Рубен Гальего - Я сижу на берегу
Настоящий Доктор. Я не уверен, но мне все же кажется, что памятник в Санкт–Петербурге ничем не хуже памятника в Париже. У меня мало времени, мне некогда спорить. Вы – Автор, вам решать. В Париже так в Париже. (Собаке.) Ты согласен на Париж? Он согласен, мы пошли.
Доктор с Собакой уходят. Выходит Балерина, уносит табличку «Собака».
Голос пожилого ангела. Вот и хорошо. Как хорошо все складывается. Все довольны. Летчик – в небо, Доктор – в плавание, Собака – в Париж. Теперь твоя очередь, давай.
Голос молодого ангела. Да. Твоя очередь. Все же хорошо. Лучше не бывает.
Выходит Санитар, выносит два стула. Ставит стулья в центре, садится. Рубен подходит к стулу, смотрит на Санитара, на стул. Санитар смотрит в зал, не глядя на Рубена. Рубен садится. Они разговаривают, глядя в зал.
Рубен. Чего тебе?
Санитар. Того же, что и всем. Чем я хуже?
Рубен. Ничем. Ты ничем не хуже. Но я не понимаю, чего ты от меня хочешь.
Санитар. С Летчиком, конечно, было легче.
Рубен. С Летчиком было легче. Все хотят стать летчиками.
Санитар. Или врачами.
Рубен. Или врачами.
Санитар. Конечно, я понимаю. Ты злишься на меня.
Рубен. С чего ты взял?
Санитар. Не притворяйся. Твоих друзей отвозили в дурдом. Мне приходилось с ними работать.
Рубен. Это у вас называлось работой? Видел я твою работу.
Санитар. Я прав. Ты злишься.
Рубен. Ты ошибаешься. Я не злюсь. Раньше злился, потом мне Миша объяснил, что ты не виноват. У тебя были инструкции. И у Доктора были инструкции. И у ангелов есть инструкции. У каждого за спиной инструкция, никто не виноват.
Санитар. У ангелов какие инструкции? Они тут самые главные, главнее Доктора.
Рубен. И у ангелов есть начальство.
Голос молодого ангела. Да. И у нас есть начальство.
Голос пожилого ангела. Помолчала бы лучше.
Голос молодого ангела. Что я такого сказала? Разве у нас нет начальства?
Голос пожилого ангела. Заткнись.
Санитар. Мне все равно, злишься ты или нет. Я делал свою работу.
Рубен. Поздравляю. Ты делал свою работу очень хорошо. Надеюсь, ангелы тобой довольны.
Санитар. Грамотный очень? Книжек много прочитал? Ты думаешь, что лучше других?
Рубен. Слушай, не темни. Что ты конкретно от меня хочешь?
Санитар. Я делал свою работу.
Рубен. Это я уже слышал.
Санитар. Ты должен доделать свою. Придумай для меня что–нибудь.
Рубен. Это трудно.
Санитар. Я знаю. Кому легко? Ты выбрал себе такую работу, должен доделать ее до конца. Ты все–таки на меня злишься.
Рубен. Дело не в этом. Пойми, это вообще неважно, злюсь я на тебя или не злюсь. Нужно найти между нами что–то общее, и не просто общее, а абсолютно идентичное. Это трудно. Согласен?
Санитар. Согласен. Начинай.
Рубен. От меня мало что зависит. Дело в тебе. И что тебе тут не нравится?
Голос молодого ангела. Тринадцатая зарплата, дополнительный отпуск, каждый квартал – премия. И надбавка за вредность.
Голос пожилого ангела. Заткнись, дура.
Голос молодого ангела. Сама дура. Я разве неправду сказала? Все так. Он потому к нам и пришел. Пришел за деньгами, получил деньги. Все честно. А сейчас выделывается. Все ему не то. Летчиком захотел стать.
Голос пожилого ангела. Хорошо, извини. Я была не права. Ты не дура. Просто помолчи, пожалуйста. Немножко же осталось. Ты можешь все испортить. Я по–хорошему тебя прошу. Сможешь помолчать?
Голос молодого ангела. Ну, если по–хорошему.
Санитар. Врет она все.
Рубен. Недоплачивают?
Санитар. Сейчас в морду дам.
Рубен. Ей или мне?
Санитар. Ее не достать.
Рубен. Так ты предпочитаешь ударить кого поближе? Или кого послабее?
Санитар. Хватит. Это все несерьезно. Это не главное.
Рубен. Тогда говори о главном.
Санитар. Я мотоцикл хотел. Мне деньги не нужны.
Рубен. Мотоциклы бесплатно раздают?
Санитар. Ты не понял.
Рубен. Я понял. Пошел бы трактористом, заработал бы на мотоцикл.
Санитар. Почему трактористом?
Рубен. Потому что тот, кто может управлять танком, справится и с трактором. Все просто.
Санитар. Откуда ты знаешь про танк? Это военная тайна.
Рубен. Выдумал тоже. Тайна. Я же жил в доме престарелых. Какая может быть тайна? Военная тайна – это не самое главное. Рассказывай.
Санитар. О чем?
Рубен. О самом главном.
Санитар. Это трудно. Что считать самым главным?
Рубен. Это легко. Расскажи, когда ты в первый раз почувствовал себя человеком. В твоей жизни был момент, когда ты поступил, как хотел, никто не мог тебя остановить, тебя никто не останавливал, но даже если бы попытались, они бы не смогли. Ты был самим собой. Может, стихотворение написал?
Санитар. Я похож на поэта?
Рубен. Не знаю. Не уверен. Я уже ни в чем тут не уверен. Может быть и похож. Ты книг много прочел?
Санитар. Две.
Рубен. Две – это мало.
Санитар. Смотря для кого. Ты чем сейчас занимаешься?
Рубен. Пытаюсь найти в тебе себя.
Санитар. И как успехи?
Рубен. Нормально. Мы почти похожи.
Санитар. Но книг я не читаю.
Рубен. Книги – не главное.
Санитар. А что главное?
Рубен. Еще не знаю, но обязательно найду. Рассказывай.
Санитар. Что?
Рубен. Светлый, радостный момент. Момент, когда ты был человеком.
Санитар. Я не люблю поэзию.
Рубен. Я знаю. Рассказывай.
Санитар. Нечего мне рассказывать. Армия, потом этот дурдом. Все. Ничего больше не было.
Рубен. Я тебе не верю. У каждого человека что–нибудь было. У каждого был шанс. Что–то радостное в твоей жизни должно было быть.
Санитар. Радостное? Светлое?
Рубен. Самое–самое радостное. Праздник, фейерверк. Такой праздник, после которого все остальное уже не важно. Когда ты знаешь, что хотел бы этого снова и снова, бесконечно.
Санитар. Не было у меня такого.
Рубен. Было. И обязательно, как у меня. Похожее до жути, как две капли воды. Было, вспоминай.
