Исмаиль Кадарэ - Генерал армии мертвых
— Это займет всего несколько дней, — сказал эксперт. — К тому же учтите, что членам кооператива будут платить. Они, — эксперт кивнул в сторону генерала и священника, — платят тридцать новых леков за каждую вскрытую могилу и пятьдесят за каждую могилу, где будут найдены останки.
— Мы хорошо платим, — подтвердил генерал.
— Не в этом дело, — сказал председатель. — Я хочу сказать, одобрит ли правительство такую работу…
— Об этом не беспокойтесь, — сказал эксперт. — У меня есть бумага из Совета министров. Вот.
Председатель прочитал документ и задумался.
— Все равно вам нужно договориться об этом и в исполкоме краины.
— Разумеется, — сказал эксперт. — Мы сделаем это завтра же, когда поедем в город.
— Я могу дать вам десять человек дня на три-четыре, не больше.
— Очень хорошо, — сказал эксперт.
Генерал поблагодарил его, и председатель с экспертом ушли.
О двух солдатах «Голубого батальона», похороненных здесь, никто ничего не знал. Полковника старики помнили. Он прошел здесь со своим батальоном дважды и оба раза сжигал село. Молодые помнили только, как смотрели на горящие дома с вершины холма, куда сбежались крестьяне, бросив все свое добро.
О двух солдатах никто ничего не слышал. Скорее всего, их похоронили их же товарищи, пока в селе никого не было.
— Мы должны их найти, — сказал генерал, — на карте точно обозначено место захоронения, но я считаю, что все-таки нужно опросить крестьян. Их показания облегчат работу.
Больше часа они с экспертом искали, сверяясь с пометками на топографической карте, точное место захоронения и в конце концов нашли его. Оно оказалось под кооперативным телятником. Они направились туда вместе с крестьянами, и после того, как из телятника выгнали телят, рабочие начали раскопки. Телята смотрели на посторонних спокойными красивыми глазами. В телятнике вкусно пахло сухим сеном.
Летчика и двух солдат нашли еще до наступления вечера. Летчика нашли сразу, а из-за солдат пришлось перекопать весь телятник, и после того, как останки извлекли, там осталось множество воронок, словно после интенсивной бомбардировки.
Рабочие принялись закапывать ямы. Они не спешили. Ночевать они должны были в селе, а генерал, священник и эксперт решили отправиться в небольшой городок в тридцати километрах отсюда, чтобы на следующий день рано утром вернуться.
Когда они выехали, был уже вечер. Автомобиль на мгновение выхватывал фарами из темноты тополя вдоль дороги, возвращавшуюся с поля телегу, обнесенные высокими заборами дворы.
— Остановите машину, — сказал неожиданно священник, когда они проезжали мимо кладбища.
Водитель затормозил.
— В чем дело? — спросил эксперт.
Когда они вышли из машины, священник показал рукой на невысокую стену. На ней углем большими неровными буквами было написано: «Враги получили свое».
Эксперт пожал плечами.
— Кто-то написал после обеда, — сказал он. — Утром здесь ничего не было.
— Это мы и сами могли заметить, — сказал генерал, — нам хотелось бы получить разъяснение, с какими целями ваше правительство устраивает подобные постыдные провокации.
— Не вижу ничего постыдного, — спокойно ответил эксперт.
Священник достал блокнот и стал в него что-то записывать, наверное, переписывал фразу со стены.
— Как это нет ничего постыдного? — воскликнул генерал. — Ведь здесь могилы павших. Я этого так не оставлю. Это грубая провокация. Безобразная выходка.
Эксперт резко повернулся к нему:
— Двадцать лет назад вы писали фашистские лозунги на груди наших повешенных товарищей, а теперь вас возмущают слова, написанные наверняка каким-нибудь школьником.
— Мы говорим не о том, что было двадцать лет назад, — перебил его генерал.
— Вы не раз вспоминали греков и троянцев. Почему бы нам не вспомнить и то, что было двадцать лет назад?
— Нет смысла продолжать этот разговор, — сказал генерал. — Здесь такой сильный ветер.
Все трое быстро направились к машине. Шофер рванул с места. Но они не проехали и пяти минут, как за деревянным мостом дорогу им загородила телега, у которой отвалилось колесо. Возле нее суетились два крестьянина.
— Извините, — сказал один из них эксперту, вышедшему из машины.
— Ничего.
— Мы уже слышали, зачем вы приехали, — сказал крестьянин. — Сегодня бабы в селе весь день об этом болтают. Только и разговоров что о ваших машинах.
— Хватит языком молоть, — пробормотал другой крестьянин, насаживая колесо.
— Говорили, что они выкопают из могил своих солдат и отправят их на родину, — невозмутимо продолжал первый крестьянин, — а вместе с ними вытащат на свет божий и убитых баллистов[4] и их тоже отправят на запад, за границу. Это правда?
Эксперт засмеялся.
— Мы так слышали, — сказал крестьянин. — Чтобы они и мертвые были неразлучны. В те времена союзники и сейчас тоже. Так говорили.
Эксперт снова засмеялся.
— Это неправда, — сказал он. — Никто не собирается заниматься убитыми баллистами.
— Давай помоги лучше, — снова воскликнул второй крестьянин. Колесо никак не поддавалось.
Вдали лаяли собаки.
— Ты всем этим и занимаешься? — спросил крестьянин эксперта.
Тот кивнул.
Крестьянин глубоко вздохнул.
— Тяжелое это дело.
Колесо наконец встало на место.
Телега освободила дорогу, и автомобиль понесся по автостраде, пересекающей равнину.
Октябрьская ночь опустилась на землю. Лунный свет, просачиваясь сквозь пористую пелену облаков и тумана, медленно окутывал бескрайнюю равнину. Небо теперь жирно блестело, и от этого уходящая за горизонт долина и шоссе казались залитыми молоком.
Осенью бывали такие ночи, когда все небо заливал странный, печально-равнодушный, сводящий с ума свет луны. Мы лежали на земле и каждый из нас наверняка думал, мамочки, что же это за небо здесь такое!
Рытвины на дороге казались большими и черными в скользящем по земле свете фар.
Через час вдали показались огни города.
Глава шестая
Машина остановилась перед «Албтуристом». По мокрой улице, в неоновом свете витрин, торопливо шагали запоздалые прохожие. Ночной ветер бил в лицо, и генерал со священником поспешили войти в гостиничный холл. Свободных комнат было много — туристский сезон уже закончился.
— Желаете с видом на реку? — спросил администратор на ломаном английском.
— Да, — ответил священник. — Благодарю вас.
Служащий помог им отнести чемоданы.
— Река здесь красивая, — сказал священник, когда они поднялись в номер.
— Вы уже бывали в этом городе?
— Бывал, — ответил священник.
— Сколько раз вы были в Албании?
— Несколько раз в тридцать девятом, а потом еще — в середине сорок второго. Но при совершенно разных обстоятельствах.
Генерал подошел к окну и отдернул занавеску. Над равниной разливалась тревожная белизна лунного света. Он задернул занавеску и закурил.
— Спустимся в ресторан? — предложил священник.
— Давайте.
В коридоре они увидели эксперта, который выходил из своей комнаты с полотенцем в руке.
— Пойдемте ужинать, — предложил священник.
— Сейчас спускаюсь, — ответил эксперт.
— Внизу, в ресторане, ужинает тот генерал-лейтенант, которого мы встретили две недели назад в горах, — сказал священник.
— В самом деле?
— Они, наверное, тоже ищут своих в этом городе, — сказал эксперт.
Две недели назад, когда их машина ехала по шоссе, пересекающему широкое плоскогорье, перед глазами генерала, который дремал, откинувшись на заднем сиденье, вдруг возникла картина, показавшаяся ему совершенно нереальной.
Рабочие в спецодежде работников коммунального хозяйства копали землю сразу в нескольких местах. На шоссе стоял легковой автомобиль и за ним — крытый грузовик. Автомобиль и грузовик были точь-в-точь такие же, как и их автомобиль и грузовик. Возле защитного цвета машины стоял военный в плаще и спиной к шоссе еще кто-то, одетый в черное.
Что это? — подумал генерал, оцепенев. Уж не сон ли? Ему показалось, что он увидел на плоскогорье самого себя, священника и рабочих. На мгновение он зажмурил глаза, затем протер рукой запотевшее стекло. Все это было реальностью.
— Взгляните туда, — тихо сказал он священнику. Тот повернулся и не смог скрыть удивления.
— Остановите, пожалуйста, — попросил генерал шофера.
Шофер остановил машину. Генерал опустил стекло и показал рукой направо.
— Посмотрите туда, — сказал он эксперту.
Тот повернулся.
— Что они делают? — спросил генерал.
— Ищут погибших солдат.
