Любовь Романова - Шутник
Постепенно полноводная река начала мелеть, рыдания становились тише, и, спустя минут десять Лена совсем успокоилась. Влад наконец-то сделал им чаю и добился более-менее внятного рассказ о последних событиях.
Вчера, непривычно рано часов в восемь вечера, на его бывшую одноклассницу навалилась страшная сонливость. Она через силу разделась, натянула пижаму и легла в постель, а проснулась в гробу.
В самом натуральном гробу с бархатной обивкой.
Еще не совсем придя в себя, Лена услышала звонок мобильника, который лежал в кармане ее пижамы. Корчась в тесном пространстве ящика, она достала его и поднесла к уху, разглядев при этом в свете телефона интерьер своей крошечной тюрьмы. Звонил Влад, и Лена успела попросить его о помощи. В этот момент телефон окончательно разрядился.
— Я думала, что уснула летаргическим сном и меня похоронили живой! — говорила она, судорожно сжимая исцарапанными пальцами со свежими следами йода кружку чая. — Представляешь, живой! Я всю жизнь боялась смерти…
— Кто же ее не боится!
— Ты не понимаешь. Я все время ощущала этот страх. Стою под душем и вижу себя с пустыми глазницами. Глажу рубашку мужу, а сама представляю, что утюг сжимает лишенная мяса рука скелета. В пятом классе я решила посчитать, сколько дней в человеческой жизни. Умножила 365 на 70. Получилось двадцать пять с половиной тысяч. Всего! Мы тогда в школе уже примеры с миллионами решали, и это число мне показалось таким маленьким! Я всю неделю ревела. Из-за того, что жизнь слишком короткая…
— Ты не обижайся только, к психологу не пробовала обращаться?
— Пробовала. И что? Одни разговоры ни о чем, и половина месячного заработка мужа псу под хвост.
— Может, просто не повезло?
— Ага. Три раза подряд. Ты что не знаешь, какие у нас психологи? Название одно!
— Ладно. Давай с другого конца. Ты ночью ничего не слышала?
— Нет. И снов не видела.
— А перед тем как почувствовать сонливость, что-нибудь пила? Или ела?
Ленка задумалась, собирая в хвост растрепанные волосы.
— Да. Квас из холодильника.
Влад встал, сходил на кухню, открыл холодильник. Никакого кваса в нем и в помине не было. Вернулся к Ленке.
— К тебе кто-нибудь вчера заходил?
— Куча народа!
— Кто?
— Соседка поболтать, — начала перечислять Ленка, — мама — завозила малину, приятель мужа заезжал за своим мангалом, потом еще ребята интернет настраивали…
— Что за ребята?
— Не знаю. Их Игнат, в смысле муж, вызывал.
— Он сам тебе об этом сказал?
— Да… То есть нет… Он говорил, что нужно интернет провести, а что уже вызвал кого-то не говорил.
— Все ясно.
У Влада сложилась относительно стройная версия. Вчера неизвестные, скорее всего, эти загадочные парни из интернет-компании, подсыпали Ленке в ее квас снотворное. Дождались, пока хозяйка уснет, втащили в дом ящик, обитый изнутри бархатом, положили в него Пермякову, а потом отнесли в подвал. Бутылки с остатками кваса предусмотрительно забрали с собой.
Бред, конечно, но иначе все случившиеся Влад объяснить не мог. Оставалось придумать мотив. Ради чего был затеян весь этот спектакль? В голову не приходило ни одного внятного объяснения. В самом деле, ради чего?
— Все, пора звонить в милицию! — сказал Влад, озираясь в поисках стационарного телефона.
— Нет.
— Почему?
— Не хочу. Что мне им рассказывать?
— Лен, если бы я не пришел, ты бы в этом ящике попросту задохнулась. Вся эта шутка тянет на покушение.
— Я жива, и не хочу никакой милиции.
Влад сел перед ней на корточки так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Лена, милая, объясни, что происходит?
— Я… Мне кажется, все это связано с Левой.
— С чего ты взяла?
— Мы вчера с ним весь вечер переписывались.
— О чем?
— О смерти. О страхе смерти. Он говорил, что умирать совсем не страшно. Даже интересно. Лева ведь знал о моей фобии…
— Так, показывай эти письма.
— Не могу. Я их удалила.
— Зачем?
— Испугалась.
* * *Красная Нива весело погромыхивала на ухабах окружной трассы. Влад купил ее пару лет назад на радостях по поводу победы своего кандидата на выборах в городскую думу и приличной премии, выданной после подсчета голосов. Старушка имела скверный характер, «люстру» на крыше, делавшую ее похожей на джип для сафари, и птичку в багажнике. Птичка мелодично чирикала, стоило тронуться с места, но в руки не давалась. Что-то там, в районе багажника, терлось друг о друга, а что — ни в одном автосервисе сказать не могли. Так Влад и ездил, слушая веселые трели.
Алиса Агапова, если верить Ленкиной записной книжке, жила вместе с матерью в одном из сел в черте города. Работала в продуктовом магазине. На встречах одноклассников почти не появлялась, и как сейчас выглядит первая красавица класса, можно было только догадываться.
Ничего серьезного у них ни тогда, на Ленкином дне рождения, ни после не вышло. Бог его знает, почему. Может Влад не дотягивал до принца девических грез, а может Алиска с ее королевскими амбициями казалась ему слишком тяжелой ношей. Он попытался вспомнить лицо Агаповой, и не смог. Перед глазами мелькнула золотистая челка, влажные губы, облака, отраженные в светло-серых глазах, крошечный прыщик на щеке, покрытой нежным пушком, но в единое целое разрозненные части складываться не желали. Влад совершенно забыл свою школьную влюбленность.
Все же он немного волновался. Даже выпросил у Ленки станок и побрился, хотя, по крупному счету, его имидж от этого не сильно выиграл. Потертые синие джинсы, нестиранную толстовку и серую куртку все равно было менять не на что. Да и физиономия после встречи с кулаком одного из Севкиных гамадрилов не вызывала романтических чувств. «Сойдет и так!» — решил Влад и перестал думать о своей внешности. Было у него такое полезное свойство — легко забывать о неприятных вещах.
Часы сообщили, что до полудня осталось десять минут. Интересно, Алиса еще дома? Все-таки воскресенье. Звонить ей было некуда — по словам Ленки, телефон им таки и не провели. Наверное, выберись он пораньше, шансов застать одноклассницу дома было бы больше, но раньше выехать не удалось. Пришлось ждать Ленкину маму — оставлять Пермякову одну в пустом доме Владу не хотелось.
Салон машины наполнился кошачьими воплями. Влад поднес телефон к уху.
— То-то я думаю, пора масло в машине менять, а денег кот наплакал. Где же мой спаситель, мой финансовый ангел-хранитель — Кеша Швебельман? — пропел Влад дурашливым голосом.
— А я тут как тут! — ответила в тон ему трубка. — Принес тебе в клювике предложеньице поработать на выборах. Как ты на это смотришь?
— Все зависит от условий, дорогой. Озвучивай.
— Областная дума. Выборы через восемь месяцев. Клиент — действующий депутат. Четвертый округ. С тебя спитчи на все встречи, плюс газета раз в неделю. С меня — полтинник. Последний месяц по двойному тарифу.
— Могу посоветовать тебе за эти деньги пару хороших студентов журфака.
— Селезнев! Где ты потерял свою совесть? Шестьдесят.
— Очень хорошие ребята. Мальчик и девочка…
— Шестьдесят пять. Больше не проси.
— Девочка надежнее, зато мальчик — пишет лучше…
— Ладно. Сколько?
— Сотня, последний месяц по двойному тарифу, и моя совесть шлет тебе воздушный поцелуй, — Влад прошел с Кешей бок о бок не менее пятнадцати предвыборных кампаний и знал его как облупленного. Поэтому накручивать себе цену не боялся. Во-первых, хитрая еврейская морда все равно покажет в бюджете клиенту в полтора раза больше, во-вторых, за эти деньги хорошего редактора предвыборной газеты и автора кандидатских выступлений в одном лице ему не найти.
— Кровопийца! — изобразил Кеша глубокую обиду. — Я же к тебе как к родному, а ты… Бог с тобой, куда подъехать? Разговор есть. Не телефонный.
За полгода мирной жизни Влад успел подзабыть эту атмосферу многозначительной таинственности и «нетелефонных» разговоров. Его царапнула легкая ностальгия. Привычная стезя тянула, заманивала, и, одновременно, вызывала острое раздражение.
— Алло, вымогатель, ты где сейчас?
— Еду в Малышево. У меня там встреча на часок.
— Подкачу. Жди.
До Малышево оставалось всего ничего, железнодорожный переезд, а за ним поворот налево. Влад сунул телефон в карман куртки и глянул в зеркало заднего вида. Его обгоняла черная туша Блейзера. Огромный как космический корабль внедорожник почти поравнялся с Нивой, когда Влад разглядел за лобовым стеклом белесую физиономию с плотно сжатыми губами. Физиономия криво усмехнулась, отчего в районе солнечного сплетения противно заныло.
Чтобы разгадать маневр охранников Седого, Владу хватило пары секунд. Выдавят на обочину, подрежут, достанут из машины и превратят в котлету по-киевски. Видимо, вчера ночью Лева вел переписку не только с Леной.
