Иэн Макьюэн - Солнечная
Сейчас, когда прекратился этот «художественный» свист и Хаммер сбавил скорость, проезжая через крохотный городишко Коттон-Сити, тихая заводь незнакомой клиники в Далласе показалась ему уже более привлекательной. Но Биэрд знал, что для бегства у него не хватит пороху. Он не мог остановить приближение завтрашних событий, остановить сейчас, когда он так жаждал публичного триумфа, этой минуты раннего вечера, когда маленький Лордсбург со своей неоновой рекламой гамбургеров и кондиционированными помещениями номинально откажется от углеводородов и американская цивилизация, выражающая чаяния всего мира, двинется дальше, не опасаясь перегрева. Восьмилетний путь от кропотливой расшифровки олдосовских записей до лабораторной работы, усовершенствований, прорывов, чертежей и полевых испытаний должен быть завершен. Общее признание – это завершающий аккорд. И пусть Тарпин роет ему яму.
Биэрд поискал по радио часовые новости, и вот вам, пожалуйста, короткое интервью с одной из участниц хаммеровской пиар-команды, объясняющей, что солнечный свет и вода для начала обеспечат электроэнергией Лордсбург, а когда-нибудь и всю планету.
Хаммер прицокнул языком.
– Класс! Не зря я эту девочку учил.
Ни он, ни Биэрд никогда не говорили вслух, даже наедине друг другу, что, в сущности, они не собираются снабжать Лордсбург электричеством. Они будут продавать киловатт-часы местным поставщикам, приблизительный эквивалент городского потребления за год. Электроны их революционной электростанции анонимно смешаются со всеми прочими.
– Мы все будем там, – объявила дикторша. – Шоссе девяносто, в трех милях от семидесятого. Присоединяйтесь к нам в шесть вечера. Завтра пойдет обратный отсчет перед запуском. Лордсбург впереди планеты всей!
Вскоре они уже ехали по федеральному шоссе в восточном направлении, затем повернули на север в объезд городка, и через пару миль появился съезд на Силвер-Сити. Спустя несколько минут они оказались на небольшой возвышенности, откуда открывался вид на полигон. За прошедшие месяцы Биэрд не раз видел это воочию – всё на своих местах, репетиции, после устраненных недочетов, прошли гладко. Но сегодня он испытал прилив гордости. Уловив его настроение, Хаммер сбавил скорость.
– Ну чито, дрюжище, – сказал он, маскируя собственные эмоции чудовищным кокни. – Хреет душу?
Двадцать три стоящие под наклоном большие панели тускло отсвечивали под яростным солнцем. К ним было подсоединено множество труб с вентилями. За панелями стояли резервуары для сжатого водорода и кислорода, а рядом с ними в шлакобетонных сараях располагались генератор на топливных элементах и катализаторы. Провода на новехоньких столбах тянулись к ближайшим допотопным деревянным опорам, что ковыляли друг за дружкой через бескрайнюю полупустыню. За резервуарами находилась насосная станция, построенная над глубоководным источником, а за ней – аккуратная каменная постройка, начиненная компьютерами.
Новизны привычной картине добавляли сотни людей – строители, поставщики и звукотехники, с важным видом расхаживавшие во время пауз в работе, а также сотни, если не тысячи звездно-полосатых флагов, развешенных на столбах вокруг панелей, на месте предполагаемого ограждения, и множество флагов, свисавших из-под гигантского аквамаринового навеса на канатах для растяжки по всему периметру и отделявших недавно разровненную бульдозером площадь в четверть гектара, где предстояло промаршировать военному оркестру, и длинные цветные ленты, изящно развешанные над трибуной, где рассядутся местные шишки, а также вдоль улочки, образованной палатками с фастфудом и холодными напитками, и, под прямым углом к ней, вдоль этакого проспекта с биотуалетами по обе стороны, и вокруг огромной автостоянки, где уже можно было видеть по меньшей мере сотню автомобилей вместо привычного десятка, притом что там смогли бы припарковаться еще как минимум две тысячи. И ни одного британского флага, угрюмо отметил про себя Биэрд, в честь него, изобретателя и вдохновителя проекта. Но он ничего не сказал вслух, отогнав от себя эту мысль.
Сбоку, на другой площадке, расчищенной от растительности и свободной от флагов, стояли автобусы телевизионщиков и спутниковые тарелки. A далеко за ними, в кустарниковых зарослях, в нескольких сотнях метров, на невысокой возвышенности, параллельно шоссе, виднелся пока не горящий неоновый щит с одним-единственным словом «Лордсбург!», точная копия знаменитой голливудской рекламы на холме, а десятиметровый восклицательный знак как раз сейчас поднимали на веревках рабочие в строительных касках.
Стоило свернуть с шоссе на грунтовую дорогу и проехать мимо помоста, тоже украшенного звездно-полосатыми, как в нос им ударили теплые запахи жареной свинины, тут же охлажденные работающим в машине кондиционером.
– Тоби, ты гений! – вырвалось у Биэрда.
Хаммер с серьезным видом покивал.
– Я люблю сводить в одном месте технику и людей. Но это твое изобретение, Майкл. Так что гений у нас – ты.
Биэрд, успевший расслабиться, кивнул в ответ. Вот такой должна быть настоящая дружба.
Они только припарковались, а к ним через клубы пыли уже спешил народ в футболках и бейсболках, некоторые держали в руках дощечки с зажимом для бумаг. В основном это были люди Хаммера – инженеры, специалисты по гидравлике и компьютерам, представители других технических служб.
Биэрд проделал теоретическую работу, спланировал и провел лабораторные эксперименты, остальное же – увеличение масштаба, чертежи, планы массового производства, макет и строительство станции, трубы и вентили, а также программное обеспечение – его не касалось. Он знал принципы действия, он был автором патентов, но он не сумел бы описать выстроенный комплекс в деталях. Здесь, на открытой площадке, он был корифеем, человеком-легендой, и все относились к нему с должным пиететом, с подчеркнутой вежливостью, как это умеют американцы, но никто не ждал, что он будет заглядывать в траншеи или рассуждать о сферах персональной ответственности. Национальная лаборатория возобновляемых источников энергии в Голдене, Колорадо, провела испытания модели и подтвердила, что придуманный им агрегат работает с высокой степенью эффективности. Остальное теперь было в руках кучки дружелюбных практиков, поджидавших Тоби Хаммера, который тоже не разбирался в технических моментах и основополагающих принципах, зато обладал даром вникать в детали, координировать процесс и управлять людьми.
Когда парочка вышла из машины, последовали рукопожатия и похлопывания по спине, тут-то Биэрд и решил улизнуть. Печеный воздух делал кулинарные запахи еще притягательнее; мясной дух, поднимавшийся над мангалами с древесными углями, распространялся по всей автостоянке. Известие о Тарпине испортило ему бранч, и если он хочет, чтобы к нему вернулась концентрация, он должен сию минуту пройтись по этому проспекту посреди пустыни и принять разумное решение. Тоби, державший на стоянке свой пикап, передал ключи кому-то из команды и вместе со всеми двинулся в сторону панелей.
