Альфред Кох - Ящик водки. Том 3
— Ну, в Россию и татары приходили, и французы, и немцы — с огнем и мечом. Полстраны, бывало, разрушат, спалят, перережут, и ничего. А ты говоришь — Хижа. Да что ей Хижа! Страна уж про него забыла.
— Да ну, не надо банальные черты выдавать за уникальные. Что, какая-то другая страна ведет себя иначе? Вот прошли огнем и мечом через Польшу, Германию, Японию — они что, не восстановились? Прошли огнем и мечом Китай — три раза: туда-сюда, две армии — что, он не восстановился? Восстановился. Всякая страна так себя ведет. И нету ничего уникального в этом — в том, что страна восстанавливается. А куда ей деваться? Конечно, восстановится.
— Экий у тебя оптимизм.
— А обратные примеры есть? Вот прошли страну огнем и мечом, а она — х…як! — и не восстановилась. Какую— Нибудь страну можешь назвать?
— Византия.
— Почему же? Византия, теперь называясь Турцией, процветает! Там живут те же самые люди, просто их «перекрестили» в мусульманство — и дело с концом. Это же греки! Чего-то я не видел у них раскосых глаз, морд круглых — куда делись турецкие черты? Вот берешь грека, ставишь рядом с ним турка. Если они молчат, как отличить, где грек, где турок?
— Если молчат и голые. И срам должен быть прикрыт. Греки же не обрезаются. И болгарина я не могу от турка отличить, когда они одеты.
— Не можешь. Потому что антропологически это один и тот же народ. Один народ! Это все греки, которые тысячелетиями населяли эти места.
— А ты знаешь, какая еще есть тема любопытная?
— Ну?
— Вот буквально тогда, в 92-м, создали МЧС — вместо Гражданской обороны. Это как бы незначительная вещь, но! Мелькали, если ты помнишь, публикации про то, что давно уже кому надо доложили о неизбежном изменении климата, о грядущем затоплении множества территорий, прочих катастрофах. И об этом, типа, давно идут переговоры один на один между русским президентом и американским. Якобы были какие-то записки, кто-то из космонавтов пробалтывался из американских, что были совместные какие-то наблюдения из космоса и оттуда что-то видно — смещения, чего-то еще. Из чего следует, что все начнет валиться и рушиться. А почему ж об этом не объявляется открыто? Законный вопрос. Но есть на него ответ: ну, как объявишь, и так проблем полно в стране? А тут еще мы рассекретим карты земель, которые будут затоплены через десять лет. Если это объявим, то такая паника начнется на Дальнем Востоке! Хватит с них и отключения электричества…
— Ты к чему это рассказываешь? Так длинно и непонятно. Какое отношение это имеет к 92-му году?
— Так в 92-м году образовалось МЧС!
— Ну и что!
— Так я тебе объясняю, в чем смысл. Мы и видим сейчас катастрофы тут и там. Участившиеся, между прочим.
— Да ладно.
— И изменения климата…
— Да у меня есть информация по катастрофам на Кубани прошедшим летом.
— Ну?
— Ну чистое раздолбайство местных властей. Чистое.
— Видишь, к глобальному фактору добавляется еще и раздолбайство.
— Да этих разливов Кубани было хренова темень! Почему там все эти водохранилища делали? Это же оттуда: «Течет вода Кубань-реки, куда велят большевики». Это же специально, там же огромная ирригационная система. Ты знаешь, какой Краснодарский край был?
— Болото.
— Плавни, плавни и плавни. Утки, дичь, все это зверье там водилось. Этими кубанскими плавнями Турция была отгорожена, защищена от России. А потом плавни постепенно начали дренировать, ставить систему водохранилищ. И окончательно всю эту ирригационную систему поставили при товарище Сталине или даже позже. Система работала, накапливалась вода — и потом спускалась. А эти деятели из местной власти систему сломали. Кто-то сказал: я накоплю воды, потому что боюсь, вдруг будет засуха. И поэтому держал полные водохранилища — вместо того чтобы слить. Там, внизу, воды не хватало, а тут он полные держал. Ему говорят: будут дожди, спусти воду. Нет, не спускает. Ну, не спустил, так она, когда дожди таки начались, через верх вся полилась. Вот и все. Ни при чем тут никакие катаклизмы из космоса.
— А цунами? А торнадо в Штатах?
— Да не больше, чем в другие времена этих цунами. А эти торнадо Штаты все время посещают. Вспомни сказку… эту… про Элли… Как она называлась-то?
— «Волшебник Изумрудного города».
— «Волшебник из страны Оз». Помнишь, как ее унесло из Канзаса-то?
— Унесло — и правильно; не хера там делать в этом Канзасе, я там бывал, — такая скучища. А глобальное потепление? Тоже его нету, скажешь?
— Ага, особенно по прошлой зиме — такое потепление, чуть не околели от холода.
— А летом жара какая?
— Вот в это лето — сплошной дождь.
— Послушай! Тебе дают статистические данные: растет температура…
— Ты посмотри: вот она растет, растет. Три года растет. А потом раз — такая зима, что всю статистику обратно возвращает. Все это ерунда. Если статистику взять за сто лет, то никакая температура не растет.
— То есть тебя не волнуют эти катастрофы, затопления — вообще ничего.
— Абсолютно. Эту истерию, может, как раз МЧС и нагнетает. Чтоб им денег больше выделяли.
— Ну, а я, наоборот, подводил к тому, что, поскольку выяснилось, что будут катастрофы, создали МЧС и начали усиливать финансирование. Технику им дали…
— Во-во, они сами придумали теорию катастроф, а потом открыли финансирование. Ха-ха! Ну пускай они мне покажут статистику. Статистику цунами, землетрясений, торнадо, наводнений, которые только не мы с вами создали, а которые природа создала.
— Ну, может быть. Все ж вокруг денег крутится в белой цивилизации. …Я еще помню, что в 92-м была мода на газовые пистолеты.
— Да. У меня был. Мне выдали на работе. В Госкомимуществе, когда я уже в Москву приехал, в 93-м году. Нам всем, замам Чубайса, выдали пистолеты, и некоторые их носили. В такой специальной кобуре… Не снимая. Им так нравилось. А я не носил. Он у меня дома валялся.
— А какой тебе дали? Парабеллум, наверно? Иномарку немецкую?
— Да, «я дам вам парабеллум»… Не, маленький какой-то. Я его потом обратно сдал, когда увольнялся.
— А я сам купил. За сто долларов. Многие тогда их носили. Как оказалось, для того только, чтоб где— Нибудь там по пьянке пострелять в воздух. Был такой смешной случай. Один мой знакомый выпивал с товарищем в кустах. И вдруг мимо идут какие-то хулиганы, орут… А у одного из этих пьющих в терновнике был пистолет газовый. И вот этот, с пистолетом, говорит: «Тихо, пусть мимо пройдут». Второй удивляется: «А чего ты испугался? Если что — ты ж их из газового пистолета!» Тот отвечает: «Без пистолета я б не боялся, а так — страшно, отнимут оружие, а это ж вещь дорогая…»
— Ха-ха!
— Это был журналист и пиарщик Юра. А я помню, у меня с пистолетом была связана история следующего порядка. На годовой банкет «Коммерсанта» в январе 92-го я с этим пистолетом пришел, он у меня в куртке, в кармане. Куртку повесил на спинку стула. А потом надеваю ее — а она такая легкая! Нету пистолета! Досадно, неприятно, ну да ладно, новый купил. И вот по прошествии десяти лет на какой-то большой пьянке вдруг я оказываюсь рядом с девушкой, которая тогда в «Коммерсанте» работала. И она, значит, с веселым смехом рассказывает мне историю про то, как в 92-м пистолет у меня украла! Ха-ха-ха-ха! Смешно ей. Я говорю: «Ну, ты сейчас-то бумажник не стащишь у меня?» Она опять смеется — типа, удалась шутка. Украла — правда, смешно? Ну хоть сейчас бы сказала: старик, я тебя обокрала, тварь, хочу тебе выставить за это ящик виски. Да. Так вот была такая как бы мода на оружие — не настоящее, а сглаженное, приглушенное. А настоящее оружие, как объясняют нам начальники из МВД и большинство депутатов, русским давать нельзя. Потому что они друг друга перестреляют. Ты бы дал оружие русским?
— Ой, ну сложный вопрос.
— И очень интересный.
— Понимаешь, в чем дело… Тут еще нужно посмотреть. Каким русским?
— Которые не состоят на учете у психиатра.
— Не, секундочку. Помнишь мое рассуждение об омонимах? Что слово «русский» относится к двум разным народам? Русские, которые до большевиков, — это одна нация. А те, что при советской власти, — другая. Они разные, а название одно. Если говорить о русских в первом понимании, то, строго говоря, у них такое право было. Люди легко покупали пистолеты…
— И после из этих пистолетов убивали жандармов и армейских офицеров. Октябрьский переворот так устроили. Вот и в Чечне сейчас что-то похожее — доступность оружия и легкость его применения против российской власти.
— …русские — это была вооруженная нация. У казаков оружие легально хранилось, у них кавалерийские карабины под кроватью лежали.
— Так я тебе говорю: и устроили революцию этим оружием.
— Но ведь до этого они тыщу лет с оружием ходили, никаких ограничений не было! И, обладая такой свободой, построили великую империю.
— Так ты бы дал оружие или нет? Не пойму.
— Тому народу, который был, — про него меня никто не спрашивал, ему никогда не запрещалось иметь оружие. А потом товарищ Сталин оружие запретил.
