Фред Бодсворт - Чужак с острова Барра
Но для дальнейших размышлений теперь не оставалось времени. Надо ловить Белощека. Рори почувствовал, как у него засосало в желудке. Он взглянул на Кэнайну, сидящую в другом каноэ, и она тоже посмотрела на него. Но они не улыбнулись. В ее глазах сквозило что-то похожее на страх, губы были плотно сжаты. Ее тоже одолевало беспокойство.
Приблизившись к острову, каноэ разошлись, одно направо, другое налево, оставив посредине остров. На солидном расстоянии от мыска Рори направил каноэ к берегу. П. Л. вылез и пошел вброд, осторожно поднимая ноги, чтобы не производить шума, и через несколько секунд исчез в зарослях.
Рори снова начал грести. В ивняке шелестел листьями ветер, этого было достаточно, чтобы заглушить плеск весла. На расстоянии трех корпусов каноэ от мыска он остановился. Решил выждать две минуты, чтобы другие успели. Поблизости запела славка, не проявляя ни малейших признаков испуга, стало быть, их пока не обнаружили. Он не отрывал глаз от часов. Опять запела славка. Весло его повисло в воздухе.
— Пора! — крикнул он. Это прозвучало как раскат грома и вернулось к нему эхом, отдаваясь от соседних островов.
Он ткнул весло в воду и ощутил, как оно сгибается под нажимом его рук и плеч. Господи боже, только бы не сломалось! Вода вспенилась вокруг весла, и каноэ стремительно помчалось вперед. Теперь он выехал из-за мыска и очутился на открытом месте. Начал разворачиваться. Куда, к дьяволу, запропастилась Кэнайна? На противоположной стороне за кустами мелькнуло что-то красное, и ее каноэ тоже стремительно выскользнуло на открытое место. Их разделяла небольшая, поросшая стоявшими в воде тростником и осокой полоска, зеленые стебли послушно склонились под ветром в одну сторону, словно отлично вымуштрованный кордебалет. Рори быстро обвел заводь взглядом. На другом конце, в ольшанике, стоял Джок. Но заводь была пуста. Гусей в ней не было. Рори перестал грести, весло повисло в воздухе. Внезапно сосущее ощущение в желудке исчезло, и он перевел дух. Все кончено, они потерпели неудачу, Он дал Кэнайне знак грести к берегу и забрать Джока, а сам отправился за П. Л. Спустя несколько минут каноэ встретились снова.
— Отличная репетиция, — жизнерадостно сказала Кэнайна.
— Они вернутся, — сказал Рори, — но только когда мы отсюда уберемся, Значит, давайте уходить.
Отплыли от островка. Но вскоре Рори начала мучить мысль, что гуси не вернутся. Что, если они неоднократными наездами и установкой ловушки спугнули гусей навсегда? Страшно было о том подумать.
Они гребли минут пять, пока не отплыли на порядочное расстояние. Рори осматривал озеро и соседние островки в бинокль и описал большую дугу, пока наконец вновь не уткнулся в полосу пляжа и огромной болото, простиравшееся за ним.
- Ни малейшего признака Белощека, - сказал он, - только стая Канадских гусей. На болоте кормятся. В полумиле от нашего лагеря. Похоже, две семьи — четверо взрослых и восемь не то девять птенцов. Если поставить ловушку на пляже, будет нетрудно поймать их. Но это после. Сперва наш гусь.
Острова были По большей части низкие, болотистые, но примерно в полумиле Рори приметил островок, на одном конце которого поднимался высокий песчаный откос.
- Вон на том острове есть довольно высокая точка. Смотрит как раз в эту сторону. Можно бы наблюдать оттуда, - оказал он. - Если бы гусь вернулся, мы б его тотчас увидали.
Они снова взялись за весла.
— Езжайте вперед, — сказал Рори Кэнайне и Джоку. — А мы потихоньку за вами. Хочу еще проверить.
Несколько раз ударив веслом, он снова поднес к глазам бинокль. Кэнайна и Джок поплыли дальше, но Рори вовсе не собирался продолжать поиски, просто искал Случая потолковать с П. Л. с глазу на глаз.
— Ну так как? - начал Рори, как только другое каноэ удалилось на такое расстояние, что с него ничего нельзя было расслышать. - Что скажете теперь,познакомившись с ней?
— То же, что и раньше. Безмозглый болван.
— Пока я еще не натворил глупостей и, право, не намерен.
— Меня не удивляет, что вас привлекает эта девица, — продолжал П. Л. - Чертовски хороша. А возможно, к тому же еще и умна. Но внешность и ум...это неважно. Черта вам в этом? Она скво и всегда останется скво!
Сидевший в носовой части каноэ П Л. внезапно повернулся и вперил в Рори свой взгляд.
- Разве вы не говорили, что влюблены в нее? Не забывайте, в вашем возрасте не так уж трудно влюбиться в хорошенькое личико или в хорошенькую задницу, влюбляешься по частям, а воображаешь, что любишь всю девицу целиком. Надеюсь, вы не намерены на ней жениться?
Рори решил держать П. Л. в неясности, заставить его высказать свои предположения, заставить его говорить.
— Пока что я не решил, — сказал он.
— Ну, в таком случае постарайтесь побыстрее решить. Господи, братец, да это же невозможно. У нее уже один раз не вышло, отчего ж вы думаете, что ей легче приспособиться к нашему миру в качестве вашей жены? Вспомните, - продолжал П. Л. — здешние индейцы совсем не такие, как индейцы, к которым мы привыкли на юге. Те индейцы вот уже сотни лет живут, не без ограничений, конечно, среди нас. Но здешние, северные, они, черт возьми, совершенно первобытные. И людей этих нельзя вырвать из первобытной среды и мгновенно, одним махом пересадить в наше высокоорганизованное индустриальное общество. Это должно происходить медленно, на протяжении жизни нескольких поколений.
— Быть может, вы в целом и правы, — сказал Рори, — но все это не относится к Кэнайне. Она приспособилась к нашему обществу, а вот наше общество не смогло приспособиться к ней.
От возмущения у П. Л. ходуном ходили волосы надо лбом.
— Вы их попросту недолюбливаете, — продолжал Рори.
— Да, недолюбливаю! Они ленивы и готовы проваляться все лето, чуть не околевая с голоду, вместо того чтобы работать на железной дороге в Мусони. Там есть работа. Почему никто из этих ленивых ублюдков не идет туда, чтобы летом подзаработать хоть немного денег?
— Потому что они охотники, — сказал Рори. -С тех пор как возникла их раса, они живут охотой. Уважаемый индеец — это всегда отличный охотник, человек, который уходит из вигвама и приносит убитую им дичь, когда остальные пришли с пустыми руками. Добывание средств к существованию тесно связано у них с охотой. Вкалывать за деньги, а потом в лавке менять заработанные деньги на жратву не дает им никакого психологического удовлетворения. Таким образом, процесс добывания пищи становится незавершенным, в нем нет традиционного противостояния искусства охотника и искусства самосохранения у зверя, на которого он охотится. Работающий за деньги индеец лишен психологического подъема, который дается охотой, а он ему нужен. Идти и работать на белых унизительно, это признание того, что ты не способен прокормить семью на традиционный, достойный уважения лад. Когда индеец приходит к нам на работу, мы восхищаемся и говорим - хороший индеец. Но у его соплеменников иные понятия, и согласно этим понятиям он плохой индеец, а может, попросту растяпа и неудачник!
