Георгий Бурцев - Следствие… Том 1
Все присутствующие переглянулись. Капитан вышел из-за стола.
— К середине поста ты уже никак не успеешь. Но завтра утром мы отправим тебя к дофину. А сейчас надо купить для тебя коня и походную мужскую одежду. Надо проводить тебя в Шиньон тайно, чтоб о тебе не узнали ни бургундцы, ни англичане.
— Я дам ей мужскую одежду и пару франков на коня, — сказал Мец.
Капитан тряхнул кошельком.
— Ну, держи и от меня два франка.
— И от меня пару золотых прими, — развязал свой кошелёк Пуланжи.
Жители Вокулёра, шедшие навстречу, интересовались, куда они идут, а узнав, шли рядом с ними.
— Идём покупать коня и седло для девы Жанны, — говорил уже не Жан Мец, а печник, шедший рядом.
— У Дардье не бери — обманет. Покупай у Жарона, — посоветовал гончар.
— Ей бы долгохода или арабца, — продолжал сапожник.
— Э-э-э-э… — протянул кузнец. — Ну, ты сейчас наговоришь. Чего захотел. Может, ещё скажешь першерона или брабансона, а то и гласдейла? У нас их и отродясь не было. Да и ни к чему ей это. Она ещё на коне ни разу не сидела. Она девушка. Лёгкая, худенькая… Ей надо объезженную кобылку. Лучше кумаргу. Не молодую, не высокую, но крепенькую.
— Есть такая у Поля Косорылого, — подсказал булочник.
— Она у него лечёная, — подкинул справку коновал.
— А у него есть ещё одна — серенькая, — напомнил кузнец.
— Серая на сносях, — опять остановил их коновал.
— Тогда мимо Дардье нам не пройти. У него есть хорошие кобылки, но с ним держись, как на охоте — или обманет, или заломит двадцать франков, — с уверенностью сказал гончар.
На конюшню ввалились толпой. Выбрали подходящую кобылку.
— Сколько запросишь? — подошёл Мец к торговцу.
— С другого, может быть, и запросил бы, а с тебя не буду. Давай двадцать франков.
— О! А я что говорил. Теперь торгуйся, — подбадривал Меца гончар.
Мец выпучил на торговца глаза, полные гнева и надежды, что ослышался.
— Сколько?
— Девятнадцать. С половиной, — повторил Дардье, разводя руки и оглядывая всех, словно призывая в свидетели.
Мец достал деньги и пересчитал — шесть. Жанна протянула свои четыре — десять. Мецу не стало легче. От стыда он покраснел и вспотел. На глазах появились слёзы. Он стоял молча, растерянно, низко опустив голову, словно бычок. Жанна не понимала, что происходит, и участливо заглядывала ему в лицо.
— Ты чего с людей шкуру дерёшь?! — возмутился гончар.
— А что же мне задаром отдавать такое добро? Кобылка хорошая — тридцать лье пройдёт без отдыха. Где ты видел дешевле?
— Да этой кобыле почти десять лет.
— Одиннадцать. И все эти годы я кормил её не опилками, а хорошими кормами. И съела она одного овса на сорок франков. А я прошу всего лишь двадцать.
— Так мы ж тебе облегчаем участь.
— Ишь ты, благодетель нашёлся.
— Да чего с ним говорить, пойдём к Полю Косорылому. У него за дюжину золотых можно с седлом арабца купить! — крикнул кузнец.
— Скинь полфранка, я десять су добавлю! — крикнул торговцу Дюран Лассар.
— Мало даёшь! — ответил хозяин.
— А, была не была! Скинь ещё франк, я один даю! — тряхнул кошельком башмачник.
Мясник заглянул в свой кошелёк.
— Я пять су кидаю!
— Тряси, не жадничай, ты сам-то нынче наторговал на пять франков! — крикнул Дардье.
К Мецу подошёл кузнец, всыпал в его ладонь горстку монет и крикнул:
— Скинь ещё, я десять су даю!
— Мало! Такой кобылы не найдёшь в Вокулёре. И смирная, и сильная! — держал цену Дардье.
— Сбрось ещё один, я ливр даю! — показал монету гончар и опустил её в ладонь Мецу.
— Возьми ещё пять су!
— Вот, прими от меня три.
— Возьми пять!
В широкую ладонь Меца сыпались монеты. Когда подсчитали, вышло шестнадцать франков с мелочью.
— Ну, что? Отдаёшь за шестнадцать?!
— За шестнадцать? Конечно. Не отдаю.
— Всё! Идём к Полю Косорылому! — крикнул гончар.
— Иди, иди! Поль Красавчик только и ждёт тебя, чтобы отдать коня за драные штаны. Он ещё и расцелует тебя в придачу! Ах, как он это делает! — ядовито крикнул Дардье.
— Да чего с ним говорить, идём отсюда! — крикнул булочник и направился прочь.
— Идём! — сказал Мец и махнул рукой.
Толпа повалила со двора.
— Куда же вы? Стойте! Согласен! — вдруг закричал Дардье, не ожидавший упрямства односельчан.
— Нет, мы идём к Полю! Пусть она ещё на тридцать франков съест! — продолжал гончар, ведя за собой толпу.
— Забирайте за пятнадцать с половиной! — простонал Дардье. — Хорошая кобылка. Почти не ест.
— Ну да, прямо вся в тебя. Идём! — не унимался гончар.
— Ладно. Берите за пятнадцать! — сбил цену Дардье.
— Вместе с седлом, уздечкой и шпорами! — повернулся к нему Мец.
— Согласен, за шестнадцать, — уставшим голосом ответил хозяин.
— По рукам, — схватил его за руку гончар, — и по кружке вина.
— Уводите, — согласился торговец. — Я ведь так, для порядка.
— Да, мы понимаем, — гончар взял кобылку под уздцы и подвёл её к Жанне. — Ну, вот… Держи… Она твоя. Береги.
У Жанны от счастья текли слёзы.
Бургундский дозор
На опушке леса стояли три солдата: старый и толстый Гуго; молодой, долговязый и узколицый Жюль; и совсем ещё юный, белобровый Мишель.
— Мёрзнем, мёрзнем… А зачем? Не понятно! — бурчал Мишель.
— Тебе ясно сказано: девку караулить! На коне, в кольчуге, с мечом, — хрипло и терпеливо, втолковывал ему Гуго.
— А что за девка-то? В писании о ней ничего не сказано, — не унимался Мишель.
— А ты читал его? — не глядя на него, спросил Гуго.
— Кого?
— Его!
— Кого — его?
— Э-э-э-э! Кого, чего… Того!!! Писание! — сорвался Гуго.
— Ну, читал.
— Вот брешет! Да ты хоть буквы-то знаешь? — скосил в его сторону глаза Гуго.
— Раньше знал, — упирался Мишель.
— Сколько ж тебе лет? — старик обернулся к нему.
— Сколько, сколько… Пятнадцать уже!
— О-о-о! Ну, если ты в пятнадцать уже забыл то, что знал, тогда тебе лучше переодеть штаны на голову.
— Зачем?
— Да чтоб мозгам прохладней было, — Гуго залился смехом.
— При чём здесь штаны?
— Да при том, что они у тебя сейчас в штанах.
— Оно, конечно, плохо, когда не знаешь, да ещё забудешь. А ты сам-то читал? — повернулся к старику Жюль.
— Я? Я не любитель. А вот капеллан рассказывал про девку одну Юдифу… Девка была такая Юдифа, в чужой стране. Так эта самая Юдифа одному мужику башку отрубила! — сказал Гуго и оглядел молодых с видом профессора.
— А за что? — спросил Мишель.
— Да за что бы ни было! Слыханное ли дело, чтобы девка рубила голову мужику! Видать пожалела монету на кружку вина, — ответил Гуго.
— Вот ведьма, — покачал головой Жюль.
— Истинно — ведьма! — Гуго перекрестился.
— Так может, это и есть та самая Эндифа? — со страху перешёл на шёпот Мишель.
— Вот деревня! Удифа! — поправил его Жюль.
— Ну, Ундифа… Так что, не она? — спросил Мишель.
— Нет, не она. Та была давно.
— Как давно?
— Как, как!.. Ну, раньше! — ответил Гуго и добавил. — Чем тогда!
— Ого! — изумился Мишель.
— Да, значит, не она, — облегчённо сделал вывод Жюль.
— То-то, — с достоинством прохрипел старик.
— А может, и она. Ведьмы живут по тысяче лет, если их не сжигать, — высказал предположение Жюль.
— Это уж точно. Соображаешь, — поддержал его Гуго.
— Смотрите!!! — крикнул самый зоркий Мишель и рухнул на снег.
Из-за пригорка, освещённого заходящим солнцем, выскочили семь всадников. В самом переднем старому Гуго тоже что-то почудилось. Он только хрипло прошептал: «Девка» — и с размаху упал в снег лицом. Рядом с ним, тоже зарывшись в снег лицом, залёг и Жюль.
Через какое-то время они услышали над собой смех. Среди мужских голосов явно слышался один девичий.
Гуго пересилил страх, медленно и осторожно оторвал голову от земли.
— Старик, так можно отморозить глаза, — ехидно, едва сдерживая смех, сказал Пуланжи.
— И рот, — добавил Мец.
— И даже — живот! — подкинул шутку королевский курьер Коле де Вьен и хохотнул.
— И не только живот, но кое-что ещё, — подал голос лучник Ришар.
— То, что ты имеешь в виду, он уже давно отморозил, — сказал Мец и вовсе зашёлся смехом, который подхватили все, кроме Жанны.
— Сам-то, смотри, язык не отморозь — разболтался, — осмелел Гуго и поднялся.
Поднялись и Жюль с Мишелем. Тотчас же из всадников вперёд выехали, обнажив мечи, слуги Пуланжи и Меца — Жак и Хильдерик.
— Не надо! — сказал Пуланжи и остановил их.
— Старик, а кого это вы здесь высматриваете? — спросил Мец.
Старик помялся и ответил:
