Амритрай - Современная индийская новелла
Напуганная дафедаром, Ситалакшми пошла к шанубхоге. А шанубхога в таких делах собаку съел.
— Ты, говорят, путаешься со всякими голодранцами в деревне. Ну и плохих же дружков ты себе выбрала. Зналась бы с почтенными людьми, никаких слухов не было бы. Решайся, ведь ты не робкого десятка, — заявил шанубхога.
Ситалакшми прекрасно поняла намек Нагаппы. У нее хватило ума сообразить, что, куда бы ни подул ветер, она в проигрыше не останется, и то, чего так домогался шанубхога, случилось.
Хотя шанубхога и добился благосклонности Ситалакшми, он не оставил мысли о мести. Подобно тому как клин вышибают клином, он решил теперь достичь цели руками самой Ситалакшми.
Рамаппа же, казалось, ни о чем не догадывался. Он по-прежнему был частым гостем в доме Ситалакшми. А Ситалакшми, боясь скандала или по какой-то другой причине, не решалась прогнать его. Шанубхоге и дафедару это было как нож в сердце. Однажды они вдвоем припугнули Ситалакшми и потребовали, чтобы она положила конец этим посещениям.
Прошло несколько дней, и Рамаппа вдруг слег. Накануне вечером он ужинал в доме Ситалакшми, а утром не мог подняться с постели. Какая-то болезнь подтачивала его силы. Ханумаппа перепробовал все известные ему средства. И Басавва — какими только отварами из трав она не поила сына. Но ничего не помогало, Рамаппа таял на глазах.
Ханумаппе посоветовали отвезти сына в город и показать докторам.
Но в город с пустыми руками не поедешь. Прежде Ханумаппа жил в достатке — во всяком случае, в еде и одежде нужды его семья не испытывала. Теперь же из-за происков шанубхоги они совсем обнищали. Даже украшения жены пришлось продать. Все, что у него осталось, — сын да земля. «Крепкий, как Бхима, сын — огромное богатство», — гордился раньше Ханумаппа. И вот теперь, измученный болезнью, сын высох как щепка. Где взять денег на лечение? Наконец Ханумаппа решился — будь что будет! — уложил сына в повозку и повез в город.
Доктор, осмотрев Рамаппу, сказал, что на лечение уйдут месяцы, и будет это стоить не одну сотню рупий.
— Выбирайте, что вам дороже: деньги или сын, — прямо заявил доктор, не дождавшись от него ответа.
Что было сказать на это Ханумаппе? Он растерянно взглянул на жену. Та — в слезы.
— Ничего не пожалеем. Только бы он выжил. Займем у кого-нибудь. Поправится — выплатим, — сказала она.
После долгих мучительных раздумий и Ханумаппа решил, что заем — единственный выход из положения.
Он обратился к ростовщику Шивалингайе. Тот согласился одолжить денег — но под залог земли. У Ханумаппы совсем опустились руки.
Заложить землю, которую ему вручили отец и дед и наказали беречь и любить, как родную мать! Неужели нельзя без этого? Словно прочитав его мысли, Шивалингайя объяснил:
— Тебя беспокоит то, что придется заложить землю? Но ведь заложить — не значит продать. У меня нет никакого желания, воспользовавшись твоей бедой, прибрать к рукам землю. Но я деловой человек и не могу поступать иначе. Выздоровеет сын — в один год рассчитаешься с долгом.
Басавва сказала то же. Не видя другого выхода, Ханумаппа приложил большой палец к составленной ростовщиком бумаге и получил деньги. Доктора начали лечить Рамаппу.
5Ханумаппа совсем забросил дела по дому и участку. Через каждые два-три дня приходилось ездить за десять миль в город за лекарствами. Время от времени он возил туда и сына показать докторам. Так прошло несколько месяцев. «Дело идет на поправку», — уверяли доктора. Но Рамаппе становилось все хуже. Он лишился речи и только смотрел на отца бессмысленным взглядом. Его тяжелое дыхание было слышно издалека.
А шанубхога тем временем возбудил в суде дело против Ханумаппы за то, что тот якобы срубил на своем участке два сандаловых дерева. Насколько помнил Ханумаппа, ни при отце, ни при деде таких деревьев на участке не было. А в книгах шанубхоги они числились. Пришел дафедар, составил акт, свидетели поставили под ним подписи.
И вот к заботам о сыне прибавилась судебная волокита. Дело тянулось больше трех месяцев. Хочешь не хочешь, пришлось нанять защитника, а чтобы заплатить ему, снова идти к Шивалингайе. Теперь долг удвоился. Ханумаппе грозила тюрьма, он отделался штрафом в пятьдесят рупий.
Теперь шанубхога начал подговаривать Шивалингайю. Тот вначале не поддавался. Тогда шанубхога пошел на обман:
— Говорят, что Ханумаппа хочет перезаложить свой участок другому ростовщику, Иранегере Чандрегауде. Чандрегауда сам сказал мне об этом. Потребуй вернуть долг, не то останешься в дураках, — посоветовал он Шивалингайе, как бы дружески предостерегая его.
Шивалингайя человек бесхитростный, интриги и обман ему не свойственны. Не догадываясь о замыслах шанубхоги, он потребовал у Ханумаппы уплаты долга.
От обрушившихся на него несчастий Ханумаппа начинал терять рассудок. Как-то, после очередного категорического требования Шивалингайи, он, выйдя из себя, крикнул:
— Нечем мне платить, нечем! Делайте со мной что хотите!
Услышав это, Шивалингайя убедился, что шанубхога сказал ему правду, и к шанубхоге же обратился за советом.
— Подавай в суд, — отрезал тот.
И снова началась тяжба. Умирающий сын и выскользающая из рук земля. Суд и сын — Ханумаппа просто разрывался на части. Состояние больного все ухудшалось. Встревоженный этим, Ханумаппа пропустил два судебных заседания, и суд принял решение продать его участок с аукциона. Защитники, зная, что Ханумаппе печем платить, отказались вести его дело.
6Жаркий полдень. Ханумаппа сидел у постели больного сына. Сегодня продавали с торгов его участок. На душе было тяжело: поле, доставшееся ему от отцов и дедов, уходит в чужие руки. Басавва с раннего утра забилась в угол и тихо плакала там. А перед самым домом Ханумаппы, возвещая всей деревне об аукционе, бесновались бубны. Ханумаппе, неподвижно, как изваяние, сидевшему у изголовья больного сына, этот звук казался похоронным боем барабана. Ханумаппа сжал кулаки и до крови закусил губу. По его заросшим щетиной щекам катились слезы. «Дум-дум», — продолжали реветь бубны.
От их беспрерывного завывания находившийся в беспамятстве Рамаппа вдруг очнулся.
— Что это, отец? — еле слышно прошептал он.
— Это продают участок, — так же тихо ответил Ханумаппа.
— Чей участок? — озабоченно спросил Рамаппа.
— Наш, сынок, — едва выговорил старик.
— Ох, — вздохнул Рамаппа и попытался приподняться, но тут же уронил голову на подушки. Его ослабевшее сердце не вынесло потрясения.
И Рамаппы не стало.
— Рама! — вскрикнул Ханумаппа.
— Умер! Умер! — в голос зарыдала Басавва.
«Дум-дум», — бесновались бубны, заглушая вопль Басаввы.
7Была у Ханумаппы семья и не стало. Вслед за сыном угасла и Басавва — не перенесла удара. Ханумаппа остался совсем один. Снова созрел хлопок. Ханумаппа сидел в тени дерева, чуть поодаль от участка, с которого столько лет сам убирал хлопок, и наблюдал, как теперь его убирали другие. Земля, которую его отец и дед неустанным трудом своим сделали мягкой и нежной, как пух, попала в чужие руки. Щедрая, как всегда, она снова красовалась в богатом и тяжелом наряде. И Ханумаппе вспомнились слова, которые, умирая, сказал ему отец:
— Эта земля — родная мать, сынок… Береги ее.
От этого воспоминания старику стало не по себе: живот свело от острой боли, к горлу подкатил комок. С поля доносился смех женщин, убирающих хлопок, и среди них — Ситалакшми. Любивший ее и веривший ей сын ушел навсегда. А она осталась, наложница и рабыня шанубхоги.
— У, потаскуха, — злобно сплюнув, проворчал Ханумаппа.
Перевод М. ДашкоСправки об авторах
АМРИТРАЙ (род. в 1921 г.) — младший сын Премчанда. Окончил Аллахабадский университет. Амритрай был одним из активных деятелей Ассоциации прогрессивных писателей Индии и редактором журнала «Ханс», основанного Премчандом. Начало творчества Амритрая относится к 1936 г. Его перу принадлежат романы «Семя» (1952), «Джунгли» (1969), повести «Страна кактусов», «Бивни слона» и «Счастье и горе» (1969). Рассказы Амритрая объединены в сборниках «Один день в пригороде», «Трехцветные саваны», «История», «Капли крови», «Аспекты жизни» (1945), «Мокрая глина», «Красная земля» (1952), «Перед рассветом» (1956) и «Эскиз» (1972). Произведениям Амритрая свойственна острая социальная направленность.
АНАНД, Мульк Радж (род. в 1905 г.) — один из виднейших представителей индийской литературы, создающий свои произведения на английском языке. Окончил Пенджабский и Кембриджский университеты. Дебют М. Р. Ананда в литературе, ознаменованный выходом в свет романов «Неприкасаемый» и «Кули» (в 1935 г.), выдвинул его в число крупнейших мастеров слова Индии. М. Р. Ананд принимал активное участие в создании и деятельности Ассоциации прогрессивных писателей Индии. Жизни пенджабских крестьян посвятил писатель трилогию «Деревня» (1939), «За черными водами» (1940), «Меч и серп» (1942). М. Р. Ананд — автор многочисленных рассказов и очерков. М. Р. Ананд — член Литературной Академии Индии, издатель журнала «Марг».
