Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Этот совершенно пустой юноша начинал его пугать. Мало что могло внушить Северусу страх, но перспектива того, что Гарри Поттер никогда не всплывет из своего транса, по-настоящему страшила его. Разумеется, Северус понимал, что Гарри вел себя так только в его обществе; во время еды в Большом Зале он был самим собой. Что мало утешало Северуса. Слишком скоро друзья Гарри покинут школу и начнут новую жизнь, а Гарри останется с Северусом и рискует погрузиться в это ужасное абсолютное смирение, из которого уже никогда не выберется.
Северус раздраженно выхватил рубашку из рук Гарри и надел ее сам.
– Ну, чего ты ждешь? – усмехнулся он, меряя фигуру юноши сверху вниз с самым презрительным взглядом, на который был способен. – Тебе так не терпится снова испытать Sensatus, что ты решил остаться полураздетым? Одевайся!
И снова никакой реакции.
Северус вылетел в гостиную, уселся на стул и схватил Карту Мародеров с кофейного столика. Она действительно была гениальной – настоящее произведение искусства. Ну, положим, за этот ее аспект, вероятно, отвечал Люпин, решил он. Чистое же величие магии явно принадлежало Поттеру. Ему и Блэку.
Гарри вышел в полностью застегнутой и заправленной рубашке, его волосы были смочены водой и приглажены.
– Подойди и сядь рядом, – ухмыльнулся Северус. – На полу.
Но и такому приказу он беспрекословно подчинился, с отвращением констатировал Северус.
– Кажется, эта Карта мне пригодится, – задумчиво начал Северус. Вытянув руку, он провел пальцами по волосам Гарри и, поглаживая пряди, вернул их в обычное беспорядочное состояние. – Мне больше не нужно будет бродить по темным коридорам в поисках студентов-нарушителей комендантского часа. Теперь я смогу расслабиться, пить чай по вечерам и просто записывать, кто где болтается. – Он рассмеялся, слегка потянул Гарри за волосы и добавил: – Уверен, что твой отец думал не об этом, создавая ее. Разумеется, я также убежден, что он не планировал, что ты станешь чьим-то наложником, тем более моим. Что бы он сказал, если бы увидел, как ты сидишь на полу и тебя ласкают, словно пса?
Гарри не ответил, пока Северус не прорычал:
– Вопрос не был риторическим! Что бы сказал твой отец, если бы увидел тебя вот так?
Гарри закрыл глаза.
– Понятия не имею, Северус. Я его совсем не знал.
Отличный ответ.
– Ну, а что бы сказал Блэк, узнай он, что ты греешь мою постель?
Голос Гарри оставался бесстрастным.
– Сириуса бы стошнило.
– А Люпин? – ощерился Северус. – Вы с ним отлично ладили, насколько я помню. На какое-то время он даже стал тебе чуть ли не вторым крестным, верно? Как бы он отреагировал, узнай, что ты мой сексуальный раб, мой постельный наложник? Его бы тоже стошнило?
– Нет, Ремус бы понял, – тихо возразил Гарри.
– О, Ремус бы понял, – жестоко передразнил Северус. – И откуда такая уверенность?
Гарри прислонил голову к подлокотнику кресла, в результате чего Северус совершенно непроизвольно положил ему руку на затылок. Гарри просто устал, и это сказывалось на его поведении.
– Ремус понимает, что значит быть подвластным чему-то большему, чем он сам, большему, чем все надежды и желания, – объяснил Гарри. – Полнолуние наступает каждый месяц, и он не может предотвратить ни его, ни свое обращение, и неважно, как сильно ему хотелось бы изменить обстоятельства. Ремус сказал бы, что Cambiare Podentes – моя луна, и что я должен научиться существовать в ее фазах.
Отличная логика, подумал Северус. Вероятно, Люпин рассуждал бы именно так.
Северус снова взглянул на Карту, рассеянно наблюдая за тем, как директор мерил шагами кабинет.
– Accio пергамент, перо и чернила. – Северуса осенила другая идея. – Что ж, полагаю, настало время найти изобретательности твоего отца лучшее применение, чем розыгрыши и проказы, но сегодня я не в настроении. – Он подвинул вызванные предметы к Гарри и развернул на столике карту. – Составь список всех нарушителей. Не забудь рядом с каждым именем записать время и место нарушения.
Он был уверен: уж этому Гарри Поттер, герой Гриффиндора, положит конец.
Но Гарри просто взял палочку и произнес: "Tempus sempre"; из нее возникли блестящие часы, с серо-синими светящимися стрелками. Затем он изучил Карту и стал записывать имена.
Северус подавил вздох, взял справочник по зельям и принялся за чтение – но его мысли были не столько о пыльце фей, сколько о странном спектакле, который разыгрывался у него перед глазами.
Суббота, 23 мая 1998, 16:06
– Все, достаточно, – какое-то время спустя заявил Северус. – Давай посмотрим на твой список.
Безмолвно и с бесстрастным выражением лица Гарри протянул пергамент.
– Интересно, по какой причине ты записывал лишь слизеринских нарушителей порядка? – поднял брови Северус.
Пожав плечами, Гарри взглянул на зельевара.
– А только они его и нарушали.
Это было очень хитрым бунтом или истинной правдой. Северус не был уверен, а использовать ради этого легилименцию было бы глупо. Взглянув на Карту, он заметил лишь слизеринцев в местах, где не должно было быть студентов.
– Сожги список, – приказал он Гарри. – Я не собираюсь снимать баллы со Слизерина.
Гарри не возражал, хотя, вероятно, и не удивился.
– Каким заклинанием стирается Карта?
– Шалость удалась, – ответил Гарри.
Северус нахмурился.
– Твой отец со своими приятелями занимались далеко не шалостями. Они специализировались на жесткости по отношению к другим. Странно, что все они не были отсортированны в Слизерин. – На этих словах взгляд Гарри стал пустым и Северус понял, что, возможно, «отсортированы» оказалось ключевым словом. Он повел себя неверно, размышляя как слизеринец, пытаясь обманом и хитростью вывести Гарри из его транса. Рубашка другого цвета, оскорбления, вынуждение раньше времени отказаться от имущества. Неудивительно, что Гарри отреагировал не так, как следовало.
Он же был гриффиндорцем. Чтобы пробиться сквозь их непрошибаемую тупость, скорее понадобиться честная прямота, а не хитрая изворотливость, и Северусу следовало понять это раньше, в самый первый вечер, как только Гарри стал вести себя странно. И то, что у него ушло так много времени, чтобы прийти к этому выводу, по-настоящему обеспокоило зельевара.
– Какого дьявола с тобой происходит, Поттер? – резко взорвался Северус.
Резкий тон никак не повлиял на остекленевший взгляд юноши.
– Ничего.
– Ах, ничего, – передразнил Северус. – Ты просто превращаешься в сомнамбулу каждый раз, когда приходишь сюда!
