Ирина Волчок - Домработница царя Давида
— Совсем не разучились, — честно призналась Аня. — Красиво у вас получается. Вы сахар в тесто не добавляли? В холодильнике икра есть, так что блины кстати. Хотя Давид Васильевич сказал, чтобы я ничего не готовила, а то уволит. Но ведь это не я готовила, правда? Так что не считается.
— Не считается, — подтвердила дама Маргарита. — Знаешь, Анна, я начинаю к тебе привыкать. Давай-ка чайку попьём, а? Давид ещё не скоро приедет, так что мы успеем поговорить. Очень мне интересно, как вы тут уживаетесь. Расскажешь?
И почти час они сидели за кухонным столом, не так чай пили, как разговаривали о жизни. О той жизни, которую никак не могла понять дама Маргарита, — как Аня и царь Давид вместе уживаются. Дама Маргарита задавала вопросы, на взгляд Ани — какие-то странные: например, часто ли царь Давид сердится, и что делает, когда сердится, и требует ли от неё, Ани, чтобы она молчала, и часто ли говорит ей, Ане, что обед приготовлен не так, и ездит ли он к своим проклятым лошадям в ту проклятую школу верховой езды… Аня честно отвечала, что Давид Васильевич никогда не сердится, не требует, чтобы Аня молчала, наоборот — очень любит с ней поговорить, расспрашивает обо всём, даже о каких-то рабочих и совсем не важных мелочах… То, что она готовит, ему очень нравится, он всё время хвалит. И сам готовит очень хорошо. К этим своим лошадям он ездил один раз, взял с собой Аню, хотел, чтобы она попробовала проехаться верхом, но ей стало страшно и она отказалась, и больше он к лошадям её не звал и сам не ездил. И вообще Давид Васильевич лучше всех. Жаль, что бабушка за него замуж не хочет.
Дама Маргарита хмыкнула и спросила с непонятным выражением:
— Анна, она действительно не хочет? Как-то я этого себе не представляю…
— Ну, почему, — рассудительно сказала Аня. — Что не хочет — это как раз понятно. У неё нормальные представления о… ну, о том, что можно и чего нельзя… То есть, о приличиях… То есть, семьдесят лет для невесты — это как-то… странно. Разве нет?
— Это она сама так сказала, или ты так думаешь? — с интересом спросила дама Маргарита.
— Мать, да не приставай ты к ней, — раздался Васькин голос за Аниной спиной. — Видишь же: человек шуток не понимает. Она тебе сейчас на полном серьёзе лекцию на тему морали и нравственности прочтёт. Она же уверена, что дядь Давид правда собрался жениться на её бабке. Цирк…
Аня поднялась и, не оглядываясь на Ваську, демонстративно не услышав его слов, спросила у дамы Маргариты:
— Наверное, обед пора разогревать? Давид Васильевич уже скоро должен приехать.
И тут же пиликнул её мобильник, она глянула на экран — царь Давид. Ответила и сразу пошла из кухни, чтобы Васька не услышал, как домработница диктует хозяину список продуктов, которые надо купить. Для неё-то это давно стало привычным. И для царя Давида тоже. А со стороны, наверное, выглядело действительно странно. Особенно — с Васькиной стороны.
Разговор занял не больше пары минут, но этого хватило, чтобы в её отсутствие в кухне уже вовсю разгорелся скандал. Что кричал Васька, она не успела услышать, но услышала, что ответила ему мать.
— Не суйся куда не просят! Ничего не понимаешь — молчи! Это ещё отец не знает, как ты себя ведешь… Смотри, Василий, кончится моё терпение!
Вот как ответила дама Маргарита родному сыну.
Аня очень испугалась и хотела уже потихоньку смыться, пока её не заметили. Но тут дама Маргарита как раз заметила её, замолчала на полуслове, откашлялась и совершенно спокойно сказала:
— Да, обед пора разогревать. Это ведь Давид звонил, я правильно поняла? Скоро будет?
Васька оглянулся на Аню, пробормотал сквозь зубы что-то по-английски, вскочил из-за стола и вышел из кухни.
— Да ради бога, — холодно бросила дама Маргарита сыну вслед. — Кому от этого хуже?
Васька ничего не ответил и не оглянулся. Аня непонимающе смотрела на даму Маргариту.
— Не будет обедать, — объяснила та, заметив Анин взгляд. — В кабаке поест. Да ну его, пусть. Прав Давид, мальчик страшно избалован.
— Вы из-за этого поссорились? — спросила Аня. — Ой… Извините, это не моё дело… Просто я думала, что вчера всем понравилось. Давид Васильевич говорит, что я хорошо готовлю. Но ведь у всех разные вкусы. Может, Василию не понравилось.
— Хорошо ты готовишь, — думая явно о чём-то другом, сказала дама Маргарита. — Не в этом дело… Да и не ссорились мы пока. Не обращай внимания. Давид едет, да? Ну, ты пока тут с обедом, а я пока там с Васькой… хм… договорю.
Аня принялась вытаскивать из холодильника кастрюли и сковородки с остатками вчерашнего ужина, стараясь не слышать, что там дама Маргарита договаривает сыну. Не слышать было трудно: дама Маргарита договаривала громко, а Васька отвечал ещё громче. Правда, оба они говорили то по-английски, то по-грузински, так что смысла их претензий друг к другу Аня так и не поняла. А потом хлопнула входная дверь, и дама Маргарита вернулась в кухню. Как ни удивительно, вернулась совершенно спокойная и даже весёлая.
— Тебе помочь? — спросила она с порога. — А, ты уже и сама всё успела… Анна, а вы с бабушкой похожи?
— Да нет, не особенно, — неуверенно ответила Аня. — Если только внешне немножко. Совсем немножко. А характеры разные, можно сказать, прямо противоположные. Бабушка необыкновенная. Просто необыкновенная, честное слово. Это все сразу замечают, вы не думайте, что я так говорю, потому что она моя бабушка.
И до приезда царя Давида Аня рассказывала даме Маргарите о бабушке. А дама Маргарита с удовольствием слушала, задавала вопросы, часто смеялась, а почему — Аня старалась не думать. Наверное, она опять много глупостей говорит. Или просто у человека настроение хорошее. Так что пусть лучше смеётся не известно от чего, чем кричит…
И царь Давид приехал тоже спокойный и весёлый, на отсутствие племянника особого внимания не обратил, слегка виноватым тоном признался, что купил «немножко больше», чем Аня просила, на её дежурный упрёк в неоправданных расходах привычно ответил: «Не спорь, а то уволю», — и весь обед рассказывал, какую дурь несли сегодня студенты: не знать, с какой стороны у человека аппендикс! И это на втором курсе! Нет, вы можете в это поверить? Гнать таких дебилов из института, гнать поганой метлой, и он сам займётся этим с удовольствием не позднее, чем в понедельник.
Аня слушала, ужасалась и удивлялась в нужных местах, горячо одобряла его намерения гнать поганой метлой, ничуть не веря в то, что он этим займётся, — и постепенно успокаивалась. Никаких плохих предчувствий. Всё хорошо. И подольше бы Васька не появлялся.
Васька появился поздним вечером, уже ближе к десяти, с таким видом, будто ничего не произошло, будто не он орал на мать, будто не он ушёл из дома, хлопнув дверью. Кажется, его никто уже особо и не ждал, когда в прихожей печально дзинькнул колокол. Царь Давид был в своём кабинете, дама Маргарита говорила с кем-то по телефону, так что дверь пришлось открывать Ане. Настроение заранее испортилось.
