Павел Вадимов - Лупетта
В России НХЛ составляют 2,6% от всех злокачественных опухолей, ежегодно выявляется 10—12 тыс. новых случаев. В последнее время неходжкинскими лимфомами в нашей стране стали болеть даже чаще, чем лейкозами, хотя еще 25 лет назад картина была обратной.
По данным веб-сайта lymphoma.org, ежегодно около 20 тысяч американцев умирают от неходжкинской лимфомы. Статистика смертности от этого заболевания в России недоступна. При этом отечественные онкогематологи признают, что проблема диагностики и лечения неходжкинских лимфом является наиболее далекой от разрешения в современной онкологии.
Попробуем подсчитать частоту моего заболевания, исходя из того что по данным последней переписи население нашей страны составляет 145 миллионов человек. Так... делим... умножаем... округляем... Ничего себе! Выходит, что шанс заболеть неходжкинской лимфомой в России составляет 0,0076%.
Эк мне подфартило! С большим успехом можно рассчитывать на выигрыш в казино. Впрочем, с азартными играми мне никогда не везло, в отличие от... Нет, об этом позже.
***К фотосессии на Шестой Советской Лупетта подготовилась основательно. Я впервые увидел ее в достаточно коротком черном платье с открытыми плечами. Оригинальная стрижка-каре с вьющимися «хвостиками» на затылке, неяркий, но выразительный макияж и мой подарок — высокая белая лилия — придавали начинающей фотомодели особый шарм.
Мы оба получили удовольствие от этой съемки. Лупетта, правда, сначала вела себя несколько зажато, но со временем вошла во вкус и дурачилась как могла. Зажигательно танцевала в компании с цветком, напялив кожаную шляпу хозяина мастерской; изображала игру на электрогитаре, нарядившись крутым рокером; принимала раскованные позы на раздолбанной кушетке, демонстрируя головокружительную длину ног.
Взяв на себя роль заправского студийного фотографа, я не мог не задаться вопросом, что случилось бы, если бы я решил довести эту игру до конца, предложив Лупетте запечатлеть ее в жанре ню? Возможно, я бы лишился ее в то же мгновение. А может отделался бы легкой пощечиной? Или хозяйка моего сердца, скромно потупив очи, наконец-то предстала бы передо мной в божественной наготе?
В принципе ответ узнать было проще простого, и невесть откуда взявшийся голос внутри все время подначивал: «Попроси ее раздеться ради искусства, ну, чего же ты ждешь?» Но я медлил, мысленно повторяя: «Не используй это как повод, не предавай себя, с ней все должно быть по-другому!» — «Что значит «по-другому»? — вопил нетерпеливый голос. — Перед тобой молодая красивая девушка, посмотри как она улыбается, посмотри как блестят ее губы, как дышит ее грудь! Разве ты не видишь, она хочет открыться тебе целиком! Ты что, ослеп, она же хочет, хочет, ты, слабовольный кретин!» Но я героически заглушал этот крик, старательно ловя новые кадры, изобретая сюжеты и позы, упорно ограничивая себя любованием ее пронзительной красотой. В конце концов я довел себя до того, что после окончания съемки Лупетта казалась слегка разочарованной моей нерешительностью.
Стоит ли добавлять, что ее портреты, выполненные в этот день, стали лучшими фотографиями, которые я сделал в своей жизни?
***Я даже не мог представить, какую паранойю у меня вызовет выпадение волос, несмотря на то что лечащий врач Екатерина Рудольфовна предупреждала об этом заранее. Началось все две недели спустя после окончания первого курса химиотерапии, когда меня отпустили на некоторое время домой. По правде говоря, до последнего дня я втайне надеялся, что этого кошмара не произойдет. В инструкции к цитостатикам было написано: возможна алопеция (выпадение волос). «Но ведь «возможно» — это еще не значит «обязательно»!» — думал я. Да и соседи по палате говорили, что бывают исключения.
Надо мной, конечно, можно посмеяться. Дескать, нашел о чем беспокоиться на пороге Страшного суда, когда душу пора спасать, а не волосы! Сколько народу сейчас специально бреется наголо, потому что это модно, современно, удобно наконец, — да и на шампунях от перхоти можно сэкономить... Не знаю почему, но шевелюра всегда играла в моей жизни особую роль, я с детства страшно не любил ходить в парикмахерскую, и если быть честным, единственное, что мне безоговорочно нравилось в себе самом, — это волосы. Вот почему, расставаясь с ними, я чувствовал себя теряющим силы Самсоном. Только в роли коварной филистимлянки выступила не Далила, а Лимфома.
Сначала они стали сухие и ломкие, как не свои. Затем после мытья головы дно ванны стало походить на пол в парикмахерской. В кудрях появились первые заметные проплешины, и вот уже я мог без труда вытащить с головы целый клок волос, едва взявшись за него.
Чтобы не осыпать всю квартиру остатками своей шевелюры, я купил упаковку бритвенных лезвий и решил разом покончить со всем этим в ванной. Никогда не думал, что брить голову — это такая мука. Спустя час из зеркала на меня смотрел лысый урод со слезящимися глазами, на которые со лба стекали тоненькие паутинки крови от случайных порезов. Череп под волосами оказался ужасно бугристым.
***Лучшие из фотографий я напечатал большим форматом, выбрал эффектные деревянные рамки со стеклом и устроил временную выставку «для своих» в офисе дизайн-студии, где трудился менеджером по работе с клиентами. Первым посетителем импровизированного вернисажа, разумеется, стала Лупетта. Она вошла в студию очень взволнованной.
— Классно у тебя получилось! — В ее голосе мелькнуло уважение. — Я и не знала, что ты такой хороший фотограф. Да, кстати, я хотела тебе сказать, что договорилась сегодня с Урановым по поводу интервью. Я думала, он уже забыл о нашей встрече в Эрмитаже, но оказалось, он все прекрасно помнит и даже ждал звонка. Ты представляешь, он пригласил меня приехать не в его ювелирный салон, а к нему домой. И к тому же в восемь часов вечера. Как ты думаешь, это не... ну, ты понимаешь?..
Я даже не знал, что ответить. Сказать «Не езжай ни в коем случае, он тебя непременно изнасилует» было по меньшей мере глупо. Но посоветовать ей идти на ночь глядя домой к ювелирному магнату, хорошо известному во всем городе своей слабостью к женскому полу, было еще глупее. В конце концов я просто смалодушничал.
— Решай сама, чем ты готова рискнуть ради этого интервью. Если для тебя это очень важно, я готов тебя проводить. А если что пойдет не так, звони мне на мобильный, и Чип-н-Дейл поспешат на помощь.
— Первый раз в жизни взять интервью у такого известного человека... Для меня это действительно очень важно... Ведь все будет хорошо, правда? Я недавно смотрела выступление Уранова по телевизору, он так славно рассказывал о своей жене и детях... Он же не будет при них ко мне приставать. Да и вообще он старый. Давай пообедаем где-нибудь и поедем. Кстати, ты дашь мне свой диктофон?
Лупетта никогда не страдала отсутствием аппетита, но на этот раз заказала очень скромный обед, даже от своей любимой солянки отказалась. Она была основательно взвинчена и не пыталась это скрыть, несколько раз переспрашивала меня, как выглядит, все ли хорошо. После обеда она скрылась в туалете и непривычно долго наводила там марафет. Когда она вышла, мне показалось, что наш юный интервьюер слегка переусердствовал с помадой, хотя на моей памяти хороший вкус ей раньше никогда не изменял. Возможно, я был необъективен... Или просто ревновал...
О том, что хотел передать ей фотографии, я уже забыл, да и она, похоже, тоже. Мы спустились на лифте, я быстро поймал машину и повез ее на выполнение профессионального долга. Несмотря на пробки, доехали мы на удивление быстро.
— Спасибо, что подвез, — сказала Лупетта, поцеловала меня в щеку, стараясь не смазать помаду, резким движением поправила прическу и скрылась за охраняемыми воротами дома. Я нашел кафе неподалеку, выбрал столик и заказал графинчик водки. Не помню, когда последний раз я пил сам с собой. Настроение было скверное.
***Уже в самом названии процедуры было что-то каннибальское: трепанбиопсия гребешка подвздошной кости. Так называется пункция костного мозга с целью оценки кроветворения. Выполняется эта пытка специальным инструментом — трепаном, который посредством нескольких резких толчков пробивает спину чуть выше таза, чтобы вырвать столбик ткани вместе с костным мозгом.
Метастазы в костный мозг лучше всего выявляются методом аспирационной биопсии и трепанбиопсии в двух участках — обычно в области гребней обеих подвздошных костей. Иммунологическое исследование аспирационного материала моноклональными антителами позволяет еще больше повысить чувствительность этой методики.
Меня попросили приспустить штаны, укололи ультракаином, подождали, пока пойдет заморозка, посадили верхом на стул и велели крепко держаться руками за его спинку и терпеть. Затем врач стал рывками с силой вгонять в кость трепан. Кратковременные разряды боли выстреливали вдоль позвоночника, покрывая побледневший лоб матовыми бисеринками пота. Когда терпеть было уже невозможно, я закричал, как ребенок, которого мама впервые привела к зубному врачу.
