Игорь Андреев - Четвертый тоннель
— Но теперь все будет по-другому, — сказал я сам себе, расхаживая по комнате. Я был наполнен наркотиком, воздух в комнате казался плотным, а стены живыми и, казалось, внимательно меня слушали. — Теперь я знаю, в чем дело. Я больше не буду насильно сковывать себя, подавлять и закрепощать. Я уже начал возвращаться к жизни после стольких лет эмоциональной деградации.
Все так и было. За последние несколько месяцев амплитуда моих переживаний выросла — меня швыряло, бывало очень тяжело, когда из состояния полета я сваливался в депрессию. Но главное — я ощущал все это. Я чувствую, значит, я живой. У меня на лице все чаще появлялась тень блядской улыбки, мне было очень комфортно, я был часто счастлив и уверен в себе, просто потому что иначе невозможно, когда чувствуешь, что жизнь прекрасна. Я спонтанно разговаривал с незнакомыми людьми в метро, мне было приятно видеть, как они оживали после контакта со мной. Бывало, приходим в ресторан с приятелем, там хамоватая официантка в мрачном настроении, всех клиентов чуть ли не посылает (я подумал, что муж ее совсем не трахает) — так вот: она со мной почти мурлыкала. А ведь я даже не говорил ей никаких комплиментов, просто был в состоянии детского веселья. Такое было очень часто, правда, тут же сменялось болезненной депрессией и внутренней истерикой, которой я не позволял выплескиваться наружу, чтобы не испортить себе репутацию.
Я поделился с Ленингом своими наблюдениями и спросил, почему я теряю уверенность, когда вижу женщину, которая мне сильно нравится? Почему так не получается, когда я под наркотиком? Почему так не было, когда я был маленький?
— У ребенка просто нет тех ограничений, которыми набита твоя голова, — ответил он. — Сейчас ты, подходя к девчонке или делая еще что-то слегка «за рамками социальной приемлемости», переступаешь через свои барьеры. То есть ты убежден, что делаешь что-то «неадекватное», но идешь на это «во имя великой цели» (потра хаться, ага). А у человека, которым ты стремишься стать, этих барьеров в голове просто нет…
Мы с этим парнем классно общались в интернете, и я хотел иметь как можно больше таких друзей. Еще я ждал, когда он приедет в Москву по делам — чтобы увидеться с ним.
Не получилось. В феврале 2007 года его убили, о чем его девушка и сообщила, сделав последнюю запись в его блоге. Какие-то гопники несколько раз ударили его ножом, когда он отказался отдать им свой мобильник и начал драку. Я написал постинг, посвященный ему.
«…Андрей был первый, кто меня зафрендил. К моим постам он писал слова, которые меня заставили почувствовать, что это — мужик. Говорит что думает, ни тени рисовки, искренний позитив. Зрелый, взрослый. Острый и блестящий, как хороший охотничий нож. Мы с ним общались в моем ЖЖ, я даже писал длинные посты, полностью обращенные к нему. Он мне говорил, что ресурс и техники второстепенны, важны убеждения. Он был особенный. Иногда я думал, что как-нибудь он зарулит в Москву, и я обязательно с ним увижусь. Он приятный человек. Спокойствие, сила и прямота — вот чем он выделялся. Я его таким запомнил… Мы с ним были знакомы только через ЖЖ, и только по одной этой линии, пикапу. Для меня он существовал не в Иваново, а в комментах. А теперь андрюхиных комментов я не увижу. Жаль… А еще, прочитав, что его убили, я подумал, что финал у этого парня должен был быть именно в таком духе. Потому что убеждения.
Сейчас вот прислушался к своим ощущениям: что я чувствую? Как ни странно, присутствует и светлая волна. Как ее сформулировать? Пожалуй, вот так. Андрюха умер, как воин. Как самурай. Он ведь мог тем уродам отдать этот дешевый мобильник (его девушка говорит, ему красная цена — 4 тыс). Отдал бы, раз так складывается, а потом нашел бы в этом маленьком городе этих ребят в более подходящих обстоятельствах и отрезал им ноги… Но, как сказано в „Хагакурэ“, самурай во время боя не должен думать, как правильно и как неправильно, как выгодно и как удобно. Должен просто идти сразу и до конца — все остальное неправильно. Он так и сделал. Но у них было оружие, и его убили. Бывает. Но если бы Андрей вел себя по-другому, он и был бы другой человек, а не тот, которого мы знаем. Так что все правильно… И еще. На фоне этого события, потери близкого человека, которого любишь и уважаешь, в очередной раз становится понятно, как ничтожно большинство вопросов, возникающих у нас по ходу жизни. Спасибо Андрюхе за то, что он был».
Перечитав свою запись об этом парне, я подумал: а что, собственно говоря, он для меня сделал? Вроде ничего особенного. Просто несколько раз сказал нужные слова в нужный момент. Но чем-то еще он отличался. Чем же? Подумав еще немного, я понял.
В отличие от большинства людей, он, общаясь со мной, говорил обо мне. Его речь никогда не соскальзывала в демонстрацию превосходства. Всегда по делу. Он просто был открытый, сильный и честный. Таким я его запомнил. Почему-то среди моих друзей, в моем близком окружении, таких не было. Может быть, потому что я сам был слишком слабым для общения с сильными людьми? Однако я сделал важный шаг. Начав откровенные записи в блоге, я перестал скрывать свою слабость, по крайней мере, сам от себя. Сразу после этого появился Андрей, поддержавший меня. Благодаря ему я стал чуточку сильнее. В этом все дело. Он был — сильный мужик.
«Я такой же, — подумал я. — Только я пока что… маленький. Мне надо еще поработать над собой, чтобы стать таким, каким я когда-то мог быть».
6. КОРОЛЬ И КОРОЛЕВА
Даже в жизни сексуально озабоченного мужчины вроде меня присутствует кое-что кроме женщин. Например, я люблю кататься на сноуборде. Однажды возвращался из подмосковных Сорочан, где катался почти полдня, а потом пил коньяк в электричке с другими ребятами. Настроение после скоростных спусков — отличнейшее. Вечер, около десяти часов. Многолюдное метро. Звук ревущего поезда заглушает все в вагоне. Обнимая сноуборд, продвигаюсь к двери, чтобы выйти. Справа передо мной симпатичная девушка. Читает наклейку на сноуборде.
— Хорошая надпись, да? — спросил я, глядя на нее и довольно улыбаясь своему хорошему настроению.
— Да, — улыбнулась.
— А почему ты мне первая не сказала, что она хорошая?
— я в шутку изобразил суровое лицо. — Почему я должен спрашивать, а?
В ответ она пожала плечами и слегка смущенно улыбнулась. Смотрит в сторону, но от меня не отворачивается.
— Хочешь, я сейчас угадаю, как тебя зовут?
— Да, — подняла глаза.
Я изобразил театральную задумчивость, взял паузу в несколько секунд, и сказал:
— Эх, не получилось!
Посмотрел на нее. Она уже вовсю улыбалась, так оживленно.
— Попробуйте еще раз!
— Лучше ты угадай, как меня зовут.
— Не угадаю.
— Ты едешь домой?
— Нет. К подруге.
— На какую станцию?
— «Полежаевская».
— Ух ты! Я тоже живу на «Полежаевской»! Не ходи к подруге. Хочешь сейчас поехать со мной?
Она посмотрела на меня с той же немного растерянной улыбкой.
— Я с первым встречным не еду!
— А я не первый. Ты сегодня уже встретила в метро человек триста. Значит, со мной можно!
— Нет!
— Ну вот. Ты могла провести ночь с таким парнем, но упустила свой шанс, — сказал я, глядя на нее и улыбаясь. — Эх, а могло быть так хорошо! Но теперь мы об этом никогда не узнаем.
Она ответила что-то неопределенное.
Двери открылись, мы вышли. Она начала уходить так, как женщины обычно в таких случаях. Не прощаясь, не оборачиваясь, но не быстро. Оставляя мне возможность ее догнать.
— Эй, — говорю. — Подожди! Подержи, — протянул ей сноуборд. — Я только шапку достану.
Достал из сумки свою шапку, шарф и рукавицы. Пока надевал, что-то говорили про катание. Оказывается, она тоже любит сноуборд.
— Ну че, поехали ко мне! — сказал, закончив одеваться.
Отрицательно мотает головой.
— Ну ладно. Тогда в другой раз. Давай я тебе потом позвоню.
Я достал мобильник из кармана, чтобы внести ее номер, но она взяла его из моей руки и ввела цифры сама. Закончив, нажала кнопку «вызов», и убедилась, что мой номер определился на ее телефоне. Глядя на все это, я подумал, что ее тело, наверное, давно отвыкло от мужчин. Значит, будем лечить, лечить, лечить. Долго, медленно, а потом быстрее, быстрее и снова медленно, чтобы терапия не кончалась слишком быстро.
Выходя из метро, мы попрощались.
— Пока, — сказал я и наклонился к ней, чтобы поцеловать в щечку.
Она уловила мое движение, и тоже прижалась губами к моей щеке.
По пути домой я подумал, что это знакомство произошло даже не то что легко, а вообще само собой. Я в нем даже не участвовал. Я просто играл. Я был в полностью расслабленном состоянии. Мне было все равно, что скажет и подумает девушка, я просто с ней общался с удовольствием. Позже я описал этот случай в своем блоге. Пикаперы ответили, что для знакомства и соблазнения женщин это состояние
