Аньес Мартен-Люган - Счастливые люди читают книжки и пьют кофе
Я закрыла глаза на несколько мгновений. Потом с трудом поднялась, едва удерживая равновесие. Голова кружилась, и Феликс помог мне твердо стать на ноги. Мы направились к выходу, не оглядываясь и не говоря друг другу ни слова. Перед тем как войти в метро, Феликс остановился.
— Знаешь, до сих пор я не верил тебе, когда ты говорила, что хочешь выкарабкаться, — признался он. — Но то, что ты сделала сегодня, доказывает, что это правда. Я горжусь тобой.
Я позвонила родителям только накануне отъезда. С тех пор, как я сообщила им о своем намерении, они принялись уговаривать меня остаться. Звонили ежедневно, и мой автоответчик не скучал без работы.
— Мама, это Диана.
Фоном шел привычный звук включенного на полную громкость телевизора.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая?
— Готова к отъезду.
— Опять старая песня! Дорогой, это твоя дочь, она по-прежнему хочет уехать.
Раздался скрип ножек стула по плиткам пола, и трубку взял отец.
— Послушай, доченька, ты приедешь к нам на несколько дней и сможешь спокойно собраться с мыслями.
— Папа, все это ни к чему. Я улетаю завтра. Вы так и не поняли, что я не собираюсь снова жить с вами. Я уже большая девочка, мне тридцать два года, в таком возрасте с родителями не живут.
— Ты никогда ничего не делала самостоятельно. Тебе нужен кто-то, кто будет тобой руководить, ты не в состоянии довести до конца ни одну затею. Так что, честно говоря, отъезд за границу тебе абсолютно не по силам.
— Спасибо, папа, я и не догадывалась, каким камнем на вашей шее была. Ты меня по-настоящему поддержал, теперь я со всем справлюсь.
— Дай мне трубку, ты только заводишь ее, — раздался голос матери за его спиной. — Дорогая моя, папа никогда не был дипломатом, но он прав, ты безответственная. Если бы хоть Феликс с тобой поехал, мы были бы спокойны, пусть он и не самый подходящий спутник. Послушай, до этого момента мы тебя не трогали, думали, что со временем тебе станет легче. Почему ты не пошла на консультацию к психиатру, о котором я говорила? Он бы тебе помог.
— Хватит, мама. Я не хочу психиатра, не хочу жить с вами и не хочу, чтобы меня сопровождал Феликс. Я хочу покоя, понимаете, хочу остаться одна, мне надоело, что за мной постоянно следят. Захотите со мной связаться — номер мобильного вы знаете. И главное, не желайте мне счастливого пути.
Широко раскрытыми глазами я уставилась в потолок. Ждала, когда зазвонит будильник. Всю ночь я не сомкнула глаз. Но то, что я швырнула трубку, не дослушав родителей, не имело к моей бессоннице никакого отношения. Через несколько часов я сяду в самолет, который возьмет курс на Ирландию. Это моя последняя ночь в нашей постели.
Я в последний раз угнездилась на месте Колена, уткнувшись в его подушку. Я терлась носом о любимого плюшевого мишку Клары и заливала слезами его и подушку. Будильник сработал, и я, как автомат, встала.
В ванной я сняла простыню с зеркала и увидела себя впервые за много месяцев. Сорочка Колена болталась на мне. Я наблюдала, как мои пальцы расстегивают пуговицы одну за другой, вот показалось одно плечо, потом другое. Ткань скользнула по телу, и рубашка упала к моим ногам. Я в последний раз вымыла голову шампунем Клары. Выходя из душевой кабины, старалась не смотреть на рубашку, лежащую на полу.
Я оделась как Диана: джинсы, майка и облегающий свитер. Мне показалось, что сейчас задохнусь, и я стала в отчаянии сдирать свитер, чтобы заменить его Коленовой толстовкой с капюшоном. Натянув ее, я снова смогла дышать. Я носила ее и до его смерти и потому дала себе такую поблажку.
Бросив взгляд на часы, я поняла, что времени в обрез. С чашкой кофе и сигаретой в руках выбрала наугад несколько фотографий и сунула в сумку.
Села на диван и стала ждать, когда будет пора выходить, нервно перебирая пальцы. Большой палец зацепил обручальное кольцо. В Ирландии наверняка придется с кем-то общаться, они увидят, что я замужем, и станут расспрашивать, где мой муж, а я не смогу ответить. Расстаться с этим кольцом невозможно, значит, надо его спрятать. Я сняла с шеи цепочку, продела ее в кольцо, снова застегнула и опустила под толстовку, подальше от чужих глаз.
Два звонка нарушили тишину. Дверь открылась — на пороге стоял Феликс. Не говоря ни слова, он вошел и впился в меня взглядом. На его лице явственно проступали следы бурной ночи. Глаза были красными и опухшими. От него разило алкоголем и табаком. Он мог и рта не раскрывать — я и так знала, что он охрип. Феликс начал выносить мои чемоданы. Многочисленные. Я обошла квартиру, всюду погасила свет, закрыла все двери. Пальцы вцепились в ручку входной двери, когда я ее запирала. Щелчок замка — вот все, что я услышала.
Глава третья
Я стояла возле взятой напрокат машины — чемоданы у ног, руки безвольно опущены, ключи зажаты в ладони. Яростные порывы ветра врывались на парковку, едва не сбивая меня с ног.
С того момента как я вышла из самолета, мне все время казалось, будто я плыву по воздуху. Я автоматически последовала за другими пассажирами, чтобы забрать багаж. Немного позже, у стойки проката, мне удалось понять собеседника, несмотря на непроходимо густой акцент, и подписать договор.
Но когда я подошла к машине, вконец замерзшая, разбитая, измученная, меня придавила мысль, что я по собственной воле влипла не пойми во что. Выбора у меня не оставалось: я хотела оказаться дома, а дом для меня теперь Малларанни.
Мне удалось зажечь сигарету едва ли не с десятой попытки. Пронизывающий ветер не прекращался ни на мгновение, и это начало серьезно действовать мне на нервы. Я еще больше занервничала, когда поняла, что ветер затягивается вместо меня. Поэтому я сразу же выкурила вторую сигарету и только потом стала грузить вещи в багажник. Прикуривая, я подпалила прядь волос, сброшенную мне на лицо очередным порывом ветра.
Наклейка на лобовом стекле напомнила мне о здешнем левостороннем движении. Я завела машину, включила первую скорость, и мотор заглох. Вторая и третья попытки сдвинуться с места также закончились провалом. Мне достался неисправный автомобиль. Я двинулась к будке, где сидели пятеро парней. Они с улыбкой наблюдали за моими мучениями.
— Хочу поменять машину, эта не работает. — Я была раздосадована.
— Здравствуйте, — ответил мне самый старший из них, не переставая улыбаться. — Что у вас стряслось?
— Понятия не имею, она не заводится.
— Ладно, парни, давайте поможем дамочке.
Когда они вышли из будки, я невольно отступила на несколько шагов, настолько меня впечатлили их габариты. «Регбисты, пожиратели баранины», сказал Феликс. И оказался прав. Они сопроводили меня к машине. Я повторила безуспешную попытку сдвинуться с места. Мотор снова заглох.
