «ты» люди, не представляющие – какое я дерьмо на самом деле.
– Я коммерческий директор издательства, – отрекомендовался мужчина. – И зовут меня Густав Шкрета. Сводный брат Йиржи Геллера из Тюрингии, – добавил он. – Знаете холостяцкие пирушки и песни под аккордеон?!
Фрой-ляйн и фра-у, не крутите по-пой!..
Его тут же поддержал второй мужчина и мерзким образом заорал:
Фрой-ляйн и фра-у! Розы и тюльпаны!..
– В молодости, – пояснила дамочка, то и дело сверяясь с иллюстрированным журналом, – Йиржи Геллер играл в музыкальном ансамбле на ударной установке. Однажды, когда в моде были длинные волосы, Йиржи Геллер, гастролируя с ансамблем, попер со сцены бархатный занавес, чтобы сшить из него брюки-клеш – себе и своей подруге…
– Янка, – представилась дама в чулках. – Школьная подруга Йиржи Геллера.
– Уж очень молодо выглядите для тех незапамятных лет, – придрался я. – И юбка у вас слишком короткая.
Янка одернула юбку и пояснила:
– Я подруга-воспоминание. Как Твигги. А ты старый лицемерный пердун, потому что в годы твоей юности юбки были еще короче.
Да кто же их тогда измерял? Правда, была у нас учительница геометрии, видимо извращенка, которая заставляла девушек чертить на доске мелом. «Выше! – орала она, размахивая указкой, как садомазохист. – Еще выше!» Девушки вставали на цыпочки, тянулись к верхнему краю доски, юбки задирались, и классу видны были трусики. Такими методами эта учительница геометрии боролась за приличную длину юбок.
– Забросив игру на музыкальных инструментах, – поведала дамочка с иллюстрированным журналом, – Йиржи Геллер стал сочинять юмористические рассказы. Однажды его видели в литературном объединении «Паровоз», как молодого писателя-железнодорожника. И дважды – в союзе «Кондитер», как юмориста-пищевика. Но никакое из ранних произведений Йиржи Геллера не было опубликовано, и в первый раз он женился в возрасте двадцати четырех лет…
– Анита, – представилась дама в брючном костюме. – Первая, третья и пятая жена Йиржи Геллера.
«Все ясно, – подумал я. – Алекто, Мегера и Тисифона в одном лице». Но на всякий случай поинтересовался:
– А почему у Йиржи Геллера было столько жен и все эринии?
– Так исторически сложился творческий путь писателя, – пояснил мне коммерческий директор издательства. – Ты будешь и дальше зубоскалить или отнесешься к нашему предложению серьезно?
Ничего серьезнее мартышек, разыскивающих друг у друга блох, я не наблюдал. В жизни. Зато в общепринятой литературе считается, что если методично пережевывать банальные истины – это философия. Особенными любителями повыковыривать насекомых слывут прозаики восточноевропейских стран. От этого процесса они впадают в литературный транс. Лицемерно воспитанные как проводники идей, они замыкают все на себя да на свое особое предназначение. А на самом-то деле их предназначение – веселить почтеннейшую публику, которая заплатила деньги за представление, а не за лекцию о международном положении писателей восточноевропейских стран.
– Ну, и как тебе наш сюжет? – осторожно спросил Густав Шкрета.
– Согласен, – ответил я. – И теперь у вас есть идея! Образ, Писатель и его Подобие. Евангелие об Йиржи Геллере.
С пивом по Праге
«Крушовице», «Пльзеньский праздрой», «Велкопоповицкий козел»
Кому: Александру < [email protected]>
Тема: «А не испить ли нам кофейку?» – спросила баронесса.
Сообщение:
Как только я вернулся домой и распаковал чемоданы, один известный глянцевый журнал заказал мне эссе на тему «Простаки за границей». Я предложил им рассказ про древние Помпеи, но они отказались, говоря, что в настоящее время их больше интересует Прага. Потому что для древних Помпей в настоящее время нет солидного рекламодателя. Тогда я порылся в кладовке и обнаружил замшелую рукопись про пиво и Злату Прагу. Стряхнул с нее пыль и отослал в глянцевый журнал. И что ты думаешь?! Взяли и хорошо заплатили! Сейчас пью пиво, закусываю и прикидываю – куда бы еще поместить свою Прагу? Может быть, в новый роман, который теперь называется «Обед в потемках»?! Где наша не пропадала! А рукопись, проданная дважды, только внушает уважение к автору!
Первый закон простокваши гласит: если тебе суждено скиснуть, то тебе не суждено забродить. И если серьезно рассматривать эту кисломолочную мудрость, то можно целую вечность просидеть на кухне, наблюдая за процессом ферментации. А лучше – купить туристическую путевку и укатить в Прагу, чтобы лично освоить процесс «брожения». Поскольку второй закон простокваши утверждает, что интереснее побродить самому, чем слушать, как булькают другие…
Осмелюсь предположить, что вначале Бог создал пиво, черт изобрел кружку, а древние чехи построили Прагу, где все замечательным образом соединилось. То есть, глядя на пражское пивное изобилие, можно с уверенностью сказать: «Бог с нами!» А пересчитывая кружки – выбрать пешеходный маршрут себе по вкусу. Ибо, как сказано в древней пивной молитве: «Все тленно и бренно, и только жажда моя неизменна!»
Начнем со Староместской площади… Напротив ратуши есть прелестный кабачок, откуда удобно наблюдать за астрономическими часами. Вообще-то, пялиться на пространство и время – старинная славянская развлекуха, но в данном случае – часы на ратуше механические, а не образные. Каждый час фигурка старушки-смерти звонит в колокольчик, напоминая, что ты забыл заказать себе очередную кружку пива. А над главным циферблатом открываются окошки, и появляется процессия апостолов, как бы намекая, что все религиозные конфессии положительно относятся к этому напитку. И когда кукарекает петушок, туристы расползаются по Праге в поисках новых питейных развлечений… Очень поучительные часики, созданные в начале XV века!
По Староместской площади раскиданы сувенирные лавки. Здесь надо поторговаться, поглазеть и поморгать на товары народного творчества, но ни в коем случае не брать в руки, поскольку нечем будет поддерживать стаканчик глинтвейна. Этими стаканчиками в зимнее время подогревается всякая туристическая тропа в Праге.
Между пивом «Гамбринус» на левом берегу Влтавы и «Велкопоповицким козлом» на правом установлена крепкая связь в виде Карлова моста. Для удобства «простаков за границей» этот мост сугубо пешеходный. Но если вы следуете по маршруту в сопровождении дамы, то возможны всяческие отклонения. По причине множества ювелирных магазинов, возникающих на пути. А также посудных лавок и меховых бутиков. Особенно их расплодилось в районе Вацлавской площади – предупреждаем сразу. Надо обладать крепкими нервами и твердым мужским характером, посещая эти женские ювелирные вертепы и хрустальные содомы. Поскольку от ассортимента и качества любая ваша дама теряет человеческое обличье и превращается в эпидемию. Ибо страсть к драгоценным украшениям и люстрам дремлет во всякой даме, как желтая лихорадка в недрах Африки. Поэтому, мужчины, остерегайтесь Вацлавской площади! А специально для дам сообщаем, что страсть торжествует над разумом в девяносто девяти случаях. И только редкий урод не даст вам денег на люстру!
