Владислав Вишневский - Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя
— …нарушение дифференцировки, созревания, дисгармонизацию развития отдельных органов и систем, что может отразиться на протяжении всей жизни… Эффект сбалансированного питания с учётом индивидуальной предрасположенности к различным состояниям и толерантности к нутриентам… Как вы знаете, идеальным питанием для ребёнка первого года жизни является грудное материнское молоко… Но в условиях искусственного вскармливания ребёнка, в коих мы с вами, как врачи, постоянно находимся…
Теоретическая часть длилась минут сорок. Можно бы и больше, но лектор сознательно ограничил время, оставив для вопросов.
Ответы на вопросы плавно перешли к главному процессу — к дегустации. Не обошлось и без открытий.
— Ффу! Оно же абсолютно безвкусно, девочки! — разочарованно воскликнула одна из врачей, смакуя ложечку овощного пюре.
Это прозвучало как провал эффекта мероприятия. Но выручил доцент Уткин. С довольной миной, немедленно уличил паникёршу в безграмотности.
— А кто вам сказал, что ребёнку с рождения нужно столько же сахара в продуктах, соли, перца и прочего, сколько и нашей испорченной системе?
— А-а-а! — поняв промашку, засмущалась детский врач. — Извините, Григорий Александрович, я поняла, поняла. Отвлеклась что-то…
— Ставьте ей двойку, Григорий Александрович…
— На пересдачу её. На осень!
— Да!.. Стыдно нам, коллеги, не различать: вкусно и полезно. Пусть нам — вкусно, если по другому уже не можем, а ребёнку всегда должно быть только полезно. Это потом уж…
— Да-да-да-да! — загалдели врачи. — Точно! Это же до года питание, девочки… А не нам, после рюмки… Ха-ха-ха!
— Кстати, товарищи доктора! Наш — теперь уже наш! — не побоюсь этого слова, коллега, Александр Александрович, президент этой благословенной компании, хочет с нами идти дальше, как я понял…
— Вот как! — послышались одобрительные возгласы.
— И куда это?..
— А пусть сам сейчас и скажет… — предложил Григорий Александрович. — Пожалуйста, СанСаныч, скажите всем…
— Мне очень приятно, что вам это всё понравилось. — Радушно указывая на стол, волнуясь, начал гендиректор. — Я думаю, если коротко сказать, нам обязательно — всем вместе — нужно создать свою программу питания здесь… в нашем регионе.
— Как это?
— Что за программу?
— Ну-ну!..
— Научным образом нужно выяснить, — всё ещё смущаясь, продолжил гендиректор. — Чего в питании детей, их родителей, у нас всех не хватает, витаминов там, минералов, и прочего, подобрать необходимое питание… и рекомендовать.
— Ого! Всем?
— Это же работа целого института…
— Да институты у нас уже есть, — вяло отмахнулся СанСаныч. — А результат, как мы видим: кефир, каши «Малютка», да «Малышка», от которых больше вреда, чем пользы. И нормы питания они нам устанавливали, оказывается, не от требуемой нормы, а от возможностей производства. Вот почему в кашах три-четыре витамина, да и те при термической обработки исчезают…
— О! Коллеги, видна школа доктора Уткина. Поздравляем!
— Нет, коллеги, тут я только косвенно участвовал… — решительно запротестовал доцент. — У СанСаныча ум аналитика, и несомненный организаторский талант. И он действительно, вы только вникните, предлагает нам очень стоящее дело: разработать собственную научно-практическую программу сбалансированного питания всего региона… Начав, естественно, с рождения ребёнка и до пяти лет, одновременно с этим заниматься проблемами питания мамы на стадии её беременности… Ну, как? Представляете, коллеги, масштаб постановочной задачи? И не от Край— или Минздрава, а от предпринимателя, от коммерческой структуры!.. Виданное ли дело!.. Я вам откровенно скажу, у меня до сих пор такое не укладывается: когда у нас, и кому, что-то подобное предлагали коммерсанты?.. Я такого прецедента не знаю!
— Ну что говорить, здорово!.. Молодцы!
Послышались возгласы: «Это нормально!» «То, что надо!» «Бог в помощь!» «Мы только — за!..» «Двумя руками!..» «Молодцы! Выросли наши предприниматели…»
— А вы кто по профессии? — спросил кто-то у гендиректора.
— Я не медик. — Признался СанСаныч.
— А жаль, у вас бы здорово в медицине получилось.
— У него итак всё получится, — заявил Уткин. — А мы все поможем. Так, нет?
— Так! Так! Конечно…
— Вы только посмотрите, какой у него коллектив хороший! Виданное ли дело, в коммерческой структуре почти одни только медики… И, умница наша, Валентина Вадимовна здесь… что знаменательно, и я думаю, естественно!
— Что, я! — смущённо пожала плечами доктор Прохоровская. — Мы — все!!
— Да-да, конечно, мы все.
— А я только потому и пошла, — с гордостью заявила одна из присутствовавших, главврач детской поликлиники, — что именно Валентина Вадимовна меня пригласила.
— И я по тому же…
— И я…
Кстати, приятное событие, к радости Александра Александровича, подобрали таки помещение в городе для Торгового дома, нашли. Бывший типовой продовольственный магазин, в данный момент заброшенный, разграбленный. На Уссурийском бульваре. Отдельно стоящее одноэтажное пустое здание прямоугольной формы, с большими двойными стеклянным окнами в две стены. Здание взяли в аренду, на условных торгах, как предприниматели. Заплатили аренду, приступили к ремонту. Бригадир нашёлся сам, бригаду набрал он же. Пытался было приворовывать, увеличивал смету расходов, но Сташевский три раза в день приезжал на объект, лично контролировал смету расходов, ход ремонтно-восстановительных работ. Приезжала и главбух. И юрист… Многое Сташевский ускорял, многое выправлял. До драк с бригадиром странным образом не доходило, но нервов это Сташевскому стоило. Ремонт длился почти три месяца. Три месяца Сташевский платил за аренду и в ремонтируемом здании, и в Промпроекте, которое занимал.
Внутри, на пол положил плитку, стены покрасили в бежевый цвет. Снаружи выкрасили красной краской. Видно издалека. Призывно. Рекламно. Внутри выставили торговое оборудование. На витринах образцы с ценниками, менеджеров-консультантов одели в одинаковую фирменную одежду. Радости было, не передать. Особенно радовался Сташевский. Вот теперь… может быть… быть может, он развернётся. Можно было и выдохнуть, дух перевести.
Большую проблему с места сдвинули — начали поставлять в город правильное и нужное детское питание. Создали научно-практический отдел, стали обучать и детских врачей, и родителей, и… Но, детское питание это часть проблемы. Ни в городе, ни в крае нет красивой, удобной лёгкой детской одежды, нет и обуви… Пионерские лагеря, Дома пионеров, различные кружки технического, самодеятельного и любой другой творческой направленности позакрывались. Перестройка! Не до них! Это всё позже, позже… Администрации всех уровней отказывались заниматься детьми, содержать детский сектор. Нет, говорят, средств у края, не предусмотрено, ни на аренду помещений, ни на приобретение материалов, ни на зарплату руководителям, ни на… «И вообще, отстаньте! В Москву обращайтесь. Вы — демократы, вам нужна была Перестройка, вот и…» Отдельные энтузиасты-руководители открыли всё же детские кружки, но на платной основе. Таких были единицы. Кружки вызывали зависть у большинства детей и родителей и, вместе с тем, определённую ненависть к предпринимателям. И это естественно, после тех безграничных возможностей бесплатного доступа, в советское время, да гарантированной Конституцией страны работы всем гражданам, эти — несколько кружков — были завидной мечтой остальных. Несбыточной мечтой. И укором. Как же так… за что боролись? Над этим следовало думать, размышлять. Сташевский и его команда думали…
И придумали. По нескольким, точнее, в трёх последних в городе оставшихся детских изостудиях, объявили детский конкурс рисунка на приз Торгового дома. Студии, не студии — голые столы, тревожные глаза руководительниц, удивлённо-любопытные глаза маленьких гениев. Ни красок, ни бумаг, ни пластилина, ни мелков цветных… Первые несколько секунд руководители изостудий и дети, смотрели на предпринимателей из объявленного торгового дома с непониманием, и удивлением. Больше с непониманием и недоверием: правильно ли они поняли. Нет, незнакомый дяденька и незнакомая тётенька, вновь повторили предложение. Первыми в себя пришли руководители изостудий, потом и дети. Дети скорее рефлекторно, а руководители обрадовано-возвышенно. Действительно, такого даже в советские времена у них не наблюдалось. В том смысле, что с настоящими членами жюри, настоящими призами, как объявили предприниматели. В студиях образовался ажиотаж. Обрадовано возбудились и родители. Где это видано, когда это такое было? В это время?! Молодцы! Вот что такое Перестройка. Местный предприниматель объявил конкурс на лучший детский рисунок с призом. Невероятно! Здорово! И это не шутка! На полном серьёзе. Более того, юрист фирмы созвонилась с Председателем Союзом художников Края, договорилась о встрече. У них тоже, извините, в работе образовался ступор. Ни спроса, ни заказов, ни конкурсов. Всё тоже она — Перестройка! В помещении Союза Художников края на стенах невыкупленные пыльные картины прошлых лет, и хорошие, нужно сказать, работы, но спроса нет. В кабинетах уныние. В студиях и кабинетах пьянки и… Уныние! Запустение! Именитые художники не сразу взяли в толк, что от них хотят, и надо ли им это. Они же признанные, маститые, со званиями… Действительно, какой-то неизвестный им местный предприниматель, сказали президент Торгового дома (Ха, президент… Хотя, вся страна сейчас в президентах! Ну, дела!), предложил быть членами жюри на детском конкурсе рисунка. На детском… в это время… конкурсе юных художников!! Это без шуток? Ладно, пусть и такое, но — дело! Несколько маститых согласились. Даже с энтузиазмом, похоже. Конкурс объявили осенью, весной и назначили. Сташевский заранее договорился с арендой помещения в выставочном зале бывшего Дворца пионеров. Директриса Дворца пионеров тоже сильно удивлена была такой заявкой, но приняла с заметной радостью. Ей уже очень не хватало ежеминутного детского шума в Доме пионеров, к которому она привыкла, без которого жизни не представляла. А тут, «живое» предложение, и от кого… Настолько обрадовалась, даже стоимость аренды не назначила. Или забыла, или соскучилась по детским голосам. Пришли в себя и родители студийцев, на какие-то домашние деньги купили своим детям краски, карандаши и листы ватмана. Освободили юные дарования от повседневных домашних обязанностей, — твори. Не мешали, переживали за свои чада. На призы особо не рассчитывали, не верили предпринимателям, но всё же! А что, а вдруг… Оживилась затухающая работа в нескольких детских изостудиях города. Нигде в прессе конкурс не афишировался. Очень дорого было! Расценки зашкаливали. Хотя, реклама свободных площадей в газетах и на телевидении предлагалась даже в стихотворном виде. Много и часто. Но в городе прознали. В Торговом доме Сташевского стали раздаваться звонки с вопросом, не захочет ли уважаемый господин генеральный директор провести конкурс юных музыкантов, например, или начинающих поэтов… Юрист фирмы вежливо отказывала, ссылаясь на отсутствие опыта в таких мероприятиях… быть может позже… этот бы провести. Ей не верили, требовали руководителя, а он… Он вновь уже был в Москве. Нужно было обеспечить следующую поставку детского питания. Полученный по факсу ассортиментный перечень его не устроил, да и почтово-багажый вагон нужно было загружать, место было оплачено. Обеспечить. Не сорвать. Проконтролировать. Полетел.
