Дэниел Мейсон - Настройщик
— Я... — Эдгар не договорил — последовал новый удар. Очки упали. Он отшатнулся, едва не сбив стул, и схватился за него, чтобы устоять на ногах.
— Мистер Дрейк, вам будет гораздо легче, если вы согласитесь с нами сотрудничать.
Эдгар наклонился, трясущимися руками подобрал очки и, нацепив их обратно на нос, недоверчиво посмотрел на лейтенанта:
— Вы только что убили моих друзей. Вы ударили меня и после этого требуете сотрудничества? Я служу Ее Величеству.
— Больше не служите, мистер Дрейк. Предатели недостойны такой чести.
— Предатель? — Эдгар почувствовал, как у него закружилась голова. Теперь он наконец сел. — Это безумие.
— Мистер Дрейк, ваши недомолвки ничем вам не помогут.
— Я ничего не понимаю. Предатель? На каком основании?
— Основание? Помощь и оказание содействия майору медицинской службы Энтони Кэрролу, шпиону и предателю.
— Энтони Кэррол?
Лейтенант ничего не ответил. По его лицу пробежала едва заметная ухмылка.
— Доктор Энтони Кэррол? Энтони Кэррол — лучший британский солдат во всей Бирме! Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите!
Они молча глядели друг на друга. Раздался стук в дверь.
— Войдите, — позвал лейтенант.
Дверь отворилась, и в помещение вошел капитан Нэш-Бернэм. Вначале Эдгар едва узнал в вошедшем того решительного и жизнерадостного человека, с которым провел ночь на пве в Мандалае. Форма на нем была грязная, помятая, щеки не выбриты, под глазами огромные мешки.
— Капитан! — сказал Эдгар, снова поднимаясь. — Что здесь происходит?
Капитан взглянул на Эдгара, а потом на лейтенанта.
— Лейтенант, вы уведомили мистера Дрейка о предъявленных обвинениях?
— Кратко, сэр.
— Капитан, объясните мне, что происходит?
Капитан Нэш-Бернэм обернулся к Эдгару:
— Сядьте, мистер Дрейк.
— Капитан, я требую, чтобы мне объяснили, что происходит!
— Черт побери, мистер Дрейк! Сядьте!
Резкие слова капитана ударили Эдгара больше, чем кулак капитана. Он безвольно опустился на стул.
Лейтенант встал и предложил свой стул Нэш-Бернэму, сам встал сзади.
Капитан начал медленно говорить:
— Мистер Дрейк, против вас и майора медицинской службы Кэррола выдвинуты серьезные обвинения.
Я бы посоветовал вам, в ваших же интересах, оказать нам содействие. Для меня это так же тяжело, как и для вас.
Настройщик промолчал.
— Лейтенант, — обратился к нему капитан, и тот сказал:
— Короче говоря, мистер Дрейк. Три месяца назад в ходе обычной проверки почты в Министерстве внутренних дел в Лондоне была найдена написанная на обороте одного из документов краткая записка на русском языке. Документ привел нас к полковнику Фитцджеральду, ответственному за переписку Кэррола, которую он вел на английском. Тот самый человек, что первым обратился к вам в Лондоне. У него в столе был произведен обыск и были найдены другие письма. Его взяли под стражу как шпиона.
— Записка на русском? — ахнул Эдгар. — Я не понимаю, какое это может иметь отношение...
— Пожалуйста, мистер Дрейк. Вы прекрасно понимаете, что вы оказались вовлечены в жестокую борьбу России за владения в Центральной Азии, которая ведется уже не один десяток лет. Мы всегда считали маловероятным, что Россия может интересоваться столь далекими землями, как Бирма. Однако в 1878 году в Париже произошла встреча между почетным представителем Бирмы и человеком, который как будто имеет лишь косвенное отношение к дипломатическим контактам. Это знаменитый русский химик Дмитрий Менделеев. Британская разведка в Париже отметила для себя это событие, но цель встречи осталась нам практически неясна. И случай был вскоре забыт, расцененный как один из тех многочисленных примеров дипломатических любезностей, которые не имеют далеко идущих последствий.
— Я не понимаю, какое это может иметь отношение к доктору Кэрролу, или ко мне, или...
— Мистер Дрейк! — прорычал лейтенант.
— Это нелепость. Вы только что застрелили...
— Мистер Дрейк, — проговорил Нэш-Бернэм, — мы вообще не обязаны говорить вам все это. Если вы не хотите оказать нам содействие, мы просто отправим вас в Рангун.
Эдгар закрыл глаза и стиснул зубы. Он откинулся на спинку стула, голова у него задергалась.
Лейтенант продолжал:
— Арест полковника повлек за собой поиски тех, кто выполнял его указания. В результате мы не нашли почти ничего, за исключением письма, датированного 1879 годом, от майора медицинской службы Кэррола Дмитрию Менделееву, озаглавленного «О вяжущих свойствах экстракта Dendrobium из Верхней Бирмы». Хотя в письме не было никаких улик, свидетельствующих о шпионской деятельности, подозрения против Кэррола были возбуждены. Наличие же в письме множества химических формул наводило на мысль о шифре, так же как и многочисленные музыкальные партитуры, которые наше министерство посылало майору медицинской службы Кэрролу в Маэ Луин, могли оказаться вовсе не партитурами. Это те самые ноты, которые везли с собой и вы, мистер Дрейк. Когда мы проверили ноты, которые посылал сам Кэррол, мы обнаружили, что большинство из них просто нечитабельны, что заставило нас предположить, что за ними стоит вовсе не музыка, а некие зашифрованные сведения.
— Это смешно! — запротестовал Эдгар. — Я слышал эти произведения в исполнении. Это шанская музыка, звукоряд в ней совершенно иной. Конечно, она звучит не совсем адекватно на европейских инструментах, но это никакой не шифр...
— Конечно, нам было неприятно выдвигать такие обвинения против одного из наиболее успешных наших командиров в Бирме. Нам требовались дополнительные доказательства. Потом, несколько дней назад, мы получили донесение разведки о том, что Кэррол и вы встречались в Монгпу с представителями Лимбинского союза, а также с бандитским князем Твет Нга Лю...
— Это действительно так. Я был там. Но...
— Там, мистер Дрейк, Кэррол заключил соглашение с Лимбинским союзом о нападении на британские силы в Яунгхве и о последующем установлении шанской автономии.
— Чепуха! — Эдгар подался вперед на стуле. — Я был там. Кэррол действовал вопреки приказам, но он был вынужден поступить так. Он убедил представителей Союза подписать мирное соглашение.
— Он так вам сказал? — Нэш-Бернэм взглянул на лейтенанта.
— Да, но я сам был там. Я это видел.
— Скажите мне, насколько хорошо вы понимаете шанский язык, мистер Дрейк?
Несколько секунд Эдгар молчал. Потом покачал головой:
— Это нелепо. Я провел в Маэ Луин почти три месяца, и доктор ни разу за это время не проявил неповиновения Ее Величеству. Это человек твердых принципов, ученый, любитель искусства и культуры...
— Давайте поговорим об искусстве и культуре, — снова ухмыльнулся лейтенант, обнажив зубы.
— Что вы имеете в виду?
— Зачем вы приехали в Маэ Луин, мистер Дрейк?
— Вы прекрасно знаете, зачем я поехал в Маэ Луин. Военное министерство командировало меня для настройки рояля «Эрард».
— Того самого рояля, который сейчас приплыл к берегу, на котором находится наш лагерь?
— Совершенно верно.
— И как же вы попали в Маэ Луин, мистер Дрейк? Вас сопровождали туда так, как было указано в вашем предписании?
Эдгар молчал.
— Мистер Дрейк, я спрашиваю вас еще раз. Как вы попали в Маэ Луин?
— Доктор Кэррол прислал за мной.
— Значит, вы поехали вопреки предписаниям?
— Я приехал в Бирму, чтобы настроить рояль. Таковы были мои предписания. Я не мог вернуться в Рангун. Когда я получил письмо от Кэррола, я поехал. Я гражданское лицо. Никакого неподчинения в моем поступке не было.
— Так, значит, вы поехали в Маэ Луин.
— Да.
— Что за инструмент вы собирались настраивать, мистер Дрейк?
— Концертный рояль «Эрард». Вы это знаете. Я не понимаю, при чем здесь это.
— «Эрард»... какое необычное название. И что же это за инструмент?
— Это французский рояль. Себастьен Эрард на самом деле был немцем, но переехал во Францию. Я...
— Французский? Вы имеете в виду тех самых французов, которые строят укрепления в Индокитае?
— Боже, какая нелепость! Что вы этим хотите сказать?..
— Всего лишь совпадение, а может быть, дело вкуса? Существует множество прекрасных британских роялей.
Эдгар посмотрел на Нэш-Бернэма.
— Капитан, я не могу поверить своим ушам. Музыкальные инструменты не создают военных союзов...
— Отвечайте на вопросы, — ничего не выражающим тоном отозвался Нэш-Бернэм.
— Сколько времени занимает настройка рояля, мистер Дрейк? — спросил лейтенант.
— По-разному.
— Хорошо, тогда скажите мне хотя бы приблизительно. Сколько времени вам максимально приходилось затрачивать на настройку одного инструмента в Англии?
