Алина Знаменская - Вероника
…В тот день на соседней турбазе проходили соревнования по футболу, Егор поехал играть, а Аня осталась — она не переносила автобусов.
— Обещаю по горам без тебя не лазать и вообще никуда не ходить, — заверила она на прощание.
— Даже на пляж? — поддел он, намекая на ее слабость.
— Ну-у, — неопределенно протянула она, хитро прищурив глаз.
Он и сейчас видит ясно, как тогда, ее гладкие русые волосы, убранные в хвостик, и рыжие веснушки на плечах. Вопреки Аниной любви к пляжу загар ей был не впрок. Плечи обгорали моментально, оставляя розовые островки ожогов в белой шелухе старой кожи.
К концу матча испортилась погода, доигрывали под дождем. Когда возвращались, Егора подгоняло какое-то незнакомое ноющее чувство. Несмотря на непогоду, на турбазе царила суета: кто-то громко кричал в мегафон, на берегу под зонтиками толпился народ.
Егора сильно толкнуло в грудь изнутри. Он боялся идти на берег, но все же побежал туда, не заходя в свой домик. Он прибежал, и сразу все к нему обернулись.
И несколько человек одновременно начали рассказывать, как не правдоподобно спокойно все произошло.
Как Аня плавала и даже махала рукой с середины реки.
А потом просто исчезла под водой, и сразу несколько человек это видели. Никто не думал, что она тонет.
Думали — нырнула. Потом, когда поняли, что дело неладно, поплыли, начали нырять, вызвали спасателей. Но — все напрасно.
…Тело не нашли ни на второй, ни на третий день.
Егору казалось — он выучил наизусть это дно, этот берег и досыта нахлебался речной воды, Он часами сидел на берегу, как терпеливый пес, надеясь, что кто-нибудь окажется удачливее, чем он.
Река не хотела отдавать ему жену и ребенка. Егор не понимал тогда, что уже не сможет жить как прежде.
Он вместе с остальными уехал в город и попытался жить. Честно пытался перемолоть свое горе. Но река звала его назад, она снилась ему настойчиво и неотвязно. И он вернулся.
Он устроился на турбазу сторожем и подчинился своему горю. Долго он ждал от реки чуда, но чуда не было. Прежняя его жизнь — общие друзья, карьера, материальные желания — уже не представляла для Сухарева никакой ценности. Он оставался на турбазе как на границе между жизнью и смертью и уже ничего не ждал. Семь лет, которые он провел здесь и которые для всех людей были наполнены событиями и впечатлениями, для Егора прошли как один длинный и монотонный день. Только последний год, когда турбазу выставили на продажу, в нем проснулся протест и возник азарт. Это его территория, и он ее не отдаст. Он останется здесь навсегда, и ничто не заставит его уехать.
Собственная активность удивляла в первую очередь его самого. Он нашел инвесторов, один банк согласился дать ему кредит под небольшие проценты. Оставалось лишь отпугнуть чересчур богатых покупателей и убедить руководство завода в том, что турбазу можно продать только очень дешево и только ему, Егору. И ему это почти удалось.
Дело осталось за малым, но приехала Вера. Она спутала все его карты. Более того, она нарушила течение его замкнутой жизни своим вторжением. Раньше, после гибели Ани, Сухарев долгое время не видел женщин. То есть он их, конечно, видел, но не замечал. Не мог сказать — красива женщина или нет, привлекательна ли, сексуальна? Он словно что-то такое утратил и думал, что навсегда.
Потом, гораздо позже, Сухарев пришел к выводу, что его замкнутость и отсутствие интереса к противоположному полу только подстегивают любопытство женщин. Так было с Ларисой. Она не знала его — настоящего, все пыталась залезть в душу. А Сухарев не спешил ее туда пустить. Он уже знал про себя, что он — однолюб и тут уж ничего не поделаешь. И вдруг эта его уверенность поколебалась. Как же это произошло? Когда он услышал плач ребенка ночью и вышел посмотреть? Или когда она потащила его смотреть пещеры, а увидела параплан в небе? И незадачливые спортсмены соединили их. Ему это не было неприятно. А ей? Ах да — Коля… Похоже, она тоже однолюб, как и он. И его это взбесило. Почему? Он позволил втянуть себя в чужие проблемы и увяз в них по уши.
Он попытался представить, как все будет, когда Вера со своей командой уедет, — и не смог.
Глава 8
— Вера Сергеевна, я все просчитал! Эту базу мы окупим за год! Здесь такие перспективы! Я знаю один клуб экстремалов, который давно ищет подобный лагерь для тренировок… А лыжи? Да здесь зимой никакой Швейцарии не нужно!
Кирилл распалился так, что его бритый затылок покрылся потом.
Вера молча укладывала в кейс бумаги.
— Нет, Кирилл, я передумала. Мы подыщем что-нибудь другое. Мне здесь не нравится.
— Вера Сергеевна! Я вас не понимаю! Яснее ясного, что это вас местный администратор с пути сбивает. Да он сам на эту базу глаз положил, неужели не ясно? Да тут же.., золотое дно!
— Так уж и дно, — усмехнулась Вера Сергеевна и достала чемодан. — Как бы там ни было, Кирилл, собирайся. Сегодня мы уезжаем.
Кирилл смотрел на начальницу в полном недоумении. Он хорошо знал: если уж она решила, то — все. Но что-то в ее поведении сбивало с толку — она словно сама была не уверена в правильности своего решения. И будто бы даже не хотела уезжать. Но — собиралась. Скорее всего на нее подействовал неожиданный гость. Он как приехал неожиданно, так и уехал — ни с кем не попрощавшись. А она стала сама не своя.
Кирилл вышел и прикрыл за собой дверь. Вера захлопнула чемодан и подошла к окну. Там, за окном, на площадке перед воротами стоял автобус парапланеристов. Шла погрузка — они уезжали на тренировку. Сухарев находился там же и отдавал какие-то распоряжения. Его белая футболка выгодно оттеняла первый загар. Движения были неспешны и лаконичны. Вера поймала себя на мысли, что смотрит на администратора другими глазами. Ей будто бы даже нравится его крепкое тело, манера расставлять ноги и держать руки в карманах.
И то обстоятельство, что необходимо подойти к нему и попросить машину на сегодняшний вечер, ее почему-то ужасно злило и одновременно волновало.
Конечно, можно подослать Кирилла, но тогда Сухарев решит, что она трусит. Что после той злополучной ночи она боится на него смотреть или что-нибудь в этом роде. Нет, она соберется и подойдет как ни в чем не бывало. Пусть торжествует по поводу ее отъезда.
Он добился чего хотел. И она добилась: Коля уехал даже не попрощавшись. Он так и не узнал, что Ксюшка — его внучка.
В голове у Веры царил полный сумбур. Она уже не понимала, чего хочет. Но едва автобус со спортсменами выехал за ворота, Вера вылетела на веранду и, отдышавшись, пошла навстречу Сухареву.
— Здравствуйте, — сухо бросила она, не глядя на него. — Я хотела вас попросить…
