Тони Моррисон - Домой
— Вреда не будет.
— Будет. — Тельма вытерла руки. — Такой жаркой весны не припомню. Комары устроят кровавую пляску на всю ночь. Им только — чтоб водой запахло.
— Не подумала.
— Это понятно. — Тельма похлопала по карману фартука и достала пачку «Кэмела». Закурив, оглядела подругу. — Красивое платье? Откуда у тебя?
Они перешли в комнату и уселись на диван.
— Принц мне купил, когда сюда приехали.
— Принц, — Тельма хмыкнула. — Скажи лучше — паршивец. Я вагон паразитов видела, но ни одного такого никчемного. Ты хоть знаешь, где он?
— Нет.
— А узнать хочешь?
— Нет.
— Ну и то, слава Богу.
— Тельма, мне нужна работа.
— У тебя же есть. Ты что, от Бобби уходишь?
— Нет. Но мне надо что-нибудь получше. Где лучше платят. Чаевых у меня нет, и есть я должна в ресторане, хочешь не хочешь.
— У Бобби лучше всех кормят. Лучше еды нигде не найдешь.
— Я знаю, но мне нужна такая работа, чтобы я могла откладывать. А обратно в Лотус не поеду.
— Не могу тебя упрекнуть. Родня твоя — буйно помешанные. — Тельма откинулась на спинку, свернула язык трубочкой и выпустила дым.
Си терпеть не могла этой ее привычки, но скрыла свое отвращение.
— Злые, может. Не помешанные.
— Да ну? Исидрой тебя назвали, а?
— Тельма? — Си оперлась локтями на колени и умоляюще посмотрела на подругу. — Прошу тебя. Подумай.
— Ладно. Ладно. Слушай, между прочим, тебе, кажется, повезло. Недели две назад, когда сидела у Рибы, там был разговор. Чего только не узнаешь в косметическом салоне. Ты слышала, у его преподобия Смита жена опять беременная? Одиннадцать уже под ногами бегают — и вот еще один. Конечно, священник — тоже мужчина, но все-таки. Лучше бы он молился по ночам, чем…
— Тельма, что ты слышала про работу?
— А там одной паре в Бакхеде — рядом с городом, — Риба сказала, им нужна вторая.
— Вторая кто?
— У них кухарка, она же прислуга, а им еще нужна, вроде, помощница мужу. Он врач. Люди хорошие.
— То есть вроде медсестры?
— Нет. Помощница. Не знаю. Бинты там, йод, наверное. Женщина сказала, кабинет — у него в доме. Так что жить будешь там. Она сказала, жалованье не ахти, но за жилье не надо платить, а это большое дело.
От автобуса идти было далеко, и мешали новые белые туфли на высоком каблуке. К тому же без чулок терли. Она несла магазинный пакет, до верху полный её скудными пожитками, и надеялась, что выглядит прилично в этом красивом тихом поселке. По адресу доктора Скотта стоял большой двухэтажный дом, окруженный аккуратной лужайкой. Табличка с именем, часть которого она не смогла бы произнести, объявляла о ее будущем нанимателе. Си засомневалась, надо ли ей постучать в парадную дверь или подойти к задней. Выбрала второе. Кухонную дверь ей открыла высокая полная женщина. Она протянула руку к пакету Си и улыбнулась.
— Это про тебя, верно, звонила Риба. Заходи. Меня зовут Сара. Сара Уильямс. Жена доктора скоро к тебе выйдет.
— Спасибо, мэм. Можно, я сперва сниму туфли?
Сара усмехнулась.
— Кто изобрел высокие каблуки, хотел нас калеками сделать. Сядь. Давай налью тебе холодненькой.
Разувшись, Си с изумлением оглядывала кухню. Она была гораздо больше и лучше оборудована, чем у Бобби. И чище. После нескольких глотков сассапарилы она спросила:
— А вы не скажете, что я должна буду делать?
— Миссис Скотт тебе что-нибудь скажет, но знает на самом деле только доктор.
Си освежилась в ванной, надела туфли и перешла за Сарой в комнату, которая показалась ей красивее, чем кинотеатр. Прохлада, мебель с темно-фиолетовой обивкой, свет цедится через тяжелые кружевные занавески. Миссис Скотт, сложив руки на подушечке, скрестив лодыжки, кивнула ей и пальцем указала сесть.
— Си — так тебя зовут? — Голос у нее был как музыка.
— Да, мэм.
— Здесь родилась? В Атланте?
— Нет, мэм. Я из поселка к западу отсюда, называется Лотус.
— Дети есть?
— Нет, мэм.
— Замужем?
— Нет, мэм.
— В церковь ходишь? Какую?
— В Лотусе есть приход. Конгрегационисты, я не…
— Они там прыгают?
— Что?
— Ничего. Ты школу кончила?
— Нет, мэм.
— Читать умеешь?
— Да, мэм.
— Считать?
— Считать — да. Я даже кассиршей работала.
— Деточка, я не об этом спрашиваю.
— Считать умею, мэм.
— Это может и не понадобиться. Я не очень понимаю работу мужа — и не стремлюсь. Он не просто доктор; он ученый и делает очень важные опыты. Его изобретения помогают людям. Он не доктор Франкенштейн.
— Доктор кто?
— Неважно. Делай, что он говорит, так, как ему надо, и всё будет хорошо. Теперь иди. Сара проводит тебя в твою комнату.
Миссис Скотт встала. Платье на ней было как мантия — до пола, из белого шелка, с широкими рукавами. Она казалась похожей на королеву из кинофильмов.
Си вернулась на кухню и увидела, что ее пакет унесли. Сара уговорила ее поесть, перед тем как уйдет к себе. Она открыла холодильник и достала миску картофельного салата и две поджаренных куриных ножки.
— Подогреть тебе курицу?
— Нет, мэм. Я ее так.
— Я знаю, что я старая, но, пожалуйста, называй меня Сарой.
— Хорошо, если хотите. — Си сама удивилась своему аппетиту. Вообще она мало ела, и на кухне у Бобби, где скворчало красное мясо, есть просто не хотелось. А сейчас она подумала, хватит ли этих двух кусочков курицы, чтобы хоть чуть-чуть утолить голод.
— Как вы поговорили с миссис Скотт? — спросила Сара.
— Хорошо, — сказала Си. — Она симпатичная. Правда, симпатичная.
— Ага. И работать у нее легко. У нее расписание: что любит, что ей нужно — всегда одно и то же. Доктор Бо — его все так зовут, — он очень обходительный.
— Доктор Бо?
— Его полное имя Борегард Скотт.
А, подумала Си, вот как оно произносится.
— Дети у них есть?
— Две девочки. Они не здесь. Она что-нибудь сказала про твою работу?
— Нет. Сказала, доктор сам объяснит. Он не просто врач, он ученый, она сказала.
— Это правда. Деньги все ее, а он изобретает разное. И старается получить на это патенты.
— Патенты? — Рот у Си был набит салатом. — Это как?
— Ну, разрешение делать разные вещи. От правительства.
— Понятно. А можно мне еще курицы, пожалуйста? Такая вкусная.
— Конечно, детка. — Сара улыбнулась. — Я тебя быстренько раскормлю, если здесь задержишься.
— А другие помощницы здесь работали? Их увольняли? — Си встревожилась.
— Некоторые уходили. Помню, выгнали только одного.
— За что?
— Я так и не узнала толком. Мне он казался подходящим. Молодой был и приветливей многих. Знаю, они о чем-то спорили, и доктор Бо сказал, что ему попутчики в доме не нужны.
— Кто это — попутчики в доме?
— Поди пойми. Не знаю. Что-то ругательное, наверное. Доктор Бо заядлый конфедерат. Дед у него был героем, его убили в какой-то знаменитой битве на Севере. На салфетку.
— Спасибо. — Си вытерла пальцы. — Ох, как хорошо мне стало. Скажите, вы давно здесь работаете?
— С пятнадцати лет. Давай, отведу тебя в твою комнату. Она внизу и небольшая, но для спанья — лучше не придумаешь. Матрас там — хоть под королеву.
«Внизу» оказалось на метр ниже передней веранды — скорее мелкое заглубление дома, а не настоящий подвал. В коридоре, недалеко от кабинета доктора, находилась комната Си — чистенькая, узкая, без окна. За ней запертая дверь — в бомбоубежище, сказала Сара, со всеми припасами. Сара поставила пакет Си на пол. С вешалок на стене новую жительницу приветствовали две накрахмаленные, выглаженные формы.
— Надевать подожди до завтра, — сказала Сара, поправляя девственно-чистый воротник своего изделия.
— О, тут красиво. Смотри-ка, столик. — Си посмотрела на переднюю спинку кровати и с улыбкой дотронулась до нее. Потом заглянула за ширму, увидела унитаз и умывальник, потом повалилась на кровать с восхитительным матрасом. Снова натянула покрывало и засмеялась, любуясь гладким шелком. Вот тебе, Ленора, подумала она. Хорошо тебе спится на твоей поломанной кровати? Вспомнив тонкий, бугристый тюфяк, на котором спала Ленора, она злорадно засмеялась.
— Тише, девочка. Я рада, что тебе нравится, но не смейся так громко, тут этого не одобряют.
— Почему?
— Потом тебе скажу.
— Нет, Сара, сейчас. Пожалуйста!
— Помнишь, я сказала, что их дочери не здесь? Они в приюте. У обеих большие огромные головы. Цефалит, так, по-моему, называется. Кабы у одной такое горе. А тут у двоих. Помилуй Бог.
— Господи. Какое несчастье, — сказала Си и подумала: поэтому, верно, он изобретает — хочет помочь другим людям.
Наутро Си предстала перед хозяином дома — он вел себя приветливо, но официально. Маленький человек с густыми седыми волосами деревянно сидел за большим, опрятным письменным столом. Первым делом он спросил, есть ли у нее дети, и знала ли она мужчину. Си сказала, что была недолго замужем, но не забеременела. Главные обязанности ее, сказал он, — чистить инструменты и оборудование, убираться и вести запись пациентов: фамилия, час приема и так далее. Расчеты с ними ведет он сам в кабинете, отдельном от смотровой.
