Михаил Гиголашвили - Чертово колесо
— Здесь как, вчерась все спокойно было? — подозрительно оглядываясь, спросила полненькая Машка.
— Да вроде битой посуды не видно. Все хорошо, девочки, — улыбнулся Нугзар, привыкший к тому, что там, где он, все всегда спокойно. — Ты очень красиво исполняла на Гогии танец живота...
— О, Гогия! — закатила глаза худая Наташка и с похмельной доверительностью сообщила Нугзару: — Знаешь, в конце концов он проснулся и так нас отодрал, что меня до сих пор колотун бьет. Прямо суперзверь! В прокат не дашь?
— В прокат? — удивился Нугзар.
— А чего? Мы его нашим бабам на сеансы одалживать будем. Им же тоже интересно на такое посмотреть... Не каждому дано...
— Но он редко просыпается, — предупредил Нугзар.
— Разбудим, милый, не бойся, мы слово петушиное знаем! — засмеялась Наташка, застегивая лифчик и отправляясь на поиски трусов.
— И козлиное, — поддакнула Машка, выела дольку лимона и поморщилась.
— Но учтите, его надо кайфом кормить, а то ничего не получится, — продолжил Нугзар. — Без кайфа с ним мама родная разговаривать боится. Да и он вряд ли трахаться захочет на трезвяк.
— Понятное дело — наркуша. Клиентки покормят. У нас четко: дамы угощают кавалеров... Мы его, золотого, поселим на хате и будем к нему бабскую клиентуру водить, а он нам — долю отстегивать, ну, как обычно. Сейчас это самый доходный понт — бордели для баб.
— Перестройка! — поддакнула Наташка из ванной. — Он, кстати, не буйный?
— Нет, он тихий, разве не видно? — сказал Нугзар. — Но если без кайфа останется — тогда о-о! Не дай Бог!
— Яснее ясного, кайфун. У него и стоит так здорово оттого, что он в кайфе. Он, между прочим, не кончил... — уточнила Машка.
— Кончил! — натягивая трусы, возразила Наташка.
— Когда, интересно знать? — взвилась подруга.
— А вот тогда! Много ты помнишь, пьянь! Если б не я — не кончил бы, блин! Ты только о себе заботилась, я видела! Сучка лохматая!
— Не ссорьтесь, девочки! — остановил их Нугзар.
— Ладно, дай тогда сигаретку.
Он указал на блок, лежащий на подоконнике. Наташка подскочила, вытащила пачку, а вторую украдкой спрятала под кофтой.
— А где вы его поселите? — спросил Нугзар, делая вид, что ничего не заметил.
— Найдем, хат много. Вот у Дашки поселим. — Она лихо распечатала пачку. — Или у Светки.
— Тогда забирайте! — решил Нугзар.
— Ты чего, правда? А вам он не нужен? — удивилась Наташка, наливая себе очередную стопочку.
— У нас дела, пора ехать. А ему деваться некуда. Хотите — берите! — серьезно сказал Нугзар.
— Слышь, Машка? Зверь наш!
— Слышу, — отозвалась та, бродя по номеру в поисках сумочки. — Честно сказать, я боюсь его, ведь насмерть ухайдакал! Укатал катком!.. Налей мне тоже, подруга!
— Да ладно тебе — боюсь! Повзводно принимала, теперь испугалась? Да ты представь, мы его Раиске в прокат дадим! — увлеченно заговорила костлявая Наташка, размахивая горящей сигаретой. — Иринке! Маринке! Им надо для души... И от души... И с душой...
Девицы схватились за рюмки, но, сообразив, что надо бы предложить и Нугзару, повернулись к нему, но тот лишь рукой махнул: водку старался не пить вообще, тем более с утра. Они глотнули. Одна шваркнула рюмки о стол и завела:
— Просыпаюсь в шесть часов. Где резинка от трусов? Вторая подхватила:
— Вот она, она она, на хую намотана!
Нугзар мельком заглянул в темную спальню. Гита не шевелилась.
Вылез Сатана, довольно посапывая после принятого кодеина. Умытая и причесанная Лялечка начала возню с чайником.
— Гони их всех теперь! — коротко напомнил Нугзар Сатане, а сам отправился в переднюю — звонить Тите. Однако, не набрав номера, он положил трубку и подозвал Наташку. — Я насчет Гогии серьезно. А ты?
— Я тоже. Это экземпляр! Что он еще умеет делать, кроме ебли?.. Комиссионку сторожить может? В охране работать? За ларьками надзирать? Мои друзья как раз ищут такой шкаф повиднее.
— Он все может. Днем будет ларьки охранять, а ночами вас обслуживать. Ему даже ошейника не надо — никуда не уйдет, пока кайф у него есть. А кайф кончится — никакой поводок не выручит: уйдет искать.
— Послушай, а ты сам кто такой? — вдруг с бесцеремонным пьяным любопытством уставилась Наташка на Нугзара.
— Я друг.
— Понятное дело. Тогда поговори с ним, друг, а то я боюсь.
Нугзар пошел к дивану и, потормошив Гогию за плечо, объяснил, что девочки хотят взять его с собой на хату и трахаться с ним.
Гогия, пробормотав:
— Очень хорошо... Ноксирона не осталось? — опустился на подушку и закрыл глаза.
— Он согласен, — сказал Нугзар, вернувшись к телефону.
Тите был у себя в конторе. Узнав, что Нугзар хочет познакомиться с его помощниками, обрадовался, усмотрев в этом знак того, что Нугзар поможет ему выколотить деньги из строптивого кооператорщика. Они договорились, что один из них — Балда — подойдет в гостиницу:
— Сейчас его нет, но к вечеру будет.
— Кто такой? На что способен? — поинтересовался Нугзар.
— На все. Пять ходок, — ответил Тите.
— В девять вечера жду его в бункере, где дискотека.
Нугзар вернулся в зал, где девочки, гомоня, допивали бутылку и пытались втолковать Гогии, что они заедут за ним в полдень, пусть он соберется. Гогия дико озирался, мало понимая, что происходит, но все равно утвердительно кивал и ощупью шарил по тумбочке в поисках какой-нибудь подмолотки. Сатана и умытая, тихая, просветленная Лялечка сидели за столом друг против друга. Сатана, приосанившись и оттопыривая мизинец, размешивал в чае опиум, а Лялечка по его заданию сосредоточенно вылущивала из золотисто-желтой пластины таблетки ноксирона.
— Женись на ней, Сатана, — сказал Нугзар. — Посмотри, как она хорошо тебе завтрак готовит.
Сатана, прыснув от хохота, разлил чай. Лялечка подняла на Нугзара голубые глаза:
— Я все умею готовить. — И принялась салфеткой вытирать со стола разлившийся чай, но Сатана, рявкнув:
— Стой! Там опиум! — мощно слизнул со скатерти комочки опиума и тщательно обсосал влажную ткань.
Нугзар осуждающе покачал головой:
— Бедный, в логе ты, столы облизываешь... Плесни мне тоже, — попросил он у Лялечки.
Та поспешно принялась наливать ему чай.
— Лимончик?
— Конечно.
— Лимончики, лимончики! — запел Сатана. — Без лимончиков нельзя... Она красивая девочка, послушная, — погладил он ее лапой по дрогнувшей голове. — В турбюро работает, на Невском. А Самсона показать можешь?
— Какого Самсона? — не поняла она.
— Ну, того, что падле пасть рвет?
— А, Самсона, фонтан в Петергофе?.. Конечно. У нас туда экскурсии.
— И куда еще экскурсии? — спросил от нечего делать Нугзар.
